Марцелл круглыми глазами смотрел, как мальчик моментально прикончил плитку. Потом перевел взгляд на свою, чуть надкушенную, которую так и держал в руках.
– Хочешь и эту тоже?
Он едва успел договорить: Тео выхватил плитку у него из руки, и она тоже исчезла в мгновение ока.
– Сдается мне, ты слегка проголодался, – пошутил Марцелл.
Мальчик, откинувшись на сиденье и раскинув руки в стороны, выглядел довольным и спокойным – куда больше, чем на пути в Монфер. Теперь и вправду можно было поверить, что он всю жизнь раскатывал на круизьерах.
– Извини за любопытство… – заговорил Тео после недолгого молчания. – Но почему ты не примкнул к «Авангарду»?
– Потому что не вижу в существующем Режиме ничего дурного, – машинально ответил Марцелл. И, еще не закончив фразы, понял, что поет с чужого голоса.
«Прекрати попугайничать, бездумно повторяя за дедом каждое его слово!»
– Серьезно?
Метнув взгляд на Тео, он увидел худое чумазое лицо и тощее тело под слоями черной ткани с бесконечными карманами и проволочными стяжками. Потом перед глазами встали монферские халупы, убогие жилища горняков. И Марцелла едва не стошнило.
– Ну, – отводя взгляд, промычал он. – Даже если нынешний Режим и несовершенен, насилием ничего не исправишь.
– Мабель сказала, что «Авангард» избегает насилия.
– Солгала, – отрезал Марцелл, но ответ вышел слишком поспешным. И слишком злым. Он постарался смягчить тон. – Разумеется, «Авангард» прибегает к насилию. Они только насилием и действуют. В результате взрыва на руднике семнадцать лет назад погибло шестьсот рабочих.
– А она уверяет, что они этого не делали, – напомнил Тео.
Впрочем, Марцелл не нуждался в напоминаниях. Он только об этом и думал. Шепот Мабель неотступно звучал у него в голове.
«Я могу доказать, что твой отец невиновен».
Доказать? Интересно, каким образом?
Марцелл даже не представлял, что могло бы сейчас, семнадцать лет спустя, оправдать его отца. К тому же, что бы бывшая гувернантка ни прятала в своей комнате, это наверняка уже давно нашли. Сколько дворцовых слуг занимали ту комнату после ее ареста? В последнее время там жила Надетта.
– Ты ей не веришь? – прямо спросил Тео.
Марцелл скользнул по нему взглядом:
– Что?
– Ты не поверил Мабель? Когда она сказала, что твой отец не взрывал рудник?
Марцелл тяжело вздохнул:
– Я уже не знаю, чему и верить.
И юноша не кривил душой.
Все, на чем он прежде стоял, считая это надежной опорой, вдруг зашаталось под ногами, будто от страшного землетрясения, какое уничтожало целые города Первого Мира.
– А если ты передумаешь? Мабель объяснила, как с ней можно связаться?
– Ты что, хочешь, чтобы я вступил в «Авангард»?
Вырвавшийся у Марцелла вопрос заметно ошарашил мальчишку.
– Это не мое дело, – поспешно открестился он.
– Правда? – осведомился Марцелл. – А выглядит так, будто ты уговариваешь меня предать свою планету.
Тео потупил взгляд, потер пятно на штанине.
– Честно говоря, мне до фрика, что ты сделаешь.
– А по-моему, все обстоит иначе. – Голос Марцелла вдруг так зазвенел, что его попутчик изумленно поднял взгляд. И увидел, что д’Бонфакон смотрит на него в упор. – Вот скажи мне, только честно: если бы ты мог завтра же свергнуть Режим и изменить систему – ты бы это сделал? Ты ведь считаешь ее несправедливой, да?
Серые кошачьи глаза мальчишки заморгали, и не в первый раз уже Марцеллу показалось, что Тео что-то пытается ему сказать.
Посмотри на меня.
Увидь меня!
Пойми меня!
«Что понять? – хотелось крикнуть Марцеллу. – Я ведь именно это и пытаюсь сделать».
Сдавшись, он со вздохом опустился на свое место.
– Можно подумать, что кого-то интересует мое мнение, – тихо проговорил мальчик.
Марцелл, удивленный этим ответом, взглянул на него:
– Меня интересует.
