— Я собираюсь на материк, — вздохнул ведьмак. — Лодку, в которой уплыла Цири, прибило к берегу через пару дней. В ней оказался некий уродец, подозреваю, что человек под действием проклятия. Его подобрали местные рыбаки, потом проиграли в карты… Теперь он в Велене, и я должен его найти.
— Велен, — девушку передернуло. — Бррр. Передавай привет барону и детям, если они еще там. Когда отплываешь?
— После избрания короля, — ведьмак вытер руки салфеткой. — Послезавтра.
— Точно, — Эрика потерла виски пальцами. — Совсем забыла. Боги, только бы не выбрали Хьялмара… Он мне друг, конечно, но острова дороже. Если Хьялмар станет королем, то разнесет тут все к собачьим чертям. Уж лучше Керис.
— Согласен, — ведьмак отодвинул мидии. Разносчица поставила на стол кувшин свежего пива. — Ты останешься на Скеллиге?
— Нет, — мотнула головой девушка. — Вернусь в Новиград. Хьялмар выправил мне клановую грамоту, а Крах пожаловал подданство. За великана.
Ведьмак хмыкнул: арбалет он простил, и был даже рад, что ему не пришлось самому плыть на Ундвик и выручать незадачливых великаноборцев, о чем сообщил Эрике в день ее возвращения. Ему за глаза хватило приключения с Керис — проклятия, демоны, брошенные в печь младенцы и сумасшедшие ярлы на целых три дня оторвали его от поисков Цири.
— А что в Новиграде? — меланхолично поинтересовался ведьмак. — Костры, Вечный Огонь, Дийкстра, Охотники на чародеек?
— Там есть, с кем выпить.
— И тут есть, — пожал плечами ведьмак.
— Ой, нет, — Эрика оглянулась, словно ожидала увидеть кого-то за спиной. — Виги меня с ума сведет или в гроб загонит. Обзывает валькирией и зовет замуж.
Геральт рассмеялся. Вошла Йен — благоухающая, в белоснежной блузе и длинной черной юбке, и присела рядом с ведьмаком, забросив ногу на ногу.
— У нас осталось еще одно дело, помнишь? — в присутствии посторонних чародейка не любила показывать свои истинные чувства, но за маской напускной строгости таилось нечто большее, едва заметное, но все же уловимое.
— Помню, — ведьмак улыбнулся.
У них определенно все было хорошо, чему Эрика была искренне рада. Эти двое два десятка лет трепали друг другу нервы и портили жизнь, по сравнению с ними она и Иорвет — дети малые. Она вспомнила своего эльфа со странной теплотой и нежностью, словно они и не расставались вовсе. Покрутила кольцо на пальце — единственное свое украшение, и решила, что в Новиграде и так пожила достаточно, а вот Оксенфурт, славный городок с красными крышами, кипарисами и фонтанами, так и не успела узнать и полюбить.
«Не в Новиград, — сказала она себе. — В Оксенфурт».
***
Как бы Ард ни просился отправиться в крепость вместе с хозяйкой, Эрика была непреклонна. В прошлый визит пёс сцепился с ручным волком Драйга Бон-Дху, да так, что шерсть полетела клочьями, и бойцов пришлось разливать водой. Мокрые, но не утратившие боевого запала зверюги попытались было продолжить выяснять отношения, но вовремя подоспел ведьмак, шарахнув по четвероногим драчунам Аксием. Объяснить Арду, что волк — ручной, Эрика так и не смогла, и потому теперь запирала его в таверне, предусмотрительно оставляя то говяжьи мослы, то копыта, которые пес мог грызть часами.
В Каэр Трольде можно было не наряжаться, чему Эрика была несказанно рада. Даже такое важное событие, как выборы короля, не заставило суровых островитян сменить клетчатые кушаки и видавшие не одну битву нагрудники на парадные камзолы. Геральт тоже не пострадал — воспользовавшись отстутствием Йеннифер, он зашвырнул черный дублет подальше в сундук, а сам ограничился тем, что почистил куртку. Эрика же сменяла великоватую кольчугу на слегка потертую, но прочную и легкую курточку с заклепками и шипами на плечах, совершенно разбойничью и оттого особенно очаровательную. Так как врожденное чувство стиля не позволило девушке надеть под черный «верх» коричневые штаны и сапоги, пришлось заказывать новые, а вот к волчьему плащу Эрика прикипела всей душой, и разве что в нем не спала.
На мосту завывал ветер и ослепительно сияло солнце. Скрипнуло, и массивная решетка ворот поползла вверх, а на пороге возник управитель Арнвальд и вежливо поклонился, встречая гостей.
— Мастер Геральт, госпожа Эрика, — проговорил он. — Стражник увидел вас с башни. Меня послали открыть вам ворота.
— А почему они были закрыты? Это знаменитое гостеприимство жителей Скеллиге? — не удержался от колкости ведьмак.
— Такова традиция, — терпеливо пояснил управитель. — После пиршества ярлы выберут короля, а значит, двери должны оставаться закрытыми: в крепости могут быть только сыны и дочери Скеллиге.
— Крах сделал для нас исключение? — ведьмак не счел нужным сменить тон.
— После того, что вы сделали для Керис и Хьялмара, — Арнвальд многозначительно поглядел на Эрику, — сегодня вы одни из нас.
Управитель пересек внутренний дворик, Геральт и Эрика последовали за ним.
— И как настроение на пиру? — Геральт все так же излучал сарказм, но уже в меньшей степени.
— Спокойное, — пожал плечами Арнвальд. — Слишком спокойное. У нас есть такая поговорка — на добром пиру кровь и мед льются одинаково. На большой земле это, наверное, считается варварством?
Эрика не разделяла скеллигской философии, предпочитая алкоголь с кровью не смешивать. Но Геральт, кажется, был не против:
— Как по мне, лучше так, чем скучные банкеты и дворцовые интриги.
Арнвальд распахнул двери в главный зал, и чуть не наткнулся на Керис ан Крайт. Дочь ярла, грозно сверкая рысьими глазищами, вдохновенно ругалась с братом. Хьялмар хмурился и глядел исподлобья.
— У меня прав столько же, сколько и у тебя! — уперла руки в бока Керис, такая же рыжая как все ан Крайты, и такая же немного сумасшедшая.
— Ты должна меня поддерживать, а не отбирать у меня союзников! — гремел в ответ Хьялмар. — Если кто из ан Крайтов и наденет корону, то…
— То это ты, потому что у тебя борода на роже растет? — взвилась Керис.
— Вот как у тебя вырастет, может, тогда ярлы тебя и послушают! — по-мальчишески обиделся Хьялмар.
— Хочешь получить? — Керис сжала кулаки — по-женски маленькие, но очень сильные. — Помнишь, последний раз я тебя победила на кулаках!
— Хе-хе, да, — усмехнулся братец. — А может, сразимся с вильдкаарлами? Интересно, у кого лучше
