— Камня-головы у меня нет, — начал барон мрака, но был прерван шелестящим смехом мужчины.
— Думаешь, я этого не знаю? Арей, Арей, мы столько лет знакомы, а ты до сих пор так и не понял, что в вопросах артефактов я всегда на шаг впереди тебя.
Яраат поднялся, его подвижное лицо озарила глумливая ухмылка, весьма неприятная, но не удивившая мечника. Сейчас главным для него было выяснить цель этой встречи.
— Тогда зачем ты искал меня? — нарочито будничным тоном поинтересовался он, складывая руки на груди.
— Сказать, что ищу тебя не только я. Ты нужен Лигулу.
— Старая песня, — фыркнул Арей.
— Песня, может, и старая, но в неё, кажется, вплелась новая мелодия, — многозначительно заметил Яраат.
Уголок его рта невротически дернулся, напоминая об оборотнической сущности. Но мечник не обратил на это внимания. Огненным хлыстом его обожгло понимание, что тайна раскрыта. Будто прочитав мысли Арея, оборотень насмешливо кивнул:
— Я тебя понимаю, она хороша. Юна и невинна. Слишком худая, правда, но на вкус и цвет, как говорится.
Барон мрака гневно шагнул вперед, но Яраат скользяще увернулся, вскинув руки в примирительном жесте:
— Не горячись! Я пришел с миром.
— Кто ещё знает? — хрипло проговорил мечник.
— Только я, — успокоил его оборотень. Снова достав свой кинжал, он стал поигрывать им, ловко пропуская между пальцами. — Но ты же понимаешь, что, раз узнал я, узнают и другие?
Арей устало опустился на жалобно скрипнувший стул, стоящий напротив. Автоматически провел рукой по волосам.
— Понимаю, — выдохнул он.
Если бы в этот момент барон мрака поднял голову, то заметил бы, как жадно наблюдает за ним Яраат. Как его сероватая кожа будто пошла рябью от конвульсивных волн. Он пил потоки безысходности, льющиеся из Арея, жадно и быстро. В конце концов, справившись с собой, оборотень отвел взгляд. Лишь рот его по-прежнему слегка вздрагивал.
— Послушай, — Яраат наклонился вперед, и лицо его осветилось поддержкой и пониманием. — Зачем тебе из-за неё скрываться? Такие игрушки периодически появляются у каждого из нас, это не запрещено. А вот излишняя таинственность может привлечь ненужное внимание. Ведь если прячешься, значит, есть что скрывать. Развлекайся с ней, сколько хочешь, главное, помни: не пойман — не вор!
Арей сцепил пальцы рук, размышляя о том, как теперь быть. Он знал, что такое мрак, лучше многих, и потому не питал на этот счет иллюзий. Но даже среди слуг тьмы есть те немногие, на кого ещё можно положиться. Мечник знал Яраата очень давно, они плечом к плечу сражались за самые важные артефакты мрака и не раз прикрывали друг друга. А ещё он понимал, что рано или поздно ему пришлось бы найти того, кому можно довериться, потому что долго прятать Пельку Арей бы в одиночку не смог.
Наконец, решившись, он произнес:
— В том-то и дело, что я уже вор.
Оборотень притворно, но очень убедительно изобразил недоумение:
— Будет тебе! Мы все через это проходили — они лишь временные безделушки. Красивые, но хрупкие сосуды, вместилища великой силы. Главное, не привязываться, не позволить свету их эйдосов затмить твой разум, отняв у них это незаслуженное сокровище.
— Уже поздно, — отрывисто перебил его мечник.
Яраат откинул голову, всматриваясь в него, и всё понял. Его блеклые зрачки расширились.
— Она моя, — добавил Арей. — Я не могу отказаться от неё.
Яраат вскочил с места в притворном волнении. На самом деле, он не хотел, чтобы мечник заметил выражение его глаз. В них плескалось злобное торжество, и оборотень в садистском предвкушении кривил губы. Арей и его девчонка уже в ловушке, главное, не дать понять птичке, что она попалась в клетку.
Обернувшись, он задумчиво сказал:
— Вы не сможете скрываться вечно. Тебя разыскивают, а у мрака и без того везде глаза и уши.
— Как будто я этого не знаю! — раздраженно отозвался мечник, вновь ероша пятерней волосы. — Думаю, будет разумным перебраться в человеческий мир. Там мы хотя бы сможем затеряться, а здесь слишком явное место для укрытия.
— За несколько дней до вашего прибытия здесь уже побывали наёмники из Верхнего Тартара, — отрезал Яраат. — Они оставили дозорного и в ближайшее время сюда не сунутся. Пока вам безопасней оставаться на Лысой Горе. Однако, я бы советовал тебе всё же встретиться с Лигулом. Твоя скрытность наводит горбуна на нехорошие мысли. Явись к нему и скажи, что хочешь на время отойти от дел — ведь так уже было, когда ты поселился в Приграничье.
Мечник медленно кивнул, соглашаясь:
— Думаю, ты прав. Так я хотя бы смогу выиграть время. Да, дозорным я тоже займусь.
— И не только им — комиссионеры рыщут по всей округе. Хотя, мне тебя учить не нужно, — усмехнулся оборотень, — ты столько лет таился и жил вблизи опасности.
— Правда, — ответил Арей, вставая. И добавил про себя: «Но тогда я был один».
Напоследок мечник крепко пожал руку предателю, пристально глядя ему в глаза:
— Я доверился тебе, Яраат. Смотри, не подведи меня.
— Такого ещё не было, Арей, — Яраат ответил на рукопожатие. — И я собираюсь продолжать в том же духе.
После ухода барона мрака оборотень ещё долго стоял у низенького грязного оконца. Его выпуклые, в красных прожилках глаза неотрывно следили за невесть откуда взявшейся в ноябре мухой, угодившей в пыльную паутину. Муха дергалась, мелко-мелко перебирала лапками, но липкие сети держали крепко.
Приблизив лицо к насекомому, Яраат улыбнулся. Это была страшная улыбка безумца.
— Вот ты и попался, мечник Арей, — свистящим шепотом произнес он, и через несколько мгновений изба опустела.
Лишь несчастная муха продолжала из последних сил биться в роковой ловушке.
========== 11. Признание ==========
Там, где ты проходил, замерзали деревья,
Тебя колдуном называли в поверьях,
Но я знаю, ты вспомнил, кто ты и свой дом,
Замерзая во льдах, окутанный сном.
Когда раннее утро плавно перетекло в новый день, Арей вернулся на постоялый двор. Кабацкие девки уже убрали зал и сдвинули столы на место. Могута скользнул по мечнику спокойным взглядом, будто и не он ещё несколько часов назад предупреждал Арея о смертельной опасности.
В несколько прыжков преодолев рассохшиеся ступени, барон мрака взлетел на второй этаж. Слоило ему распахнуть дверь, как Пелька обрушилась на него, всхлипывая в истерике.
— Я испугалась, что ты оставил меня! — рыдания сотрясали худое тело, которое Арей крепко сжимал в объятиях.
Он улыбался — глупо, удивленно. Растерянно поглаживал спутанные темные волосы. А когда девушка подняла к нему заплаканное лицо, улыбка стала ещё шире.
— Никогда, — шепнул он, и странная
