Великан скрылся из виду, уводя за собой сирен. Эрика заставила себя оторваться от гладкой скалы, и громко задышала. Ард подошел к ней, виновато опустив хвост, но дождавшись одобрительного хлопка по крупу, вернулся к следу.
На выходе из ущелья их поджидал стоящий на сваях корабль - унылого вида громадина, сбитая вкривь и вкось из широких досок. Ард сунулся было к посудине, но быстро передумал, вернувшись на след. Если в корабле и был кто-то живой, лезть туда по доброй воле Эрика ни за что бы не стала. То ли предчувствие, то ли инстинкт самосохранения гнали ее за Ардом прочь из ущелья, в сторону вересковой пустоши.
Им повезло не встретить ни сирен, не великана до тех пор, пока пес не замер над участком вытоптанной земли и не принялся, поскуливая, рыть ее лапой. Эрика присела рядом. Так и есть - свежие следы сапог и длинные борозды, как будто за собой что-то волокли. Не нужно было быть ни ведьмаком, ни скоя’таэлем, чтобы вычислить направление следов.
Только когда под ногами потемнела земля, Эрика заметила, что солнце зашло. На западе еще алело небо, но в пустоши, со всех сторон окруженной горами, смеркалось. Не хотелось ни есть, ни спать, только пить. Ночевать все равно было негде, не посреди поля же, на радость сиренам и великану.
- Давай, Ард, ищи, - Эрика поторопила собаку. Ард послушно потрусил вперед, перескакивая через камни и колючки. Девушка пошла за ним, и чуть не споткнулась о лежащий в траве меч. Запахло мертвечиной - слабо, но ощутимо. Три или четыре трупа, брошенная лодка, расколотый надвое щит. Ни цветов, ни лиц уже было не разобрать.
Ард вильнул хвостом, оббежал вокруг лагеря, покрутился на месте и снова взял след.
Эрика рванула за ним, не чувствуя усталости. Может, дело было в грибах, а может, в нежелании оставаться на открытом пространстве, зная, что поблизости бродит великан и летают сирены? След петлял и терялся меж камней, кустов и низкорослых деревьев. Наконец Ард замер у поваленного бревна, истыканного стрелами. Кто-то в кого-то стрелял, но кто и в кого? Эрика медленно обошла бревно, и обнаружила дохлого накера. Из него тоже торчала стрела, прямо из пасти. Лучник, кем бы он ни был, был очень хорош.
Впереди показались островерхие крыши, чернеющие на фоне синего вечернего неба. Еще одна заброшенная деревня: молчаливые дома, распахнутые настежь двери, разбросанные вещи. Эрика подозвала Арда, присела на завалинку у покосившегося сарая, вытащила из заплечного мешка хлеба и солонины. После еды захотелось отдохнуть, но что-то подсказывало, что в разоренной деревне могут обитать не только накеры.
Еще немного вверх, обогнуть валун, обойти заросли колючего кустарника… Если бы не луна, выползшая на небо из-за отрогов скал, Эрика споткнулась бы не раз и не два, но в голубоватом сиянии тропа виднелась как на ладони, тропа и мертвец на ней, застреленный все тем же неведомым лучником. Арда покойник не заинтересовал, зато привлекло что-то у камней. По виду предмет напоминал охотничий рог на цепочке, и Эрика, не придумав ничего лучше, повесила его на шею. Впереди была пещера, на земле перед ней - множество следов, часть из которых точно не была человеческими. Позади был великан, сирены и накеры. Эрика решила, что лучше идти вперед, чем назад, и шагнула под каменные своды, в кромешную темноту.
***
О том, как воняют тролли, Эрике не раз доводилось слышать от Геральта, и ведьмак описывал вонь так красочно, что сомнений не оставалось: в пещере обитали именно они. Огромные полуразумные чудовища с толстой, почти каменной шкурой. Застрелить таких невозможно, разве что попасть в глаз или в раскрытую пасть. В рукопашном бою шансов и вовсе нет.
Пещера разветвлялась, сужалась и расширялась. Каменная твердь под ногами то взмывала вверх, то опускалась вниз, но откуда-то сверху пробивался лунный свет, освещая небольшие участки бледным светом. Ард шел медленно, осторожно и бесшумно, стараясь раньше времени не потревожить хозяев пещеры. Эрика кралась следом, как вор по купеческой усадьбе - скрываясь в тенях, и если поблизости и были чудовища, то они ее не заметили. Наконец пес остановился у выхода. Потянуло свежим воздухом, морозом и снегом. Ард не почуял опасности, и держа нос по ветру, вышел из пещеры прямо на узкий карниз. Здесь были следы - темные пятна крови и вмятины от громадных тролльих ног. Ветер взвыл, сбросив с каменного выступа ком снега.
Эрика вдохнула полной грудью свежий морозный воздух - после тролльих пещер это было просто необходимо. Луна стояла высоко, а значит, было уже за полночь. В лунном сиянии Ундвик казался сказочным и безжизненным - ни огонька, только камни, лес и занесенные снегом вершины гор.
- Идем, - Эрика решительно ступила на обледенелую тропу.
Неожиданное приключение вымело из головы все мысли, а заодно лишило надежд и напрасных чаяний. Раз Иорвет решил вернуться в Синие Горы, таков его выбор и его решение. Ведь бывает же так, что двое любящих друг друга людей (или нелюдей) просто не могут быть вместе в силу тех или иных обстоятельств? Для эльфа на первом месте всегда будет его народ, и потому сидх будет уходить, когда ему вздумается, и приходить, когда захочет. Раз в год или раз в пять лет. И однажды он просто не придет. Еще пару дней назад Эрика бы не сдержала слез, но на этот раз жалость к себе странным образом улетучилась. Кто сказал, что человек обязательно должен быть счастливым? Кто сказал, что счастье - это непременно любимый мужчина, намертво прикованный к домашнему очагу? Быть может, счастье - это дорога и топот копыт, это звон стали и кровь на клинке, это ветер в горах и звон хрустальных водопадов, это дым костра в ночном лесу и… и тролльи следы на снегу. И рёв великана за спиной, и клёкот сирен.
Карниз вел в очередной темный проход, а из него тянуло крепким звериным духом и горьким дымом. Снова стало тепло, и из дальнего прохода донесся скрипучий бас:
- Не злись, а то желчь горчить будет!
Над горящими бревнами висел громадный железный котел, накрытый широкими досками. Откуда он взялся в пещере, можно было только догадываться: скорее всего, тролли приволокли его из одной из разоренных деревень. Два голубовато-серых чудища лениво переговаривались друг с другом - один ворочал поленья кочергой, второй стоял на скальном выступе, заглядывая в щели меж досок на
