— Цири, — позвал он её, явственно ощущая под ладонью гулкие удары её часто бьющегося в волнении сердца. Он едва ощутимо коснулся подушечками пальцев её подбородка, разворачивая лицом к себе. Уловил в зелёном омуте глаз мелькнувшие слёзы. Наклонился ближе, стремясь поймать взгляд. — Не нужно… Не прячься. Не позволяй обстоятельствам прогнуть тебя под себя, — он легонько провёл большим пальцем по изуродованной щеке, стирая слезу, скатившуюся из-под опущенных ресниц. — Ты сильнее этого. Ты справишься. Просто поверь в себя.
Она подняла взгляд и прежде, чем Кирилл что-то успел осознать, коснулась губами его губ, запечатлев на них невесомый поцелуй. Сердце гулко ударилось о рёбра, и парень сглотнул от неожиданности, когда пепельноволосая прильнула к нему, словно ища укрытия от всех бед и печалей в его объятиях. Он ответил на её неуверенный поцелуй, запуская пальцы в пепельные волосы, неосознанно прижимая её ближе к себе. Спустя мгновение ведьмачка в смущении отстранилась, но Кирилл удержал её, обняв за вздрагивающие плечи.
— Я не знаю, что происходит, — на выдохе произнесла она, уткнувшись лицом в его плечо. — Не могу объяснить всё то, что происходит с нами.
— Всё будет хорошо, вот увидишь, — едва слышно шепнул он, уловив её постепенно успокаивающееся дыхание. — Нужно только понять, как отсюда выбраться.
— Они не позволят нам уйти, — возразила Цири, и в голосе её мелькнуло раздражение. — Аваллакʼх что-то задумал. Я чувствую.
— Ещё один повод держаться вместе, да? — парень невольно закрыл глаза, когда в глаза ударил последний луч закатного солнца, вспыхнув огненно-красным. Солнечный диск скрылся за горизонтом, погрузив окрестности в полумрак. — Едем обратно?
Пепельноволосая кивнула и молча направилась к Кэльпи. Кирилл замер на месте, наблюдая за Цири. Вздохнул и встряхнул головой, нервно взъерошивая непослушные пряди. Арэйон всхрапнул и ударил копытом, привлекая к себе внимание товарища.
— Что? — Кирилл улыбнулся, пожав плечами. — Ты что-то хочешь сказать, я прав?
«Предостеречь, — хрустальный перелив привычной мелодией разлился в сознании. — Не позволяй влюблённости одурманить твой разум. Ты будешь уязвим, если ваша привязанность перерастёт в нечто большее. Разве ты сам этого не понимаешь? Любовь прекрасна, но не в вашем случае. Не тогда, когда на карту поставлено выживание миров».
— Твоё волнение бессмысленно.
«Но ты не в силах противиться своему влечению».
— Я пытался. Не раз. Но всё вновь и вновь повторяется. Мы словно полюсы магнита неудержимо притягиваемся друг к другу. Я не в силах объяснить подобное.
«В твоих силах всё изменить. Этим ты убережёшь её от того, что ждёт вас впереди. Лис знает о твоей привязанности. Знает и Ястреб, который использует твою слабость против тебя. Я лишь предостерегаю. Только держась от неё на расстоянии ты сможешь уберечь её от врагов».
— Я понял тебя, — Кирилл нахмурился и вздрогнул: его окликнула Цири.
— Эй, ты с кем там болтаешь?
— Да так, — отмахнулся он. — Просто мысли вслух. Готова? Твоя Кэльпи успела отдохнуть?
— Всё шутить изволишь? — хмыкнула пепельноволосая, вскакивая в седло. — Реванш будет за мной.
— Мечтать не вредно, как говорится, — Арэйон тряхнул гривой, нетерпеливо ударив копытом. — Как бы потом локти кусать не пришлось. Кстати, ты не хочешь заключить пари?
— Ещё чего, — Цири сузила глаза. — Придумаешь какую-нибудь пакость, а мне потом расхлёбывать.
— Кто бы говорил, — он рассмеялся и мгновенно посерьёзнел, уловив в тенях деревьев мелькнувший чёрный силуэт. — Бал уже завтра. Ты не забыла?
— Хотела бы, но не получается, — с досадой ответила Цири, осаживая Кэльпи. Вороная перешла в неторопливый шаг, обогнув зелёный холм, за которым показались далёкие огни Тир на Лиа.
— Кстати, Аваллакʼх не говорил, о чём хочет с нами поговорить?
— Нет. Даже не намекнул на тему будущей беседы.
— Чувствую какой-то подвох, — Кирилл нахмурился. — Нельзя ему верить. Никому из них. Да, он мне помог, но не бескорыстно. Он всегда преследовал определённую выгоду. И ничем хорошим эти сделки для меня не заканчивались.
— Завтра всё будет ясно.
— Или уже сегодня.
— Я ужасно хочу спать, — Цири зевнула. — И есть.
— Скачка тебя утомила? Или проигрыш вымотал твои нервы?
Звонкий смех разнёсся по окрестностям, когда Цири недвусмысленно выругалась, показав юноше язык. Черноволосый парень с громким торжествующим улюлюканьем неожиданно пустил коня галопом по дороге. Его спутница возмущённо вскрикнула и, рассмеявшись в ответ, пустила Кэльпи вдогонку. Серебристый диск полной луны величаво выплыл из-за горных вершин, окутав землю под собой мягким таинственным светом. Ночь вступила в свои права, погрузив мир в тишину и спокойствие.
***
Знающий вздохнул и откинулся на спинку кресла, устало закрыв глаза. Сомнения разрывали его изнутри, а слова, сказанные Эредином, лишь усиливали тревогу, нахлынувшую после сегодняшнего инцидента у озера. По стечению обстоятельств он стал невольным свидетелем той сцены, что произошла возле Башни Ласточки. Никто не мог упрекнуть его в корыстном и низком стремлении подглядывать из-за кустов. Но, как бы это смешно не звучало, он и вправду всего лишь оказался там, где, возможно, и должен был находиться. Теперь появилась хоть какая-то уверенность в том, что между его подопечными мелькнула искра, которая грозится разгореться пламенем, если его вовремя не потушить. Знающий не мог себе этого позволить. Нельзя, чтобы планы его и надежды его народа канули в небытие. Эредин был прав: нужно любыми способами держать Кирилла на расстоянии от Цири. Обыграть карты так, чтобы они оба оказались в безвыходной ситуации. И он знал какие ходы нужно сделать.
— Ты здесь? — донёсся до него голос Цири, вернувшейся с прогулки. — Разве это не нарушает ваши нормы приличия?
— Ты слишком высокого о себе мнения, тебе не кажется? — своим привычным спокойным голосом ответил Знающий, поднимаясь на ноги. — Твоя девичья честь не то, что мне нужно. Можешь не беспокоиться.
— Подумаешь, важный какой, — фыркнула пепельноволосая, пройдя к обеденному столу. Она взяла яблоко и с хрустом откусила кусочек, наплевав на этикет. Ей было всё равно на то, что эльф едва заметно сморщился, отмечая её далёкие от идеала манеры. — Ты всё-таки решил со мной поговорить?
— Решил, — он кивнул, указывая на соседнее кресло. — Но для начала присядь, пожалуйста. Разговор обещает быть долгим. И прошу тебя, давай обойдёмся без битья посуды и ругательств, которыми ты не брезгуешь временами пользоваться. Не будем пугать слуг диким нравом твоей расы больше позволеного.
— Я тебя слушаю, —
