А Шатин ждать не могла. У нее просто не было на это времени.
Фрик с ней, с Латеррой.
Она должна бежать прочь. Как можно дальше отсюда. Какие там есть еще планеты, кроме Юэсонии? Рейхенштат, Кайши, Новая… Шатин готова была жить даже на Альбионе с его безумной королевой. Где угодно, лишь бы выбраться с этой проклятой Латерры.
Легко сказать, да трудно сделать.
Их договору с генералом, разумеется, конец. Теперь уж ей никак не найти базу «Авангарда».
А все наворованные ею побрякушки в руках «Клошаров», и завтра они ждут своей доли. Если Шатин не принесет им ларги, нынешние неприятности покажутся ей мелочью.
А значит, оставался всего один способ получить необходимую сумму. Надо решаться. Добравшись до машинного зала Седьмого трюма, девушка задержалась у дверей, собираясь с силами. Потом закатала рукав и стукнула по «пленке», пробуждая ее к жизни. Глубоко вдохнув, она уставилась на решетку, перекрывавшую вентиляционное отверстие в полу. Такая невинная, неприметная на вид. Никогда не подумаешь, что внизу скрывается беглый каторжник.
Преступник, за которого кое-кто готов заплатить двадцать тысяч ларгов.
Она постучала по своей «пленке» и четко проговорила имя адресата:
«Инспектор Лимьер».
И стала ждать ответа аэролинка.
Вот он. Ее последний шанс выбраться из сточной канавы.
Хотя в Коммюнике Министерства и не значилось официальной награды за Жана Леграна, Шатин это не смущало. Она успела понять, что здесь какие-то личные счеты. Она видела, как вчера на Зыбуне эти двое смотрели друг на друга: киборг-инспектор и седой великан. Тут крылось что-то важное. Старинное соперничество. Из тех, что затягиваются на годы, а то и на десятилетия.
Когда на экране вдруг появилось лицо инспектора Лимьера, Шатин испуганно вздрогнула, хотя и знала, что ответить на запрос должен именно он. Судя по фону, он ехал в какой-то машине. Возможно, на транспортере.
«Ренар», – сказал инспектор. Интересно, он только ее фамилию произносил с такой смесью раздражения и насмешки? Как будто она его одновременно донимала и забавляла.
«Инспектор, – отозвалась Шатин, сделав над собой усилие, чтобы не передразнить его интонацию. – Я вызвал вас по очень спешному делу».
Импланты на лице инспектора моргнули.
«Да?»
Набрав в грудь воздуха, она заговорила, старательно держась легкого, беззаботного тона:
«Двенадцать лет назад вы в Монфере объявили награду за сведения о местонахождении преступника по имени Жан Легран».
Лимьер заинтересованно шевельнул бровью, предлагая продолжать:
«И?..»
«Я хочу получить эту награду, поскольку располагаю подобной информацией».
Воцарилось молчание. Лицо инспектора застыло. Если бы не его мигающая огоньками щека, Шатин решила бы, что связь прервалась. Но нет, прошла секунда, и Лимьер расхохотался. Но не человеческим, полным веселья смехом. От его бездушного механического хохота Шатин мороз подрал по коже.
«Что такое? – встревожилась она. – Что тут смешного?»
«Ты, – сквозь механические смешки выговорил инспектор. – Вы все. Все вы, Ренары, одинаковы. Испорченные, бесчестные предатели. Любого готовы сдать. Даже своих».
Шатин изумленно наморщила лоб. Что он такое говорит?
Смех резко прервался.
«Сожалею, Тео, – сказал Лимьер, снова став сухим и бесстрастным. – Но, боюсь, ты опоздал».
У Шатин задрожали колени. Чтобы не упасть, она ухватилась за какую-то трубу. Ей удалось выдавить:
«Что? Нет, не может быть. Я только вчера его видела».
«Его на Зыбуне многие видели, – напомнил Лимьер. – Я в том числе».
Шатин оглядела пустой коридор трюма. Неужели полиция здесь уже побывала?
