— Ишь ты, фонтан, — хмыкнула Эржбета, мотнув стриженной головой в сторону мраморного фонтанчика, припорошенного снежком.
Оглядеться толком Кабаны не успели. Земля под ногами вдруг задрожала, разверзлась и исторгла из своих недр уродливого монстра.
— Бей-убивай! — высоко закричала Адель.
Засверкали клинки, полыхнули факелы. Атаман и Зенд исчезли за углом поместья, и оттуда вскоре тоже донесся шум битвы. Ард бросился на гуля, вынырнувшего из-за фонтана. До него было шагов двадцать — Эрика как раз успела зарядить арбалет серебряным болтом и выстрелить, угодив падальщику промеж глаз. Тот конвульсивно дернулся и затих.
— А вот и хозяева поместья, — равнодушно заключила Эржбета, остановившись над кучей обглоданных костей и тряпья. На золотом шитье некогда роскошного платья лежал клок примерзших к нему светлых волос.
— Где-то здесь должно быть гнездо, — Эрика огляделась. — Если его взорвать, то гули уйдут.
Вместо ответа над поместьем прогремел взрыв, да такой, что дым взвился столбом до самых облаков. Судя по всему, Ольгерд и Зенд без посторонней помощи догадались, что делать с гулями.
— Слава атаману! — воскликнул все еще пьяный Богатырович, завидев выходящего из-за дома Ольгерда.
Адель вынула из кармана серебряную коробочку, открыла, прижала пальцем одну ноздрю и втянула крупинки белого порошка. Чихнула, зарумянилась, глаза засверкали.
— Будешь? — спросила она Эрику.
— Нет, — скривилась девушка, испытывая к различного рода наркотикам искреннее отвращение.
Адель неопределенно пожала плечами и убрала коробочку в карман.
— Закопайте это, — Ольгерд подошел к останкам помещика и его то ли жены, то ли дочери. — На заднем дворе есть лопата. Зенд, приведи коней.
— Жрать охота, — заныл Богатырович.
— Вот и полезай в погреб, авось крысы-то не все запасы сожрали, — низко рассмеялась Эржбета. — Скоро наши явятся из Велена, Саовину справлять, так что держись от вина подальше, тебе волю дай — так все вылакаешь, никому не оставишь!
Эрика невольно заулыбалась, отметив про себя, что на душе после встречи с атаманом и его дружиной если не потеплело, то уж точно стало легче. Иорвет уже не мерещился на каждом углу, и это была маленькая, но все-таки победа над собой. Она взяла Арда за ошейник и пошла к дому вслед за наемницами.
Фахверковый домик, точь-в-точь такой же, как строили в Оксенфурте, был совершенно цел, если не считать изодранной когтями падальщиков деревянной двери. Кругом царил беспорядок, но не запустение — видимо, гули напали совсем недавно, а удаленность поместья от главного тракта сослужила плохую службу владельцам: никто не пришел на помощь вовремя. Зенд занялся дверными замками. Заперт был только один, навесной, черный, маслянисто блеснувший в руках кондотьера.
- Мне вот что странно, - проворчал наемник, подбирая отмычки к замку. - Трупов слуг нет - неужто разбежались, бросив хозяев?
- Или их целиком слопали эти, как их, гули, - предположила Эржбета. - Напали посреди ночи, перебили дворню, коней распугали. А когда вернулись хозяева, и их в расход. Дверь-то снаружи заперта, смекаешь?
Замок наконец поддался, и Зенд, распахнув тяжелые двери, посторонился:
- Милсдарыни, прошу!
— Да тут прям дворец, — присвистнула Адель, переступая порог. — Только холод собачий. Эржбетка, глянь, какие портьеры! Точно как были у моей маменьки в спальне - золотые птички, серебряные цветочки.
- Все тебе птички да цветочки, - махнула рукой наемница. - Иди лучше растопкой займись, сама видишь, слуг нет, придется все самим.
К вечеру разоренное поместье снова ожило. В каминах запылал огонь, с кухни потянуло жареным мясом и подогретым вином, и несчастный дом, лишившийся хозяев, наконец оттаял.
Комнат в поместье было достаточно, но Кабаны ожидали пополнения отряда, и потому решили разместиться парами. Зенд предложил тянуть палочки, и Эрика испугалась было, что ей достанется сударь Богатырович с его масляными глазками и вечным перегаром, но ей повезло — короткую палочку вытянула Адель.
— Идем, лапушка, — наемница подхватила ее под руку и потащила наверх, в уютную комнатку с узкой кроватью и мягкой софой. - Чур, я на софе! Эй, ты куда это?
— Мне собаку выгулять надо, — Эрика понадеялась, что Адель уснет раньше, чем она вернется. Не то что бы ей не нравилась пухлощекая девица, просто засыпать под болтовню она не любила, а наемница все порывалась ей рассказать про свои любовные похождения с каким-то Клюйвертом.
На дворе пахло снегом, лошадьми и немного падалью. У ворот горели факелы, освещая замерзший фонтан и разрытые клумбы. Эрика присела на ступени, загодя подстелив полу плаща, и принялась наблюдать за снующей по двору собакой. Атаман, как всегда, появился словно из воздуха, и если бы не подбежавший к нему Ард, девушка бы не сразу его заметила.
— Сабелька покойного сударя Рекуца, — усмехнулся Ольгерд. — Вы нравитесь Зенду, Рекуц был его другом.
Эрика не нашлась с ответом и решила промолчать.
— Наверху есть недурная библиотека, — снова заговорил атаман. — Не желаете взглянуть?
— Отчего же, взгляну, — оживилась Эрика, питавшая особенную слабость к книгам. — Есть что-нибудь необычное?
- “Добрая Книга” издания 1199 года, редчайший экземпляр, - фон Эверек как-то хитро прищурился. - Пророк Лебеда порой чрезмерно добродетелен, но в его речах есть толика безумия. А немного безумия никогда не помешает.
Комментарий к 19. Алхимия
Глава получилась целиком и полностью “ольгердовская”, прошу винить в этом не только автора, но и тех, кто на протяжении нескольких месяцев подбивал его захватить “Каменные сердца” :))
Очень уж мне Ольгерд напоминает пана Кмицица, героя романа Генрика Сенкевича “Потоп”, которого (и Кмицица, и Сенкевича, и роман) я трепетно люблю уже полтора десятка лет. Имена Зенд и Рекуц взяты из “Потопа”, так звали друзей Кмицица, и автор подумал - а почему бы и нет? Ведь все Кабаны, кроме Адель, по игре безымянные.
Надеюсь, никто не заскучает без Иорвета. Мы обязательно к нему вернемся!
========== 20. Гвинт ==========
Не обманешь судьбу и не купишь любовь
Ни за жизнь, ни за смерть, ни за горсть серебра.
И холодная сталь ляжет под ноги вновь
Равновесием зла и добра.
Пусть сгорает судьба в ритуальных кострах,
Пусть у мира меняется суть,
Но я вернусь домой – в старый замок в горах,
Когда будет окончен мой путь.
Тэм
— Пророка Лебеду целиком сожрал дракон, — Эрика задумчиво перелистнула набухшую от сырости страницу, исписанную старинными рунами. — На каждую великую мудрость найдется своя разрушительная сила.
— Но не каждую мудрость впоследствии приходится выковыривать из драконьего дерьма, — серьезно сказал атаман.
Он стоял у высокого стеллажа, пропахшего плесенью и пылью. В свете единственной свечи, пляшущей
