Ярость хлестанула по глазам, Глеб дернулся вскинуть оружие, но бродяга его осадил:
– Полегче. Эта старушка хоть и кажется древней, но еще сможет сделать в тебе пару лишних дырок. Ну так что, меняемся? Или я всем тут котелки снесу. Бах! Бах! Мне ваши головы ни к чему. – Бродяга гадко осклабился, демонстрируя ряд гнилых зубов. – А вот телами попользуюсь, пока тепленькие. Заодно поем, три дня крошки во рту не было.
Парень попытался сделать шаг назад. Бродяга покачал головой:
– Не надо со мной в игры играть. Не люблю я этого.
– Она никуда не пойдет, – чеканя слова, ответил Глеб. – Только через мой…
– Что ж, это мы организовать всегда можем, трупы так трупы.
Бродяга направил «кольт» в голову парня.
– Постойте! – вдруг крикнула Вика, медленно выходя из машины. – Не надо стрелять. Мы согласны.
– Что?! – вытянулся в лице Глеб. – Вика, зайди в машину! Ты даже не знаешь, что он…
– Мы согласны, – перебила его девушка. – Только уберите оружие.
Незнакомец осмотрел с ноги до головы маслянистым взглядом девушку, удовлетворенно кивнул.
– Только сначала покажите мне свои очаровательные ручки, милая леди. Не притаился ли в них нож или еще какой сюрприз для меня? Я ведь знаю вас. Все вы одинаковые.
– У меня ничего нет, – демонстрируя ладони, ответила Вика.
И сделала шал вперед.
– Отличненько! – чавкнул бродяга. И кивнул Глебу: – Ты можешь ехать дальше, а мы с этой красоткой останемся. Нам есть о чем потолковать и чем заняться. Ведь правда?
– Глеб, иди, – шепнула Вика, подходя ближе.
– Но…
– Иди.
Парень сделал еще шаг назад.
– Чего замер, придурок?! – не вытерпел незнакомец. – Или хочешь поглазеть? За это я беру отдельную стоимость. Плати и оставайся. А нет денег – пошел прочь! Ну, чего замер? Быстро…
Договорить бродяга не успел. Задние двери «фольксвагена» отворились, и из них вывалился старик с автоматом наперевес.
Треснула короткая очередь.
Еще даже не успев понять, что произошло, бродяга захрипел и начал заваливаться на припорошенную снегом площадь. Глеб вскинул оружие, но оно уже не понадобилось: горло незнакомца было разорвано пулями, и из него фонтаном хлестала кровь. Бандит был уже не жилец.
– Быстрее, в машину! – просипел Каша, забираясь обратно в автомобиль. – Или поглазеть останемся?
Уговаривать не пришлось, все быстро забрались в «фольксваген».
– Жми в ту сторону, – Каша указал на небольшой закуток у дальней стены баррикады. – Там что-то вроде пропускника. Дави на педаль, возможно, у этого извращенца есть подельники.
Лысые колеса крутанулись на месте, нехотя сцепились с мокрым от снега асфальтом. Машина тронулась, начала набирать обороты.
– Предупреждать же надо! – облегченно воскликнул Глеб, уводя автотранспорт в нужную сторону. – Я думал, ты и вправду решила остаться.
– Что я, дура, что ли, совсем? – притворно насупилась та. – Еще чего – с ним оставаться!
– Это ахметовские, – пояснил Каша, сползая на детское кресло – сидеть не было никаких сил. – Их флаг. Я как увидел, сразу понял. Только вот предупредить не смог – сдавило горло так, что едва дышал.
– Что за ахметовские? – не поняла Вика.
– Были тут одни, на закате эпохи, обустроили свое мини-государство. Ахмет у них главный был, какой-то отморозок из бандюганов. Построили что-то типа резервации, предложили всем примкнуть к ним – мол, у них есть еда и ночлег, и скоро им таблетки должны по авиапочте скинуть, будут выдавать только записавшимся. Народ и хлынул. Да только не было там ничего из обещанного. Кто посильнее, заставили баррикады возводить, кого магазины грабить. Всех непокорных расстреляли, а голод пришел – и есть друг друга начали.
– Ужас! – только и смогла выдохнуть Вика.
– Тут уже и другие группировки начали организовываться. Набрали все оружия со всех складов и давай в войнушки играть. Довели до конца то, что эпидемия не завершила. Вот еще шляются последние из отмороженных на всю голову. – Старик задумался. – Интересно – охотники тоже из каких-то подобных банд выросли или это остатки правительства или военные?
– Погон и знаков отличия я не видел, – ответил Глеб. – Хотя и иерархия у них четкая прослеживалась. Были Старшие. Их так и называли – Старшие. Еще были Регуляторы, Процессоры.
– И сами охотники, – добавила девушка.
– Даже так? – вскинул брови Каша. – Действительно, целая система.
– Возможно, кто-то еще был, я просто не помню – мне они кололи такую дрянь, что я порой собственное имя забывал.
– А что конкретно они от вас хотели? Они говорили?
– Понятно что – узнать, почему мы невосприимчивы к болезни!
– Тогда, может, и не стоило убегать от них? – словно сам себя, спросил Каша.
– Что?! – горячась, вскрикнул Глеб.
– Пойми меня правильно, – начал устало пояснять старик, прикрыв глаза. – Лекарство не помешало бы сейчас человечеству, точнее, его остаткам. Возможно, некоторые методы у них слегка… к-хм, грубы, но в период, когда мир пережил гибель, нет времени на сантименты. Нужно как можно скорее найти лекарство.
– Да они… Вы даже не знаете и сотой части того, что они там вытворяли! Они не ученые, а настоящие садисты! – Глеб говорил с жаром, порой и вовсе забывая глядеть на дорогу. – У них была отдельная камера пыток, где они проводили вскрытия на людях. На живых людях! Резали им животы, вытаскивали внутренности, опрыскивали различными растворами под крики и стоны. Еще была комната по промывке, она так и называлась: «процедурная для промываний». Десять кушеток с наручниками. Приковывали к ним людей и вводили в вены различные химикаты – для того, чтобы убить заразу. Из той комнаты ни один живым не выбрался. Ни один. Охотники и другие из их шайки ищут лекарство, но не для нас. Для себя. Им плевать на остальных. У них есть загадочные Старшие, которые правят всей это структурой. Вот им и нужно это лекарство. И вы хотите, чтобы мы вернулись к этим садистам?!
Глеб уже не мог сдерживаться и, покраснев, кричал во весь голос.
– Вы просто не хотите умирать, вот и говорите всякую ересь! Страх смерти мозг затуманил? Хотите, чтобы мы вновь к ним в лапы попали?
– Глеб, прекрати, – толкнула его в бок Вика.
– А что прекрати? Разве не так?
– Не так, – ответил старик. – Мне смерть уже не страшна, и от нее спасения я не ищу. Я имел в виду совсем другое. Но если там все действительно так, как ты говоришь, то беру свои слова обратно. Был не прав.
– А что же вы тогда имели в виду? – не унимаясь, ехидно спросил парень.
Каша приподнялся на локтях, судорожно произнес:
– Порой необходимо пожертвовать определенными вещами, чтобы помочь другим.
– Пожертвовать?! – вновь взорвался Глеб. – За кого вы нас принимаете? За спасителя? Сдохнуть в пыточных застенках ради кого? Ради вон того придурка, который на баррикадах нас встретил? Ради него? Или ради тех же Старших, которые мою сестру изнасиловали?! Ради них собой жертвовать?!
– Глеб, прекрати!
– А разве я не прав? – повернулся парень к Вике. – Разве не прав? Скажи.
– Да что с