«Вы знаете, где он?» – дрожащим голосом спросила Шатин, отказываясь сдаться. Она просто не могла смириться с тем, что последняя ее надежда – последний шанс на побег – тоже обернулась пшиком.
«Да, – кивнул инспектор. – Я, буквально несколько минут назад, получил аэролинк кое от кого, тоже претендующего на награду. Собственно, эти люди уже задержали Леграна. И прислали мне доказательства. Сейчас я направляюсь туда, чтобы раз и навсегда разобраться с этим делом».
Шатин почувствовала, как отхлынула от лица кровь. Выпустив трубу, на которую опиралась, она встала прямо.
«Но кто? – сквозь зубы процедила она. – Кто его задержал?»
Она могла бы не дожидаться ответа, поскольку уже и сама обо всем догадалась.
Инспектор Лимьер мрачно хмыкнул, и на сей раз Шатин поняла, что именно его развеселило.
«Твои родители».
Глава 62
Марцелл
Под ногами Марцелла, шагающего по коридорам южного крыльца Гран-паласа, дрожал мраморный пол. Каждый мускул, каждая жилка, каждый нерв в его теле горели огнем. Он не ведал прежде подобного гнева. Ярость заливала его вновь и вновь, словно какая-то бесконечная волна.
Все его обманывали.
Ну да, абсолютно все.
Алуэтт.
Тео – или Шатин, или как там ее.
И даже собственный дед.
Эта трюмная крыса с самого начала шпионила для генерала. Обольщала Марцелла, чтобы через него выйти на базу «Авангарда» и получить от деда большой жирный куш. А Марцелл, как и пристало настоящему дураку, попался на ее удочку. Относился к «Тео» как к другу, возил в Монфер, помогал, кормил, рассказывал то, о чем не рассказывал никому.
Целовал ее.
Он вытер губы тыльной стороной ладони; разгоревшаяся ярость выжгла воздух в легких до последней молекулы.
Марцелл стремительно шагал по коридору, и подвески люстр звякали, росписи на стенах шли рябью, а дорогие вазы шатались на резных столиках.
А он был неудержим, прям и непоколебим, как импульс парализатора. И твердо вознамерился поговорить с дедом начистоту.
– Вы наняли ее за мной шпионить? – Эти слова сорвались с языка, едва Марцелл вломился в тяжелые двери кабинета.
Генерал оторвался от лежавшего на столе телекома. На миг он, казалось, опешил. Но опытный офицер Министерства действовал быстро и четко: он тут же прикрыл лицо маской невозмутимости.
Непроницаемой маской.
– Садись, Марцелл, – велел он.
Но внук не подчинился. Он пересек кабинет, уперся ладонями в крышку большого письменного стола и горящими глазами уставился на генерала:
– Вы приставили ко мне шпионку! – В голосе его звучала глухая ярость.
– Тебе нужно успокоиться, – сказал генерал, не сводя с Марцелла холодного взгляда. Он вздернул подбородок, и губы его чуть заметно скривились. – Твое поведение не подобает офицеру Министерства.
Марцелл так ударил ладонью по столу, что лежавший там телеком подпрыгнул.
– Вы, как видно, не считаете меня офицером, не так ли? И никогда не считали. Вы никогда мне не доверяли. Теперь я уже сомневаюсь, что вы и правда наметили меня в командоры. Может, и это тоже была уловка? В душе вы всегда знали, что я не заменю вашей дражайшей Вернэ!
Генерал резко приподнялся с кресла, оказавшись глаза в глаза с внуком.
– Марцелл, тебе следует включить мозги. Ты ведь не глуп. Хотя сейчас, должен признать, по тебе этого не скажешь.
Юноша склонился ему навстречу, отказываясь отвести взгляд:
– Я всю жизнь был без вины виноватым и чувствовал себя подозреваемым. Вы чуть ли не со дня моего рождения ждали, что я сверну на дурную дорожку. Стану изменником. Подведу вас.
