Люциус смотрит на нее так, будто впервые видит, так, словно она какая-то причудливая вещица, за которую он отвалил кучу денег, и только придя домой, понял, что на самом-то деле она того не стоила.
Его взгляд скользит от Беллатрикс к Нарциссе, а затем ко мне, и он, наконец, отвечает:
— Я согласен, что многие из них должны быть стерты с лица земли, их должно стать в разы меньше. Но истребление всех до единого — чистой воды идиотизм. Их можно использовать в качестве рабов. Общество основано на иерархии правящей касты по отношению к нижним слоям.
Беллатрикс мертвенно бледнеет.
— Замечательно! — Восклицает она. — Просто прекрасно. Не нужно мне ваше одобрение. Я уверена, Темный Лорд поддержит мою идею, потому что знает, что я его самая преданная, самая верная и самая умная…
— Скажи мне, Белла, — прерывает ее Люциус, — ты такая высокомерная с рождения или долгие годы оттачивала мастерство? По мне, так и то, и другое.
Меня разбирает смех. Ничего не могу с собой поделать. Смешки сотрясают меня, и вот уже второй кувшин с вином разбивается у моих ног, выскользнув из ослабевших пальцев. Алая жидкость пропитывает подол моего платья и холодит босые ступни.
Боже, ну, почему я не могу ничего сделать нормально? Это уже второй гребаный кувшин, который я разбиваю за вечер. Или третий?
С ужасом оглядываю присутствующих. Все смотрят на меня в абсолютной тишине. Беллатрикс откровенно в ярости, а остальные просто в ступоре. Губы Люциуса подрагивают, словно он с трудом сдерживает улыбку.
— Как ты смеешь, — шипит Беллатрикс, — мерзкая грязнокровка! Своим поведением ты позоришь нас перед гостями…
— Остынь, Белла, — прерывает ее Нарцисса, покровительственно глядя на меня с улыбкой. — Девочка просто пьяна, это же очевидно. Она не хотела причинить тебе вреда…
— Не хотела?! Не хотела?! — Беллатрикс в ярости вскакивает с места. — Она выпила наше вино, воровка! Да за такую выходку я…
— Ты ничего ей не сделаешь, — четко произносит Люциус. Беллатрикс резко поворачивается к нему, будто хочет что-то сказать, но взгляд Нарциссы заставляет ее замолчать. Она раздраженно садится обратно, надувшись, как ребенок. Люциус кивает и поворачивается к Драко, который широко улыбается моему промаху.
— Драко, отведи грязнокровку в ее комнату. Вряд ли она в состоянии сейчас нам прислуживать.
— Я, отец? — Драко удивленно смотрит на Люциуса.
Люциус поднимает глаза к потолку.
— Да, ты. Вот, — и он протягивает сыну порт-ключ. Драко берет его и, встав из-за стола, подходит ко мне, грубо хватая за руку.
— Западная спальня, — отрывисто бросает он, подняв порт-ключ вверх.
Меня засасывает в эту ужасную воронку трансгрессии, и — ооо, черт! — кажется, меня сейчас стошнит!
Едва мы оказываемся в комнате, стены почему-то начинают плясать перед глазами, и я падаю на колени, не в силах устоять на ногах. Драко усмехается. Поднимаю голову, его лицо расплывается перед глазами, а комната продолжает кружиться.
— Ты такая жалкая, Грэйнджер, — презрительно тянет он. — И совсем, как ребенок.
Сажусь на пятки, все еще глядя на него.
— Но я больше не ребенок, Драко, — шепотом. — Твой отец позаботился об этом.
Несколько напряженных мгновений Драко смотрит на меня расширившимися глазами.
— Что ты имеешь в виду?
Молчу. Наверное, следует сказать ему, что это не то, о чем он подумал, но, если честно, в данный момент мне абсолютно плевать. Пусть думает, что хочет. Это уже не важно. Кроме того, его предположения не так уж и далеки от истины.
