Однако пронять д’Бонфакона ей не удалось.
– Попробуй рассуждать логично, Ренар.
– Что?
– Ты же сама сказала, что «Авангард» не отстанет от моего внука. Они вскоре вновь попытаются с ним связаться. А значит, Марцелл окажется самой надежной нитью, которая приведет тебя к базе террористов.
Шатин хотелось заорать. Хотелось помчаться прямо в Ледом, вытащить генерала из его дурацкого кожаного кресла и свернуть ему толстую шею. Но она понимала: это невозможно. Ей никогда не пробиться в купол и тем более не добраться до дворца, не говоря уж о том, чтобы отомстить д’Бонфакону.
Неужели она проиграет, подобравшись так близко к заветной цели? Ну надо же, облом за обломом: сперва Капитан, теперь генерал…
– Держи меня в курсе своих успехов, – сказал д’Бонфакон, уже протягивая руку к экрану, чтобы отключить аэролинк.
– Стойте! – завопила Шатин, но было поздно. Лицо генерала исчезло с экрана, и она осталась совсем одна на темных улицах Валлонэ.
Шатин не могла поверить в случившееся. Поманили и выдернули наживку из-под самого носа. Она хорошо знала этот прием. Генерал ее обжулил. Причем проделал все так же легко и быстро, как она сама невесть сколько раз обманывала других.
И что ей теперь делать? Ничего себе задачка – найти расположение тайной базы революционеров!
Вздохнув, она полезла в карман плаща и нащупала то, что успела стянуть в круизьере. Вытащила титановое кольцо Марцелла. То, что он носил на левой руке. Болван так увлекся, разыгрывая свой спектакль и воркуя с воображаемой Алуэтт, что даже не заметил, как Шатин, убирая руку, сдернула с его пальца кольцо.
– Тупой хлыщ, – буркнула она, поворачивая на ладони сверкающий трофей, разглядывая его в блеклом, неровном свете немногочисленных исправных фонарей.
Углубившись в Трюмы на обратном пути к дому, Шатин надела кольцо на палец. Марцелл носил его на мизинце, а ей оно свободно налезло на большой. Как ни презирала она себя за эту мысль, ей нравилось, как выглядит палец с кольцом. Она как будто унесла с собой малую частицу самого Марцелла.
Жаль, что нельзя оставить кольцо себе. Завтра она с утра пойдет прямо к Капитану, узнает, что можно за него выручить.
А безделушка-то определенно чего-то стоит. Может, не столько, чтобы набрать недостающую сумму на перелет до Юэсонии, но сейчас любая сумма пригодится. Тем более что на генерала д’Бонфакона, похоже, надежда слабая, придется выкручиваться самой.
Шатин сильно сомневалась, что сумеет выяснить расположение базы «Авангарда». Однако попробовать можно. Эх, знать бы еще, с чего начать!
«С Марцелла, – подсказал ей внятный голос рассудка. – Генерал прав. Начни с Марцелла. Это единственная зацепка».
Шатин поплотнее запахнула плащ и пошла дальше. Надо как следует выспаться. Может быть, завтра утром в голове прояснится и все будет выглядеть иначе. Первым делом следует отдохнуть.
Но на подходе к Седьмому трюму девушка явственно услышала за спиной шаги. Обернувшись, она увидела лишь пустой темный переулок. И в ту же секунду ей на голову набросили что-то тяжелое и колючее.
Шатин отчаянно вцепилась в душившую ее ткань. Но кто-то крепко стянул мешковину у нее на шее. Она хотела бежать. Пыталась закричать. Однако не успела издать ни звука, когда ее с силой ударили по затылку, и планета ушла из-под ног.
Часть 4. Клинок
Письменное слово испарилось, как роса со стебелька травы. Вчера еще было, и вот уже его нет. Все забыто. Латерранцы не нуждались более в знаках, нацарапанных чернилами на бумаге. Их заменили светящиеся на запястьях картинки и звенящие в ушах слова.
Не осталось места для книг. Для истории.
Теперь у людей уже просто не было возможности учиться на ошибках прошлого.
Из «Хроник Сестринской обители», том 2, глава 18Глава 38
Шатин
База «Авангарда».
Вот первое, что пришло в голову Шатин, когда грубые руки усадили ее на стул и связали запястья за спиной.
Она ее нашла. Или, скорее, ее саму нашли террористы. Должно быть, «Авангард» следил за ней с тех пор, как они с Марцеллом покинули Монфер. А может, и еще раньше. Не исключено, что за ней следили всю жизнь. Она ведь не знала, на что способны эти люди. Она не знала, сколько у них повсюду соглядатаев. Шатин подозревала, что мятежники были могущественнее самого Министерства. И действовали целенаправленно.
Они подслушали ее разговор с генералом. Узнали, что она шпионка. Теперь настало время расплаты.
Шатин было бы страшно, если бы ее не занимали так попытки задействовать отключенный трекер «пленки», чтобы сообщить генералу о своем местонахождении: нельзя упустить такой шанс.
Но тут кто-то сдернул с ее головы мешок, и перед глазами стало проясняться.
Девушка заморгала, вбирая взглядом все, что видела вокруг, и стараясь хорошенько это запомнить.
Кругом была сплошная пермасталь, толстая и серая. Потолок висел всего в паре метров над головой, а стены соединялись здоровенными серыми заклепками. Они словно бы давили на Шатин со всех сторон. На полу темнели грязные лужицы, по краям которых каемкой засохла морская соль. В одной такой луже валялся, как вздутая туша, старый спасательный жилет, освещенный сверху тусклым лучом. Шатин обернулась, насколько позволяли веревки, и краем глаза увидела, что свет падает из круглого окошка в раме из клепаной пермастали.
И тут отвага ее растаяла.
Это была вовсе не база «Авангарда».
Она знала это место.
Место, куда клялась даже ногой не ступать. Место, которого всю жизнь избегала любой ценой.
Она попала на «Грот» – старое грузовое bateau, когда-то возившее людей и товары через море Секана с одного конца Латерры на другой. Теперь, ржавея в грязных портовых закоулках Валлонэ, оно стало главным штабом «Клошаров». «Подонки Латерры» – вот как следовало бы называть беспощадную банду ее отца.
Шатин мало кого испугалась бы из числа таких же, как она сама, жуликов. Большей частью подобные ей придерживались своего кодекса законов. Между ворами царило взаимное уважение. Но «Клошары» были не просто жульем и ворами. Не простым отребьем. Они были мерзавцами до мозга костей. Изнутри и снаружи. Они причиняли боль, просто чтобы видеть муки на лицах жертв. Они калечили, резали, мучили людей ради забавы, наслаждаясь чужими страданиями. Вот почему Шатин всеми силами обходила доки. Чтобы не попасть как раз в такое положение, в каком очутилась теперь.
Она услышала шаги за спиной. Обернулась было посмотреть, но веревки держали крепко. Впрочем, и так поняла, кто к ней приближается. Издалека учуяла дыхание родного папаши.
– Вот так встреча! – протянул голос месье Ренара. – Да это же мое маленькое исчадье, Тео.
При этом он произнес ее фальшивое имя таким тоном, что девушка ясно услышала: «Я держу тебя в руках. Одно мое слово – и все узнают твой секрет».
Шатин молчала, стараясь, чтобы лицо
