Кропоткин вскрикнул. Хватка его ослабла. Главарь бандитов отскочил от парня как ошпаренный, зашипел:
– Ты что натворил?! Ты пыль эту рассыпал!
– Я… ты сам… меня… – просипел Костя.
В голове натужно гудело. Парень сполз на пол, почувствовал, как рука прикоснулось к чему-то мягкому, словно по бетону рассыпали муку. Костя отдернул руку, начал отирать ее о рубашку, но быстро понял, что это бесполезно – белая пыль намертво въелась в кожу.
Потом пришел кашель. Он начал рваться нестерпимым потоком из самого нутра с неимоверной болью, словно Костя пытался отхаркнуть моток колючей проволоки. Грудь нестерпимо жгло.
Парень согнулся пополам и захрипел, его вырвало.
Первой мыслью было, что он сейчас умрет, но смерть не пришла мгновенно, и Костя, уже теряя сознание и задыхаясь от удушливой пыли, лезущей в легкие, прокричал:
– Дверь! Не открывай дверь!
Кропоткин не услышал его. Отпрыгнув к стене, он грязно выругался – его ботинки были в серебряной пыли.
– Гребаный пацан! Угораздило же, бацилла ты помойная! – стряхнув пыль, главарь бандитов бросился к выходу.
Сквозь белую дымку уходящего сознания Костя успел увидеть, как Кропоткин, тряся толстой задницей, бежит по лестнице вверх, оставляя дверь открытой.
Потом по лицу приятной прохладой прошелся сквозняк. Значит, первая дверь тоже открыта и теперь ничего не помешает «Джеду» вырваться наружу.
«Вот ведь как все обернулось, – устало подумал Костя, закрывая глаза. – Хотел рассказать всем, предупредить об опасности, а в итоге сам и стал ее причиной. Что теперь будет? Что…»
Мысль потонула в мягкой теплой черноте.
* * *Кропоткин выскочил на улицу и едва не напоролся на своих же бойцов – те ждали врага в полной боевой готовности.
– Убери ствол! – взвизгнул главарь бандитов, оттолкнув одного из своих подчиненных.
– Шеф, с вами все в порядке? – спросил ближе всех стоящий амбал, оглядывая хозяина с головы до ног.
– Нормально все со мной! Телефон мне! Живо! Двери закрой!
– А где тот ушлепок? Сейчас мы его…
– Нет! – вновь завопил Кропоткин. – Не ходить туда! Дверь, сказал, закрой! Там зараза эта рассыпалась, «Джед» который. Срочно законопатить выход!
Растерянные бойцы начали носиться в разные стороны, не зная, что делать в такой ситуации.
– Скотч несите, тряпки, – крикнул им Кропоткин, осматривая свои руки на наличие следов «Джеда». Пальцы бледные, и было непонятно – прилипла к ним зараза или это просто отток крови после борьбы. – Все щели закрывайте и проклеивайте, чтобы сквозняком не выдувало.
– Шеф, у вас вон ноги в пыли этой, и еще сбоку, на рукаве.
– Вижу. Сейчас о траву вытру. Дай тряпку какую-нибудь. Бензином ее, что ли, смочи, не оттирается. Въелась, собака такая!
Кто-то из бойцов сипло закашлялся.
– Ну чего встали? Живо! Где телефон?! Я спрашиваю, где телефон?
Кропоткину подали мобилу.
Трясущимися руками он набрал номер, стал ждать ответа, нетерпеливо расхаживая из стороны в сторону, как тигр в клетке, попутно сняв куртку и вытирая ею руки. Наконец на том конце ответил знакомый голос:
– Слушаю тебя, Кропоткин.
– Петр Алексеевич… – главарь бандитов растерялся, не зная, с чего начать непростой разговор. – Тут такое дело… В общем, произошла небольшая утечка «Джеда», но мы все предосторожности уже соблюли, входы в хранилище закрыты.
– Не понял, ты сейчас чего лопочешь? Ты пьяный, что ли?
– Никак нет, Петр Алексеевич. Трезв как стеклышко.
– Повтори, что сказал.
– Трезв, говорю…
– Я про «Джед». Что там случилось?
