Пелька хотела было возразить, но язык не слушался, а мысли кружились в неистовом танце, путаясь и перемешиваясь. Однако один вопрос настойчиво пробивался сквозь этот шум.
- Ты ведь даже не сказал мне, как всё будет. Что мне делать? Где всё пройдёт?
- Об этом не волнуйся, - Арей сделал небрежное движение рукой, и свет очага стал глуше и мягче, погружая комнату в приятный сумрак. - Утром тебе всё скажут.
Девушка, уже проваливавшаяся в сон, насторожилась:
- Скажут?
Арей улыбнулся. Даже доверившись ему, казалось, полностью, Пелька всё равно оставалась собой, желая всё досконально знать и во всём принимать непосредственное участие.
- Шшш, любовь моя, завтра ты всё узнаешь. Ничего не бойся и доверься мне. Хорошо?
Ответом ему послужила лёгкая улыбка, а спустя мгновение Пелька уже крепко спала, прижимая к щеке его ладонь. До самого утра умиротворяющую тишину каморки нарушали лишь спокойное дыхание девушки и треск поленьев. В этом безмолвии барон мрака провел всю ночь, ни разу не пошевелившись и так и не отняв своей руки.
***
В эту по-апрельски ясную, но всё ещё по-мартовски прохладную ночь двое влюбленных строили планы на совместную жизнь. А двое других - не влюблённых, нет, но страстно ненавидящих друг друга стражей - обдумывали план куда более страшный и жестокий.
- ЧТО?!
Этот вопрос, заданный громовым голосом, сотряс стены подземелья. Наиболее пугливые комиссионеры и суккубы запрятались в самые глубокие расщелины Тартара. Бледные канцеляристы впервые за несколько столетий подняли головы от бесконечных пергаментных свитков и застыли. Однако сидевший напротив Лигула Яраат даже бровью не повел.
- Он хочет жениться на ней, - повторил оборотень.
Лицо горбуна исказилось, он прикрыл глаза в попытке успокоиться, однако Яраат успел заметить, как стремительно они налились кровью. По просторному каменному залу поплыл запах серы.
Прошло несколько минут, прежде чем Лигул поднял веки и заговорил:
- Жениться, значит, захотел. Выходит, так сильно влюбился… Что ты предлагаешь? - он резко повернулся к оборотню.
Тот снял с пояса кинжал, закинул одну ногу на другую и стал тщательно и не торопясь вычищать грязь из-под жёлтых ногтей. У следившего за ним горбуна задергалась щека. Наконец, Яраат понял глаза и произнес нараспев:
- Я предлагаю подождать.
- Ждать? - визгливо поинтересовался Лигул. - Чего, скажи на милость? Пока мой лучший боец примеряет на себя роль влюблённого идиота? Мешкать, наблюдая, как он предает мрак, и опасаться, что эта информация дойдёт до кого-то ещё? Пойми одно: если в Эдеме узнают об этом, они сделают всё, чтобы подарить этому болвану шанс на искупление. Я этого не допущу!
Соскочив со своего троноподобного кресла, Лигул зашагал вдоль стола, время от времени в бессильном гневе ударяя по нему кулаком.
- Мерзкий выродок! Он всегда был таким, всегда! Ведь он первый оставил нас после того, как мы пережили изгнание. Бросил нас и ушёл! Сам обрезал крылья, отказался спускаться в Тартар! И я знал, что он обязательно воспользуется шансом вернуться к свету! Но знаешь что? - горбун внезапно замер, уставившись в пространство невидящим взглядом. - Я не позволю этому случиться. Я скорее сгною его заживо вместе с девчонкой.
Яраату надоело это представление, и он с характерным скрежетом задвинул кинжал в ножны, привлекая внимание главы мрака.
- Всё это ни к чему, - спокойно заметил оборотень, подаваясь вперёд, его бесцветные выпуклые глаза не мигали. - Ты ничего не получишь, уничтожив их. Во-первых, как ты сам справедливо заметил, Арей лучший мечник мрака, чтобы одержать над ним победу, тебе придется распрощаться со многими славными воинами. В итоге, ряды избранных бойцов Тартара заметно поредеют. Скрыть такую войну своих со своими уже не представится возможным, что ослабит мрак, и свет не преминет этим воспользоваться. Ну и что в конце? Ты развяжешь напрасную резню, испортишь свою репутацию прагматичного и спокойного правителя, потеряешь оплот своей армии и одного из главных союзников. Поспешив, ты проиграешь.
Лигул во время этого монолога успел вернуться в кресло и теперь сосредоточенно слушал, нетерпеливо перебирая длинными пальцами.
- Ну хорошо, допустим. А что мне даст ожидание?
Яраат откинулся на спинку стула, ухмыляясь. Улыбка у него обладала странным эффектом, одновременно чаруя и напрягая.
- Всё. Ты только подумай: женившись, Арей привяжется к девчонке навсегда. Она станет для него всем. И тогда я смогу подстроить её гибель так, что он никогда не подумает на тебя. А это горе, - улыбка оборотня стала ещё шире, сочась садизмом, будто он уже предвкушал скорбь чужой потери, - сломает его, и он окончательно свяжет себя с мраком.
Глава мрака недоверчиво наблюдал за ним.
- А что, если он решит покончить с собой после всего этого? Или совсем озвереет и выйдет из-под контроля?
В ответ на это Яраат расхохотался, откинув голову.
- Вот уж что-то, а сводить счёты с жизнью Арей не станет, - отсмеявшись, прокряхтел оборотень. - Он может обманывать себя, но я знаю точно: мечнику нет пути назад. Он соткан из тьмы, и это временное любовное помешательство не изменит сути. Ему нравится эта девчонка, нравится проводить с ней время в постели и мнить себя её защитником, но ему чужды самопожертвование и отказ от собственных чаяний.
Горбун медленно кивал, соглашаясь. Пожалуй, в этом сумасшедший охотник за артефактами прав.
- Арей слишком любит себя, - подытожил Яраат. - О нет, он будет жить, поверь. И главным смыслом его существования станет месть, свирепая и беспощадная.
- Позволь полюбопытствовать, зачем это нужно тебе? - прервал его Лигул.
Оборотень мигнул, и глаза его на миг заволокло пеленой безумия.
- А вот это уже моё дело, - усмехнулся он. - Всё, что от меня требуется, я сделаю, а взамен получу мешок с тридцатью драконьими глазами и первоклассного врага. Такой выгодной сделки у меня не было за всю жизнь.
При упоминании о плате горбун поморщился. Расставаться с драгоценными глазами совсем не хотелось, однако в голове его уже зрел собственный план. И, глядя на то, как Яраат снова поигрывает вытащенным из-за пазухи кинжалом, Лигул мысленно посмеивался. Что ж, этот оборотень слишком много о себе мнит, и это хорошо. Тщеславие - одна из добродетелей мрака, и здесь оно как никогда на руку. Арей, закаленный боец, прошедший тысячи кровопролитных войн и дуэлей, узнав о предательстве, просто-напросто зарубит этого никчёмного дурака. И тогда он, Лигул, получит назад своего лучшего наёмника и единомышленника, избавится от неуловимого вора и мошенника, давно уже бывшего проблемой, и сохранит у себя плату, положенную ему.
Воистину, терпение - ключ, открывающий все двери. И, хлопнув рукой по столу, горбун провозгласил:
-
