— Ой, да ладно! — вскрикиваю я вслух. Хорошо, что рядом никого не было.
Тренировка началась по расписанию. Группа в этот раз подобралась многочисленная. Еще бы: кто не захочет потренироваться у победителя? Я показываю ребятам несколько приемов и отправляю их оттачивать их. Пока они тренируются, я мысленно пытаюсь среди учеников найти вторую Мирту Дагер, которую на следующий год можно отправить на Игры. По регламенту, менторами — уже официально, — должны быть я и Катон, но так как я имею низкую результативность, а Катон вообще не ведает, что тут происходит, менторами вновь стали Брут с Энобарией. Магнус говорит, им не в первый раз терять людей и возвращать их с победой, а мне этому нужно учиться. И все же мне хочется самой определить того самого, кто достоин.
Как-то Магнус Стерлинг Шар пригласил меня в гости на чай, и я решила узнать у него секрет успеха. Магнус имеет стопроцентную результативность: четыре трибута — четыре победителя.
— Как такого секрета и нет, — сказал он мне. — Первое: нужно себя испытывать, второе — нужно принимать вызов. Вот Берглинд. Когда я проходил Смотры, он был против меня на дуэли, и ему почти удалось меня победить. И я это запомнил. На Играх никто даже не смог заставить меня усомниться в моей победе, а он смог. Я решил доказать всем, что, если бы он меня одолел, то Дистрикт-2 все равно было получил своего победителя. Так и случилось. Брут был крепким, но упертым как баран и упрямым как осел. Он меня никогда не слушался на занятиях. Тогда я решил с ним поспорить. Я ему сказал: слабо выиграть на Играх, подчиняясь только мне? Он тогда заявил, что это невозможно. До Игр он продолжал меня игнорировать, но на самих — тогда еще можно было за огромную сумму денег отправлять сообщения, — выполнял все мои указания. И выиграл. Бонедз был экспериментом. Я решил доказать, что в Дистрикте-2 участниками могут быть не только огромные бугаи с мечами и копьями, но еще и парни с мозгами и деликатным оружием. Тогда, кстати, впервые я и Зенобия — да воспевают ее Боги, — решили попробовать командную тактику. Бонедз был обаяшкой, его стали обожать сразу, спонсоров было как грязи: выбирай не хочу. Его напарница заманивала для него трибутов, а он их тихонечко отстреливал. Впервые у нас сыграла командная работа, а я одержал третью для себя победу. Что касается моей красотки Лайм, то я люблю говорить, что в ее победе виноват Брут. Потому что он меня подловил, как я его когда-то. «Слабо, мастер Стерлинг, хоть раз довести до победы девушку?». К тому моменту он уже переключился на женщин и привел Джексон к победе. Чем я хуже? Ну я и нашел Лайм: специально выбирал, чтобы она была не очень женственной. Вот я уже давно был женат, а все равно со слабым полом у меня были проблемы. Ну Лайм отнюдь не осинка, а дуб, но послушна. Вот и победила. Так что вывод такой, Дагер: бери себя на слабо и принимай вызов.
После этой речи, я долго пыталась понять, что есть для меня вызов, но на сегодняшний день все безрезультатно.
Тренировки окончились только под вечер, ко мне успело прийти около пяти групп. Я сильно устала и решила сразу пойти домой, не заходя ни в бар, ни куда-то еще. Еды у меня валом, так что ничего покупать не надо. На Улице победителей как всегда стоит тишина, со стороны гор ползет огромная туча. Снова будет гроза и сильный ливень.
Открыв дверь ключом, я еще раз смотрю на щит, на котором находится мое победное изображение и захожу в дом. Феликс соскакивает с плеча и несется на кухню. Накормив его, я разогреваю себе ужин и, быстро все съев, удобно устраиваюсь в кресле. Включив лампу, возвращаюсь к недочитанной книге. Феликс, вдоволь навылизывавшись, устраивается у меня на коленях. Идиллию приятного вечера нарушает раскат грома. Кот подрывается и выбегает из гостиной. Я захлопываю книгу и иду наверх, на балкон.
Тяжелые дождевые капли бьют по крыше и заливаю пол, стекая вниз. Я закуриваю и наблюдаю за потоком воды. Такой сильный дождь я вижу второй раз в жизни. Первый случился около двух недель назад. К своему стыду, он меня здорово напряг, поскольку воспоминания о грозе и ливне, случившихся на арене, а также потопе еще были свежи. Тогда я заперла все окна и двери, задернула шторы и села в кресло, боясь пошевелиться. Заставил меня подняться только неожиданный звонок в дверь.
Две недели назад
— Кого там нелегкая принесла…
Я быстро иду в коридор и открываю дверь. К своему искреннему удивлению обнаруживаю за ней Курта Бонедза. Он весь промок, но, кажется, его это совершенно не волнует.
— Добрый вечер, мисс Дагер. Позволите?
— Да… Да, конечно, проходите.
Я запираю за мужчиной дверь. Курт снимаем с себя плащ и вешает на крючок. Он придирчиво рассматривает себя в ростовом зеркале и приглаживает светлые, почти седые волосы.
— Чай? — спрашиваю я, вспомнив, что нужно быть гостеприимной.
— Я бы не отказался от чего-нибудь покрепче. В такую погоду самое лучшее пропустить стакан виски. Если есть, конечно.
— Разумеется.
Я веду его в столовую и приглашаю присесть. Достаю из бара бутылку виски, наполняю бокал, бросив туда пару кубиков льда. Себе же я наливаю немного красного вина. Мужчина благодарит меня и делает небольшой глоток. Его манеры, его движения, даже то, как он смотрит — все напоминает мне Лестера Вильямса. Не удивлюсь, если и речь у него была такой же, если бы он не отрезал себе язык. Первое время я даже избегала встречаться с Куртом на улице. Впрочем, едва ли у меня была возможность его часто видеть. Как я поняла, он не особо компанейский и не часто появляется на публике. Но в те редкие моменты, когда мы встречались, я старалась незаметно пройти мимо.
— Вы решили просто так меня навестить или для встречи есть повод? — спрашиваю я.
— Повод есть. Но прежде всего, мисс Дагер, я предлагаю перейти на «ты», если вы,
