но при мне в статусе соправителя обязательно останется Колчак. Текущее поколение Черной гвардии станет первым и последним. Скорее всего, многим из вас позволят оставить при себе текущие личности и умения пожизненно. Разрешат ли вам пользоваться установкой Зиверса для копирования уже имеющимся черногвардейцам новых умений – пока неизвестно. Но точно не будет никакого бессмертия путем замены старого тела на новое – по примеру фокуса Залесского с мальчиком Митей. И точно не будет новых черных гвардейцев – это даже не обсуждается.

Некоторое время они шли молча – Каппель обдумывал услышанное. Наконец он сказал:

– Даже если так, у нас есть козырь, о котором они пока не знают.

– Что за козырь?

– Некоторые из нас получали ранения на фронте, хотя старались не высовываться. Гибель черногвардейца – слишком большая потеря для армии. Тем не менее, история наших ран показала, что мы выздоравливаем в разы быстрее обычного, а также никогда не болеем.

– Так вы тоже? – удивилась великая княжна. – Я думала, такое только со мной.

– Мы связывались с Зиверсом на этот счет. Отто Карлович предположил, что это как-то связано с количеством личностей, что мы себе скопировали. Это не более чем застывшие копии сознания других людей, но, тем не менее, эти «мертвые души» отчасти считаются. Это, конечно, чистой воды эзотерика, но некоторые из нас полагают, что, в итоге, из-за этого мы получаем больше благодати, чем обычные люди, у которых только одна душа – их собственная.

– Это звучит крайне кощунственно, так что, надеюсь, вы будете об этом помалкивать, особенно при священниках. Я сейчас серьезно.

– Объяснения получше у нас нет, так что вы правы.

– И в чем же козырь?

– Зиверс считает, что из-за всего этого для черногвардейца будет совершенно нормальным дожить до ста лет, а некоторые смогут дотянуть до ста пятидесяти… Даже если следующего поколения Черной гвардии не будет, мы здесь очень надолго и переживем всех текущих врагов, а также, возможно, даже новых. И то, что мы станем уникальным и невосполнимым кадровым ресурсом, со временем будет только повышать нашу ценность.

– Интересный взгляд на вещи, – согласилась Романова.

– И все же, какие ваши ближайшие планы, Татьяна Николаевна? – спросил генерал. – Я вернусь в войска с новостями, от которых большинство черногвардейцев впадут в гнев и отчаянье. Так что я обязан сообщить им хоть что-то, что позволит им не опустить руки. Это, конечно, как удар обухом по голове, но мы должны двигаться дальше, а для этого нужно понимание, куда мы идем.

– Хорошо, я скажу. Первым делом мы разобьем большевиков.

– Что насчет Ленина?

– Он ключевой инструмент Инвестиционного клуба, знает их секреты и планы. Так что мы обязательно изучим его голову – этим займется кто-то из вас. Не хочу мараться. Потом выгоним интервентов. Сегуна Семенова и его главных изуверов – Унгерна, Калмыкова и Тирбаха – казним.

– Вы так всех казачьих атаманов перебьете, – заметил Каппель.

– Революция пожирает своих детей, а контрреволюция – своих, – безразлично пожала плечами великая княжна. – Кстати, попутно я поручу Черной гвардии выследить и убить мальчика Митю. Мы не можем позволить Залесскому жить.

– Но ведь именно он срежиссировал вашу победу, – поразился генерал. – Ему, фактически, мы обязаны образованием Черной гвардии.

– В отличие от вас, я не чувствую к нему благодарности, – заметила девушка. – Кондратам Витольдович – великий махинатор, но всю свою жизнь он был диким зверем, а не человеком. Помните, когда в Тибете на него напали бандиты, он убил и ранил нескольких из них, а остальные бежали? Тех, что остались – еще живых или уже мертвых, безо всякого различия, – он подвешивал на дереве и отрабатывал сабельные удары. Когда очередной «манекен» приходил в негодность, он его менял на новый… Мне достались его воспоминания и его мышечная память. Благодаря этому изуверу я знаю, как правильно рубить людей. И вы тоже знаете, ведь, подобно мне, носите его воспоминания. Так что вам ли не знать, как он опасен? Он легко может повернуться против нас, и тогда уже нам несдобровать.

– Допустим… – понуро кивнул Каппель. – А после всего этого?

– Будет что-то вроде учредительного собрания или земского собора. Только со специально отобранными и проверенными делегатами. Потому что если пустить дело на самотек, как все прошлые разы, то опять на первом же заседании начнут петь «Интернационал» и провозгласят социализм.

– Тогда караул точно устанет.

– В этот раз в карауле будете вы – Черная гвардия.

– Что ж… С удовольствием.

Татьяна Николаевна вздохнула:

– Монархию, в том или ином варианте, восстановим, но дальше, конечно, будет самое сложное. Непредрешенчество закончится. Придется определяться, что делать с землей. Возвращать прежним владельцам или признать черный передел – что бы мы ни выбрали, это опять расколет общество, а новая гражданская война нам не нужна.

– Тогда что?

– В приоритетном порядке землю получат те, кто проливал кровь за Белое движение или помогал деньгами нашему делу. Далее, часть земли отойдет государству. На этой земле будут организованы сельскохозяйственные коммуны – наподобие кибуцев, которые иудеи сейчас организуют в Палестине, только мы применим экстенсивную обработку земли с помощью всех современных аграрных новшеств и сельскохозяйственной техники – тракторы, комбайны, сенокосилки и прочее. Только плановое хозяйствование даст нам зерно в первые послевоенные годы.

– Это красные головы так влияют?

– Это логика так влияет. Крестьяне получили сейчас почти что всю землю, и знаете что? Опять не хватает. Экстенсивная обработка земли дедовскими методами зашла в тупик. Продолжение земельных реформ Столыпина в каком-то виде состоится точно. Во всем этом я огромные надежды возлагаю на Черную гвардию – что вы, как и обещаете, станете моими агрономами, управленцами, конструкторами, инженерами и устроителями новых промышленных предприятий. Я очень рассчитываю, что благодаря вашей преданности и навыкам вы хотя бы частично замените мне управленческую элиту на первые два десятилетия моего правления, пока не взойдут посевы новых управленцев и гражданских специалистов… Что скажете, Владимир Оскарович?

– Ну и задачу вы поставили, Татьяна Николаевна… – покачал головой Каппель. – Но мы русские офицеры, и нам не привыкать. Так что не подведем.

Великая княжна обняла его от всей души. Их головы соединились, и в то же мгновение – через зацепление разумов – он почувствовал, какую тяжесть она носила на душе последние месяцы и как он снял эту тяжесть сегодня. Каппель обнял великую княжну в ответ. Он верил, вместе они преодолеют все невзгоды и – с Божьей помощью – победят…

Декабрь 1921 – «Рюгенское сидение»

Зима выдалась суровой. Почти двадцать тысяч красноармейцев, бежавших из белой России вместе с семьями, высадились на берегу немецкого острова Рюген. С Балтики дул холодный сырой ветер, заметала вьюга. Не хватало теплой одежды, палаток, еды и лекарств – из советского лагеря на кладбище каждый день относили новые тела.

Лейба Давидович Троцкий, оставшийся

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату