— Чародейка была абсолютно бесполезна, потому что умела лишь закатывать нам истерики и строить глазки Карантиру. К счастью, он у нас совершенно невосприимчив к чарам стервозных дамочек. Зато к несчастью, эту он до смерти боялся, поэтому ошибался вдвое чаще.
— Насколько я понял, у вас есть карта, — подал голос Трандуил.
— Ага, ваш чуткий навигатор против моего знающего? — Эредин завел руку за спину, где, как он чувствовал, притаилась Маша, и, пошарив там немного, выудил девушку, представив ее на всеобщее обозрение. Маша же, которая решила для себя, что пора начинать воплощать в жизнь их совместный с Эредином план и выполнять задание короля ольх, зарабатывая себе тем самым бонусные очки, намеревалась шпионить за средиземцами, избрав своим надежным укрытием широкую спину Эредина, за которой ее, разумеется не было видно, зато ей все было прекрасно слышно. В данный момент Маша с унылым и несколько обескураженным видом висела на ручище ольха, который, немного не рассчитав, слишком высоко поднял ее над землей. Однако, заслышав, как лестно охарактеризовал ее Эредин, девушка тут же воспряла духом, попыталась поудобнее умоститься на руке эльфа, найдя точку опоры, приосанилась, расправила плечики и перестала болтать в воздухе ногами, чтобы казаться солиднее.
— Что это? — Трандуил посмотрел на вцепившуюся в Эредина Машу, как будто перед ним был клоп или таракан. Разумеется, Маша тут же возненавидела заносчивого эльфяру еще больше, думая о том, что как только представится случай, она ему этот презрительный тон еще припомнит.
— Мой навигатор, — представил девушку Эредин. — Это… Как тебя все-таки зовут-то? — наклонившись, прошипел он Маше в ухо.
— Мария-Геральтина-Охре… — на последнем имени Маша, важно и со значением начавшая было свое представление, слегка запнулась.
— И почему эти жалкие людишки любят обвешиваться именами, как гномы блестяшками? — презрительно вопросил Трандуил, демонстративно глядя поверх Маши.
— Возможно, потому, что без этих ловких людишек некоторые высокородные эльфы не смогут даже перейти эту поляну от края до края, чтобы не вляпаться в какое-нибудь безвременное и беспространственное дерьмо! — заявила Маша.
Эредин наконец соизволил опустить Марию-Геральтину-Охре… на землю, и девушка, чувствуя за своей спиной два с половиной метра железобетонной защиты короля ольх, гордо вздернула носик, облила Трандуила ледяным презрением, сторицей вернув владыке Лихолесья его же исполненный брезгливости взгляд, и важно продолжила:
— Посему, если эти самые некоторые желают таки добраться до местного воплощения фантазийных высеров йуняшек, пусть они засунут свое эльфийское чванство в свою аристократическую задницу!
— Хм, — пробормотал стоящий позади Маши Эредин. — Какой талант красноречия, оказывается, скрывается за столь невзрачной оболочкой. Может, мне ее заодно и глашатаем при дворе сделать? С такой манерой говорить она любую весть донесет даже до самой тупой эльфской башки в лучшем виде. Или церемониймейстером? Такие речи задвигать мне будет, что стены задрожат от хохота — и все действа при моем дворе тогда станут действительно веселыми.
— Отец, о чем она? — спросил Трандуила Леголас.
— Не слушай ее, ты еще слишком молод, чтобы знать о таки вещах, — строго сказал сыну Трандуил. — Вообще-то я и сам ничего не понял из ее болтовни.
— Если никто не возражает, может быть мы все-таки взглянем еще раз на карту, — предложил Элронд, видя, что конструктивный диалог как-то не клеится.
— Чё на нее глядеть-то? — недовольно спросила Маша.
— Обсудим маршрут.
— Так ведь обсудили уже, по-моему.
— Возможно, остальные члены экспедиции тоже захотят высказаться.
