Если бы я только могла догнать их… Мне так необходимо вновь увидеть их лица…
Облизываю губы. Сухие. Как наждачная бумага.
Девочка заливисто хохочет, и мальчишеский смех вторит ей. Ну, почему они так быстро удаляются?! Я не могу их разглядеть…
Чувствую крепкое пожатие чьей-то ладони. Чужие пальцы до боли впиваются в кожу, наверняка, оставляя синяки…
Я почти догнала их. И уже могу различить длинные, вьющиеся, рыжие локоны маленькой девочки, но вот другие дети… никак не могу их увидеть…
Кто-то осторожно заправляет мне за ухо выбившуюся прядку волос.
Помоги мне. Молю тебя, помоги. Верни меня обратно.
— Грязнокровка?
Его голос. Обволакивает меня, сковывая железными цепями и выдергивая из моего видения. Я почти прихожу в сознание. Мне бы только последовать за этим голосом, зовущим меня, и тогда, возможно, я смогла бы…
Он крепче сжимает мою ладонь.
— Ты очнулась?
— Ммм, — глухой короткий стон дается мне с огромным трудом.
Чуть приоткрываю глаза, и свет проникает сквозь все еще сомкнутые ресницы, рассеивая мрак, в котором я была. Тусклый золотистый свет.
Потихоньку открываю глаза еще шире. Взгляд натыкается на крошечное светящееся пятнышко. Пламя свечи. Свечи, стоящей на прикроватной тумбочке.
— Грязнокровка?
Поворачиваю голову, встречаясь взглядом с ним. Он, как обычно, бледен и сосредоточен, но что-то в нем изменилось. Непроницаемая маска подернута дымкой беспокойства.
Он глубоко вдыхает и поспешно выдыхает, когда наши взгляды встречаются.
Слабо вздыхаю и чуть повожу плечами. Я лежу на чем-то теплом и мягком…
Моя кровать. И он сидит на краю, почти обнимая меня и ни на секунду не отрывая взгляда от моего лица.
Аккуратно шевелю пальцами, пытаясь расцепить наши руки, но он крепко держит мою ладонь.
Я жива. Одному Богу известно как, но я еще жива! И пусть я уже было думала, что вся моя кровь, до последней капли, осталась там, на холодном полу, но все же я еще здесь. Лежу на кровати и зачарованно смотрю ему в глаза, чувствуя тепло его ладони и длинные пальцы, переплетенные с моими.
— Как ты себя чувствуешь? — Его голос почти спокоен, а выражение лица почти бесстрастно. Почти.
Вновь облизываю губы.
— Устала, — в горле пересохло так, что я с трудом выдавливаю из себя звуки, еще больше раздражая и без того саднящие связки.
— Это нормально, — он сдержанно кивает. — Я влил в тебя Кровевосстанавливающее Зелье уже после того, как ты потеряла сознание, поэтому мне пришлось применить некоторую силу, чтобы ты все-таки его проглотила.
На мгновение впадаю в ступор. Он сухо озвучивает факты, но я живо вспоминаю…
Несколько секунд, кажущихся мне вечностью, он молча смотрит на меня, а затем отпускает мою руку и поспешно поднимается.
— Я должен идти, — все так же тихо произносит он. — Нужно кое с чем разобраться. Но сначала…
Он тянется к тумбочке. Прослеживаю его движение и замечаю кубок, наполненный голубой жидкостью. Я только однажды видела подобное. Люциус протягивает мне кубок, и я, приняв его без лишних вопросов, делаю большой глоток. Кошмарное головокружение в момент проходит, силы постепенно возвращаются ко мне.
Вновь кивнув, он забирает у меня кубок. Выражение его лица… ну, странное — это совсем не то слово, которым можно описать то, что я вижу. Наверное, это самое необычное, незнакомое мне и даже чуждое ему выражение, потому что я не могу понять его, ведь я никогда еще не видела Люциуса таким.
— Тебе нужно будет выпить еще несколько порций зелья для полного восстановления. Я хочу, чтобы к моему возвращению ты допила то, что осталось, — и снова на пару мгновений он задерживает на мне этот странный взгляд, а потом разворачивается и подходит к двери.
— Люциус, — шепчу ему вслед.
Он замирает, ухватившись за дверную ручку, и поворачивается ко мне. Черт! Почему он так странно смотрит на меня?
И что мне ему сказать? Как выразить весь круговорот мыслей, роящихся в голове и не желающих выстраиваться в логическую цепочку? Как передать все, что я сейчас к нему чувствую?
— Спасибо, — больше я ни на что не способна. Это едва слышный шепот, но, тем не менее, я сказала это вслух.
Кажется, что он никак не отреагировал на мои слова, но я замечаю, как он напрягся и замер, будто шокированный тем, что я только что сказала.
Он хочет что-то сказать, но так и не решается. Отвернувшись, он открывает дверь и выскальзывает в коридор, бесшумно прикрывая ее за собой.
Какое-то время не свожу глаз с закрытой двери, а потом упираюсь взглядом в потолок и часто-часто моргаю, пытаясь увидеть его в тусклом свете. Но, конечно же, я ничего не вижу.
Он спас меня. Снова.
Ирония сложившейся ситуации буквально выбивает почву из-под ног — я стольким обязана человеку, который разрушил мою жизнь, уничтожив все хорошее, что в ней было.
Прошлой ночью, я думала, что умру. Лежа в кромешной тьме в луже собственной крови, я действительно была уверена, что это конец. Но он ответил на мои молитвы и пришел за мной, и вырвал из лап смерти. Снова.
А потом… он обнимал меня, думая, что я умираю, и умолял держаться. Ради него и ради себя самой. И когда я спросила его, почему, почему он так хочет, чтобы я осталась жива…
— Ты знаешь, почему, грязнокровка.
И, да, я знаю. Глупо было спрашивать его об этом.
Тянусь за кубком и делаю еще один глоток зелья. Силы возвращаются ко мне.
* * *Сижу на кровати с идеально вытянутой, напряженной спиной, вцепившись в край матраца так, что аж костяшки пальцев побелели.
Его нет уже целую вечность. По крайней мере, мне хватило времени, чтобы допить зелье до конца и даже принять ванну.
Ну, мне хотя бы дали возможность прийти в себя и восстановить силы. Правда, некоторая слабость еще присутствует, но голова больше не кружится, и я в состоянии твердо стоять на ногах.
И я хочу, чтобы он вернулся. Мне нужно увидеть его. Необходимо узнать.
А, ты точно хочешь знать?
Вздыхаю и, поднявшись с кровати, подхожу к трюмо. Аккуратно опустившись на стул, поднимаю взгляд на свое отражение.
Это не мое лицо. Волосы стали длиннее, пусть и не намного, и выглядят еще более непослушными, чем прежде. И их цвет тоже изменился — теперь он стал темнее, но, возможно, это от того, что я уже несколько месяцев не была на солнце.
И я такая бледная. Да, я и раньше была чуть бледновата, но на щеках всегда играл румянец. Однако, теперь его нет и в помине. Цвет лица может с достоинством посоревноваться в оттенке с белым платьем, что надето на мне. Я похожа на
