— Ты орать-то не вздумай больше, не зови подельника своего, — сказал Геральт. — Неизвестно, что отзовется из тумана и кто там реально прячется. Может, туманники, а может кто и похуже.
— Я вообще-то наверное лучше… ходу отседова, — мародер попятился.
— Правильное решение. Мудрое, я бы сказал, — согласился Геральт.
— Ага, — кивнул мародер, повернулся и дал деру.
— Хорошо ему, — сказала Лена, с завистью глядя, как тот улепетывает прочь. — Ему-то нет необходимости лезть в эти страсти. В отличие от нас. Бр-р, — она поёжилась. — У меня уже от этого места мороз по коже, а мы еще и шагу за стену не сделали.
— Вообще-то тебе прямо сейчас идти со мной вовсе не обязательно, — начал было Геральт, но тут Лена схватила его за руку.
— Смотри, вон там. Кто это?
Ведьмак посмотрел туда, куда указывала Лена, и среди клочьев белесого тумана увидел шагающую по дороге прямую высокую и тощую фигуру в черном. Незнакомец шел, мерно и четко печатая шаг, стук кованых сапог несколько глушил и скрадывал плотный туман, но помимо этого, движение черного человека (во всяком случае навскидку он выглядел как человек) сопровождалось каким-то скрежетом, как будто железом скребли по камню.
— Это тот самый Каймир? — тихо спросила Лена, сама ни капельки не сомневаясь, что подельником мародера тут и не пахнет.
— Вряд ли, — подтвердил ее подозрения Геральт.
— Но это и не о’Дим, — прошептала Лена, чувствуя, как ее охватывает липкий обессиливающий страх. — Это что-то непонятное и жуткое.
— Я пойду посмотрю, что тут творится, а ты оставайся здесь.
— Нет! — Лена вцепилась в рукав ведьмака. — Вот теперь я тут точно не останусь. Одна я здесь с ума от страха сойду. А вдруг оно сюда заявится? А тебя рядом не будет. Что мне тогда делать?
— Вряд ли оно прямо уж заявится, — сказал Геральт, хотя в голосе его не было уверенности.
— Нет уж, я лучше с тобой пойду. Так мне как-то спокойнее, — решительно заявила Лена.
— Ладно. Только держись рядом. И если что, сразу беги или прячься. В конце концов, сюда должны подойти Ольгерд и Гюнтер.
— А может, это о’Дим так развлекается? — неуверенно предположила Лена.
— Не, это не Гюнтеровых рук дело. Ему тормозить меня явно не с руки. А вот Ольгерду — да, самое оно. Расспросить бы теперь о делах его скорбных с учетом вновь открывшихся обстоятельств. Но что-то мне подсказывает, что Ольгерд появится лишь тогда, когда я найду розу. Если я вообще ее найду.
— Бли-ин, — Лена снова поёжилась. — Не нравится мне это.
— А уж мне как не нравится. Пустая усадьба, слухи о запретной магии, пропадающие люди, супруга Ольгерда, которую уже несколько лет никто не видел и эта странная фигура в черном. В целом выходит знатная веселуха. Чертов Гюнтер, во что ж ты нас втравил на этот раз?
Геральт и Лена через пролом проникли внутрь. Как ни странно, здесь туман уже не был таким плотным, каким казался из-за стены, и предметы просматривались гораздо более отчетливо.
При ближайшем рассмотрении усадьба выглядела пустой и заброшенной, но неожиданно не запущенной. Дорожки были ровными и гладкими, без выщербленных камней, трава выкошена, клумбы и цветники ухожены и выполоты. На лужайке неподалеку от стены Геральт заметил несколько мешков.
— Навоз? — он потянул носом. — Кому здесь может понадобиться свежий навоз? И, главное, для чего?
— Для удобрений, — сказала Лена. — Вон, смотри, грядки. Ровненькие такие, аккуратные.
— Это не грядки, — ответил Геральт, присмотревшись. — Это могилы. Но ты права, на грядки очень похожи. Действительно, ровненькие и аккуратные. Может, местный жилец их навозом удобряет? Чтоб покойники быстрее росли и… всходили? Не знаю, странно это все. Но, судя по количеству могил, рассказы о пропавших здесь людях — не вымысел. Вот тут они все и лежат-полеживают, пропадуны эти. Второй вопрос, кто их сюда определил? Не супруга же Ольгерда.
— Ну вот тот тип в черном, наверное, — предположила Лена. — Он ведь тут теперь, скорее всего, хозяйничает. Мне только непонятно, а жена Ольгерда как с ним уживается?
— Вероятнее всего, жена Ольгерда нашла свой приют в одной из этих грядок, — сказал Геральт. — Впрочем, если это творение Ольгерда, то возможны варианты. Вплоть до того, что его жена превратилась вот в ЭТО.
— В таком случае беседовать с ней о фиолетовой розе наверное будет довольно затруднительно, — криво усмехнулась Лена. — Что-то мне подсказывает, что этот черный гражданин не из общительных.
— Это уж точно.
— А смотри, вон там, что за странная конструкция, — Лена указала направо, туда, где дорожка убегала к каменным ступеням, в свою очередь ведущим к возвышенной части парка.
— Пойдем посмотрим, — предложил Геральт. — Тут всюду какие-то чудеса, хотя и жутковатые, и довольно нелепые. Но мало ли нам вдруг повезет обнаружить тут искомую розу.
Они поднялись по ступенькам и остановились перед деревянной конструкцией.
— Старый мольберт, — констатировал Геральт. — Дерево сгнило. Его ткни — и рассыплется.
— Наверное, супруга Ольгерда занималась тут рисованием, — сказала Лена, оглядевшись по сторонам. — Смотри, тут тенистое дерево, под ним ажурная скамейка. А если смотреть вдаль, то отсюда открывается очень красивый вид. Я прямо так и вижу, как она стоит за мольбертом, а Ольгерд ей позирует, сидя на лавочке под деревом на фоне пасторальных пейзажей.
— М-да, — задумчиво кивнул Геральт. — Однако никакой розы тут нет.
— Неужели ты всерьез надеялся просто подобрать ее с земли или найти лежащей на лавочке? — удивилась Лена.
— Конечно, нет. Но помечтать-то мне можно.
— Куда теперь?
— Попробуем войти в дом. Пора нанести визит супруге Ольгерда. В конце концов, мы не незваные гости, нас, можно сказать, отправил сюда сам хозяин. Так что стесняться нам нечего.
Однако двери парадного входа оказались закрытыми. А прямо у порога валялась разбитая лампа.
— Это Каймира, — заметила Лена.
— Да. А дверь заперта. Конечно, я мог бы высадить ее аардом, но шуметь бы не хотелось. И еще есть слабая надежда разговорить существо в черном. Судя по мешкам с навозом и ухоженным цветникам, он местный садовник. Кому и знать о розах, если не ему.
— Ой, смотри, Геральт, а тут еще и живность водится, — снова дернула ведьмака за рукав Лена.
— Какая еще живность?
— Ну вон, собачка черненькая сидит. На нас смотрит. Только глаза у нее какие-то странные. И как она смотрит, мне не нравится.
— А вон там, гляди-ка, котяра. И тоже черный. И тоже смотрит. И котяра этот, как и собачка, очень странный.
— Ты тоже заметил?
— Еще бы! Коты при моем приближении шипят, выгибают спину и убегают. А этот сидит и смотрит, как ни в чем не бывало. Значит, либо это не простой кот,