Тео мрачно, невесело усмехнулся:
– Ну да, ты ведь не такой, как все второе сословие.
У Марцелла внезапно пересохло во рту. Он понятия не имел, как на это ответить. И надо ли вообще отвечать. Но мальчишка вдруг вздрогнул, как будто его что-то отвлекло, и, досадуя на помеху, уставился себе на внутреннюю сторону предплечья. Марцелл заинтересованно наблюдал, как его спутник несколько раз стукнул по «пленке» пальцем, сбрасывая информацию, которая появилась на экране.
– Комендантский час, – ответил на его немой вопрос Тео.
«И верно!» – спохватился Марцелл, коря себя за глупость, и посмотрел на встроенные в борт круизьера часы. Он совершенно забыл об ограничениях, введенных для третьего сословия.
– Извини, – сказал он. – Я позабочусь, чтобы тебя не задержали.
– Обойдусь, – бросил в ответ мальчик. – И сам как-нибудь выкручусь.
Марцелл вскинул руки:
– Ладно-ладно.
«Пленка» снова засветилась, и Тео, издав стон, нажал очередную кнопку. Глядя на светящийся экран, имплантированный в руку попутчика, Марцелл против воли, не в первый раз уже, вспомнил девушку, которую встретил вчера в Трюмах.
Алуэтт.
У нее тоже должна была быть «пленка». А вместо нее обнаружился длинный прямоугольный шрам.
– Чего уставился? – проворчал Тео, одергивая рукав.
Марцелл отвел взгляд от его руки:
– Ничего. Просто подумал: ты встречал когда-нибудь людей без «пленки»?
– А как же! – фыркнул мальчишка. – Тебя.
– Нет, я имею в виду таких, у кого она удалена.
– «Пленку» удаляют только чокнутые дезертиры. Остальные без нее просто не могут жить.
Марцелл невольно рассмеялся:
– Ты, я вижу, не любишь дезертиров.
– А с какой стати их любить? Лодыри, вообразившие, будто они лучше нас, потому что живут вне Режима, пробавляясь любовью, добротой, песенками и опилками.
– Вряд ли они едят опилки.
– Да что бы эти типы ни ели, – отмахнулся Тео. – Они сумасшедшие, могут любой фортель выкинуть. Я их терпеть не могу.
– А у тебя есть знакомые дезертиры?
Тео скрестил руки на груди:
– Нет и, надеюсь, не будет.
Марцелл усмехнулся, обрадовавшись возможности сменить тему:
– Тогда откуда ты знаешь, что не любишь дезертиров?
– Я их не люблю из принципа.
– То есть ты хочешь сказать, что они еще… существуют?
– Ясно, существуют.
– Но ведь, – неуверенно начал Марцелл, – мой дед много лет назад полностью их ликвидировал.
– Ха! – фыркнул Тео. – Ты, видать, еще многого не знаешь.
– Чего же, например? – навострил уши Марцелл.
Мальчик поспешно потупил взгляд:
– Да так, ничего. Не важно.
– Неужели дезертиры и впрямь существуют? Но где живут эти люди?
Мальчик покачал головой:
– Понятия не имею. Говорю же, я с ними не знаком.
Марцелл откинулся затылком на спинку сиденья и попытался вспомнить лицо Алуэтт. Ее образ с каждым часом бледнел в памяти. Он задумался, увидит ли ее снова.
– А знаешь, – пробормотал он, – я вчера встретил в Трюмах одну девушку. Не исключено, что из дезертиров, хотя точно не знаю. Просто она никак не идет у меня из головы.
Он ждал ответа – может быть, новой порции озлобленной брани в адрес дезертиров, но мальчик как-то странно притих.
– А с тобой такого не случалось? – спросил Марцелл. – Не бывало, что встретишь кого-то, а потом все время о нем думаешь?
– Не-а, – равнодушно ответил Тео.
– Совсем никогда?
– Ни разу.
Марцелл вдруг выпрямился, вдохновленный пришедшей ему в голову мыслью:
– Слушай, а может, ты ее знаешь?
– Я же сказал, что не знаю никаких дезертиров.
– Но я почти уверен, что она живет в Трюмах. Алуэтт. Не слышал такого имени?
– Не-а, – опять повторил мальчик.
Марцелл почесал