— Да он никогда… — он замолкает, черты его лица ожесточаются. — Ты такая жалкая, — повторяет он прежде чем уйти, громко хлопнув дверью.
Какое-то время сижу на полу, подтянув ноги к груди. Вспоминаю маму и папу, и слезы подступают к глазам.
Но внезапно меня отвлекают голоса за дверью.
— Что ты здесь делаешь?
— Сбежал ненадолго передохнуть. Иди вниз и скажи, что я присоединюсь к ним в ближайшее время.
— Да, отец, — судя по голосу, он улыбается. — Тебе тоже скучно?
Люциус не разделяет его веселья.
— Твоя тетушка бывает… утомительной. Иногда. Все никак не может понять, что подобная фанатичность не очень уместна за обеденным столом.
Драко смеется.
— Иди, Драко. я скоро буду. Мне нужно несколько минут побыть в одиночестве.
Шаги Драко удаляются. Вот открылась и закрылась дверь, и наступила тишина.
Поднимаюсь на ноги, не сводя настороженного взгляда с двери. Я знаю, он там, и могу поспорить на что угодно, он собирается войти…
Но, нет. Проходит еще пара мгновений, и Люциус скрывается в одной из комнат в коридоре.
Мерзавец. Почему он…
Почему он не пришел к тебе?
Заткнись!
Но это ведь то, о чем ты подумала.
Вздрагиваю и пытаюсь убедить себя, что это от холода.
Постойте-ка… а Драко закрыл дверь?
Несколько шагов вперед, и я замираю, не решаясь двигаться дальше.
Он запер дверь? Потому что я ничего не слышала.
Над глупостью хорька хочется громко посмеяться.
Медленно, шаг за шагом, подхожу к двери и берусь за ручку. Поворот — и дверь тихонько открывается.
Затаив дыхание, выхожу в коридор и оглядываюсь.
Неужели… я могу попытаться сбежать?
Нет. Я не справлюсь с таким количеством волшебников, а если даже и справлюсь, то не смогу пересечь озеро.
В таком случае, остается только одно. Мне надоела эта неизвестность, и я не собираюсь закрывать на это глаза. Я должна все выяснить, даже если это окажется просто одним из проявлений садизма с его стороны. Он часто приходит ко мне. Теперь моя очередь.
Я должна знать…
Сворачиваю влево, туда, где в последний раз слышала его шаги.
На цыпочках подхожу к двери в его комнату. Мне страшно, но страх отходит на второй план. Мне необходимо увидеть его, мне нужно знать…
Протягиваю руку, скользнув костяшками пальцев по прохладной деревянной поверхности, и прислоняюсь ухом к двери. В тишине слышу шепот заклинания и не успеваю опомниться, как дверь распахивается и я буквально вваливаюсь в комнату и тут же оказываюсь в крепких тисках чужих рук.
— Какого черта тебе здесь надо? — Спрашивает он. Что ж, по крайней мере, с комнатой я не ошиблась.
Все плывет перед глазами, особенно, когда он отпускает меня, глядя на меня с отвращением. Все вокруг кружится, вертится и — Господи! — меня мутит…
Он очень не доволен. Грубо хватает меня за руку и тащит через всю комнату, а потом заставляет сесть в кресло у камина, где маленькие язычки пламени отчаянно борются за жизнь.
Ух, должна признать, обстановка комнаты несколько… вычурная. Даже в этом треклятом доме, ставшем мне тюрьмой, Люциус старается окружить себя предметами, явно демонстрирующими его превосходство.
Впрочем, нет, я совсем не желаю иметь кровать с бархатным балдахином и гобелены на стенах. В моем списке приоритетов они занимают едва ли не последнюю строчку.
Один из гобеленов притягивает мое внимание — огромная черная змея с жадностью наблюдает за девушкой, поедающей яблоко.
Нервно выдыхаю.
— Что такое? — Отрывисто бросает он.
Качаю головой. Я еще не настолько
