Но тот пропускает мои слова мимо ушей, все еще глядя на Рона, которому вовсе не надо поднимать голову, чтобы смотреть на Люциуса исподлобья.
— Или я, или он, — тихо произносит Рон. — По крайней мере, теперь у нас есть шанс на побег.
Люциус продолжает хмуро смотреть на него, словно видя впервые — не забитого мальчика, которым тот был когда-то, но взрослого мужчину, каким Рон стал.
— Не думал, что тебе когда-нибудь удастся удивить меня, Уизли.
Он опускается подле сына и хватает его палочку, а затем проверяет пульс.
Перестаю дышать, обуреваемая ужасными мыслями.
Что нам делать, если он мертв? Ведь даже если мы сбежим, то как сможем жить дальше с таким грузом?
Рон молчит, так крепко сжав губы, что кожа вокруг них белеет, лицо приобретает землистый оттенок.
Кажется, проходит вечность, прежде чем Люциус, наконец, убирает руки с пульса Драко.
— Он жив? — шепотом интересуюсь я.
Люциус кивает, не сводя с него глаз.
С облегчением выдыхаю, едва держась на ногах.
— Жив, — бросив последний взгляд на Драко, Люциус встает и подходит к моей клетке. — Какая удача для тебя, Уизли.
Рон возмущенно вскидывает голову, но по его лицу я вижу, что у него будто гора с плеч упала.
— О, да ладно, сам знаешь, какой он был занозой…
— Знаю, — холодно соглашается Люциус, — но все же он мой сын. И если бы ты убил его, я заставил бы тебя сильно пожалеть об этом.
Он делает замысловатое движение палочкой, и решетка растворяется в воздухе, а затем он помогает мне подняться, бережно придерживая за плечи.
— Ты как? — справляется он, заглядывая мне в глаза.
— Нормально, — шепчу в ответ.
— С тобой ничего не сделали, пока я был без сознания?
— Нет.
— Уверена? Я должен знать, если ты…
— Все хорошо, правда.
— Быстрее! — Рон уже стоит у двери. — Нам надо идти.
Люциус мрачно кивает.
— Ты сможешь быстро идти? — обращается он ко мне.
Утвердительно киваю.
— Хорошо, — тихо отвечает он, обращаясь только ко мне. — А теперь слушай меня. Если мы столкнемся с Беллатрикс или Эйвери, я хочу, чтобы ты бежала так быстро, как только сможешь, и не оглядывалась, поняла? Даже не думай пытаться помочь мне без волшебной палочки.
Молча киваю.
— А я? — интересуется Рон. — Что делать мне?
Люциус сжимает зубы, отворачиваясь от меня.
— Ты всеми силами будешь защищать ее, действуй по ситуации, — напряженно выдает он.
Рон кривится, будто съел лимон.
— Что потом? Когда мы выберемся отсюда…
Вздрагиваю, но Люциус только ухмыляется в ответ.
— Когда мы выберемся, можешь катиться к черту, мне плевать…
Повисает тишина, и мы смотрим друг на друга. Молча…
Шаги. Звук шагов, уверенно приближающихся к двери с другой стороны…
— Назад! — шипит Люциус, хватая меня за руку и заслоняя собой.
— Рон! — срывающимся шепотом окликаю его и, дотянувшись, тащу к себе.
Дверь распахивается.
— Ступефай!
— Протего!
Люциус отталкивает меня подальше, целясь в Эйвери и посылая в того фиолетовые лучи.
Споткнувшись, падаю на четвереньки. Черт! Проклятье!
Рон помогает мне подняться.
— Скорее, бежим отсюда.
Мой взгляд прикован к сражению, разворачивающемуся передо мной: из-за ярких разноцветных вспышек я едва их вижу — лишь размытые темные фигуры, — удивляясь насколько гармонично они смотрятся в бою: идеальные противники, не уступающие друг другу ни внешне, ни в силе.
Эйвери бросает в Люциуса красным лучом, от которого тот едва уворачивается.
Если я думала, что Люциусу грозила опасность, когда он сражался с Долоховым, то я жестоко ошибалась. Эйвери гораздо в большей степени подходит Люциусу — Долохову о таком и не мечталось. Я с трудом понимаю, кто какое заклинание произносит.