— Так пусть сначала заимеют каждый по своей собственной карте, тогда и высказываются на здоровье, — стояла на своем Маша.
— А почему вы так настаиваете на вашем маршруте? — с подозрением воззрился на Машу Леголас. — Не скрыт ли тут какой-нибудь подвох?
— А потому что! — безапелляционно заявила Маша и открыла было рот для очередной тирады, которая отражала бы ее эксклюзивное видение персоны лихолесского царевича, но тут на ее плечо легла тяжелая длань Эредина.
— Мария-как-там-тебя-еще, утихомирься. Да пусть выскажутся, что нам, жалко, что ли. Я бы вот с удовольствием выслушал мнение уважаемой Галадриэли, — Эредин чарующе улыбнулся эльфийке, а Маше тут же захотелось вцепиться ей в белокурые локончики и повыдергать их все к чертовой матери. Правда, Галадриэль то ли сделала вид, что не замечает, то ли действительно не обращала внимания на то, какими глазами на нее смотрит Эредин. От взоров мужчин же нескромное внимание чужого эльфа к их спутнице не укрылось, и они осуждающе воззрились на ольха. Неловкую ситуацию разрядила Маша, неохотно выудив из сумки карту и разложив ее на траве.
— Ну, блин, знатоки-картографы, пли-из, — Маша сделала жест, приглашая иномирцев исследовать карту. — Твое величество, — зашипела она на Эредина, когда средиземцы во главе с Арагорном сосредоточились на изучении местной географии, — Прекращай так пялиться на ихнюю икону стиля. А то что-то результат у тебя получается совсем обратный: она на твои завлекалки вовсе не реагирует, а ее сомирники тут же встают в боевую стойку, как будто ты на всех средиземских баб в ее лице посягаешь. Так и до драки недалеко. Они как-никак все при мечах, а ты их разве что черепами на трусах напугать сумеешь.
— И почему я, дурак, не додумался взять булаву у Имлериха? — задумчиво почесал затылок Эредин, вынужденный, впрочем, признать, что в данном случае Маша права на все сто.
— Ну ты же не додумался!
— Может, удастся спихнуть мужиков в провалы, а когда она останется одна… — размечтался Эредин.
— Ты бы лучше о троне подумал, — напомнила Маша. — Как станешь владыкой Средиземья, возьмешь любую женщину, какую захочешь. Там еще и получше нее есть. Помоложе, посимпатичнее и все такое.
— До трона еще добраться надо, а мне-то сейчас хочется.
— Пятитысячелетнюю высохшую, как вобла, белесую ведьму? — Маша все-таки не удержалась и прошлась по возрасту и внешности своей потенциальной (и пока более удачливой) соперницы. — Не дай бог так оголодать!
— Ну-у, для пятитысячелетней тетки она оч-чень даже неплохо сохранилась, — Эредин снова внимательно начал разглядывать фигуру владычицы Золотого леса. — А за такое время наверное и опыта всякого эксклюзивного понабралась, — мечтательно предположил он.
— Ничего она не понабралась! У нее за все это время был один-единственный мужик, и тот, наверное, импотент, — мстительно сообщила Эредину Маша.
— Значит, я ее обогащу и опытом, и приятными впечатлениями, — ничуть не смутился Эредин.
— А почему на территории, через которую вы предлагаете нам идти, так много белых пятен? — спросил Арагон, прерывая увлекательную дискуссию Маши и Эредина.
— Ну-у потому что именно такой она и должна быть, — заявила Маша.
— Белые пятна, я так понимаю, это местные мирозданьческие дыры, — продолжал развивать свои теории Арагорн.
— Ишь, распонимался тут, следопыт задрипанный, — злобно пробубнила себе под нос Маша, так как Арагорн, благодаря своей подозрительности и догадливости, поставил ее замечательный план завоевания Средиземья буквально под угрозу срыва.
— И риск провалиться в них, двигаясь именно по этой территории, велик, как нигде больше, —