– Утечка небольшая была, и мы…
– Кто обнаружил утечку? – голос Петра Алексеевича, человека, который мог одним приказом уничтожить всю его шайку, был напряженным. Плохой знак. Очень плохой знак. Петр Алексеевич, очень важная шишка в Министерстве обороны, не любил плохих новостей. И спрос за любой косяк у него был жесткий.
– Я, – прошептал Кропоткин.
– Ты сейчас где находишься? Внутри хранилища?
– Нет, я вышел, чтобы вам позвонить и чтобы…
– Ясно.
На том конце линии замолчали, и Кропоткин подумал, что связь прервалась, но, услышав тяжелый вздох, понял, что абонент все еще на месте.
– Петр Алексеевич, нам бы дезактивацию какую-нибудь сюда прислать, ну чтобы подчистить все. Там не особо много рассыпалось.
– Поздно.
– Что «поздно»? – не понял Кропоткин.
– Поздно убирать. Пока ты стоял и со мной болтал, все нанороботы, которых ты подхватил, уже разлетелись по округе. Поздно проводить дезактивацию. Да и нет такого способа. Я же говорил тебе, что проект находится только в стадии разработки. Те образцы, которые мы продали немцам, предназначались для разработки этой самой вакцины против «Джеда». Так что поздно.
– Ничего не поздно! – возмутился Кропоткин и сам удивился своей дерзости. – Петр Алексеевич, не поздно, не нагоняйте страху. Мы сейчас бензинчиком все тут обработаем, протрем, а тряпки сожжем. И все нормально будет.
– Не будет, – на удивление спокойно ответил собеседник. – Посмотри по сторонам.
Кропоткин глянул.
– Рядом есть кто-нибудь?
– Ну да, мои бойцы.
– Сколько из них чихает и кашляет?
Главарь бандитов хотел ответить «нисколько», но вдруг один из ближних солдат закашлял. Потом второй. Третий.
– Да они не кашляют, так только… это от курения, Петр Алексеевич! Я давно хотел запрет на курение ввести, но все некогда было. Введу! Обязательно введу, вот прямо с этого дня. И спрос буду с каждого держать. ЗОЖ, мать его, и все дела. Нам бы дезактивацию. На меня просто немного попало этой дряни, совсем чуть-чуть. Это же не опасно, если дезактивировать? Не опасно, да?
– Некогда мне с тобой, Кропоткин, лясы точить. Надо спасать себя.
– Как спасать? А я как же?
– А тебя уже не спасти.
Главарь бандитов хотел возмутиться, но рвущийся наружу спазм не дал ему этого сделать. Кропоткин долго и натужно кашлял, прежде чем продолжить разговор, но едва прислонился ухом к трубке, как услышал быстрые короткие гудки – абонент отключился.
– Дебил! – выдохнул главарь бандитов и швырнул телефон в стену.
Мобильник разлетелся на мелкие кусочки.
– Гриша! – крикнул Кропоткин, выискивая своего зама взглядом среди мечущейся толпы. В груди зажгло, навалилась усталость.
Подбежал смуглый громила, взъерошенный, напуганный.
– Ты чего такой? – спросил главарь бандитов, глядя на своего заместителя. – Ты не боись, Гришаня, насчет этой гадости, бензинчиком сейчас обработаем тут все, и нормалек будет.
– Там братва в бега подалась…
– Чего? – вытянулся в лице Кропоткин. – Кто?
– Сява с Карандашом. И еще Андрюху Лингвиста найти нигде не можем.
– Ты уверен, что…
– Да, мы их по датчикам уже пробили. На машине умчались, которую этот террорист просил. Кстати, он живой?
– Надеюсь, что нет, – процедил сквозь зубы Кропоткин. – А чего сбежали? Испугались?
– Да, – кивнул Гриша. – Братва волнуется. Все-таки оружие массового поражения.
– Много ты знаешь! – рявкнул главарь, зыркнув на громилу ядовитым взглядом, и вдруг понял, что тот тоже боится.
– В погоню отправлять? – спросил зам, с надеждой глядя на своего хозяина.
Кропоткин неопределенно пожал плечами. Хотел что-то сказать, но зашелся в долгом мучительном кашле. Гриша испуганно отстранился от толстяка.
– Да не боись ты, это просто першит в горле, – делано бодро сказал Кропоткин, вытирая