— Гермиона! — пальцы Рона впиваются в мою руку.
Люциус посылает в Эйвери один луч за другим, свирепея на глазах с каждым блокированным заклинанием.
— Бей в ответ, трус! — рычит он.
Эйвери блокирует очередной луч.
— Не я должен убить тебя, Люциус!
— Давай! — Рон больно тянет меня за руку.
Сбрасываю его руку.
— Я остаюсь, Рон. Если хочешь, иди. Я найду тебя, когда мы выберемся отсюда.
— Не будь дурой! — он вновь хватает меня за руку и тащит к двери. — Я не уйду без тебя. С ним все будет в порядке, пошли!
Обернувшись, вижу, как Люциус отражает белый луч, который ударяет в стену позади Эйвери, оставляя обширный обгоревший след.
Оба замирают, переводя дыхание.
— Тебе не победить, — задыхаясь, шепчет Эйвери. — Беллатрикс будет здесь с минуты на минуту…
— К этому времени мы будем уже далеко, — парирует Люциус, — а ты будешь мертв!
Он резко вскидывает палочку, но Эйвери тоже не лыком шит, и прежде чем я успеваю переварить последние слова, битва разгорается вновь.
С трудом сглатываю.
— Прости, Рон, но я не могу.
Его глаза округляются.
— Какого черта ты творишь? Если Эйвери убьет его, у нас не останется шансов. Мы должны бежать немедленно!
— Нет, — не отрывая глаз от драки, шепчу я, — я не оставлю его.
— Ты поклялась! — он выходит из себя. — Ты обещала ему, что если возникнет опасность, ты не останешься!
— Я солгала, я не оставлю его! — кричу в ответ.
Мы вовремя успеваем пригнуться, пропуская зеленый луч.
Зеленый…
Он еще жив. И посылает в Эйвери огненный вихрь…
Голубое облако срывается с кончика палочки Эйвери, рассеивая вихрь.
Нет, я не могу оставить его. Я не сделала этого тогда, с Долоховым, и будь я проклята, если сделаю это сейчас.
Поворачиваюсь к Рону.
— Если бы на его месте был ты, я поступила бы так же, я бы не бросила тебя. Ты можешь идти, я не стану винить тебя, спасайся. Но его я не оставлю.
— Черт, Гермиона…
Цепляюсь за его руку.
— Послушай!
За дверью раздаются шаги и крик.
— Эйвери? Драко? ЭЙВЕРИ! Что ты там делаешь?
В панике смотрим друг на друга.
У меня нет времени все осмыслить, и я грубо отталкиваю его.
— Ты с той стороны двери, я — с этой.
Он кивает, напряженно сжимая губы, и едва он успевает занять позицию, как в комнату влетает Беллатрикс.
— ДАВАЙ! — бросаюсь вперед, хватая ее за волосы.
Яростно крича, она размахивает руками, как ветряная мельница, но мне удается запрыгнуть ей на спину и сомкнуть руки вокруг ее шеи. Рон удерживает ее руку, в которой палочка…
— Авада Кедавра!
Он выворачивает ей руку, и заклинание проходит в считанных сантиметрах от нас. Продолжаю сжимать ее шею, пока Рон сильнее выкручивает руку. Втроем мы падаем…
Брякающий звук.
Опускаю взгляд.
— Палочка, Рон! Ее палочка!
Беллатрикс кричит, яростно изворачиваясь подо мной, и мне приходится изо всех сил сжать ее ногами.
— НЕ СМЕЙ ЕЕ ТРОГАТЬ!
Но он уже на месте, подбирает палочку и направляет на Беллатрикс.
И тогда она затихает, лежит подо мной и не шевелится.
Но я все равно сильнее стискиваю в кулаке ее волосы, жадно глотая воздух.
Громкий скрежет привлекает мое внимание. Повернув голову, вижу, как огромный кусок камня отваливается от стены, поврежденной лучом света.
Люциус еще жив, но ранен: на щеке огромный порез, а из рваной дыры на рубашке сочится кровь.
Но и Эйвери тоже начинает сдавать: пот капает с его подбородка, одной рукой он держится за бок…
— Ну и как тебе? —
