– Почему вы не в палате? – спросил врач. – Как вы вышли?
Человек попытался ответить, но слова не шли изо рта. Он пытался показать врачу жестами, что-то не так, но руки были плоскими, одеревеневшими и не двигались.
– Ну, пойдемте, – сказал врач. – Идемте со мной.
Когда он замешкался, врач протянул руки и без труда взял его под мышку. Понес к слову «Дверь» и как-то – человек не увидел, как именно, – открыл ее и вернул пациента в палату.
Поставил его на ноги. На миг человек заметил свое отражение в коричневом квадрате с этикеткой «Зеркало» и понял, что он сам – тоже грубая фигура из картона, с именем, нацарапанным на двухмерной груди, только слово было зачеркнуто и замарано, неразборчивое.
– Ну вот, – сказал врач. – Уже лучше?
Но он не мог сказать, лучше или нет, так как не понимал, что происходит. Не мог пошевелиться.
Он слушал, как врач болтал ни о чем, а потом посмотрел на часы и сказал: «Вам пора набираться сил».
Он позволил уложить себя горизонтально на кусок картона с надписью «Койка», потому что не мог придумать, как этому помешать. Врач вышел, и тогда мир вокруг человека оскудел еще больше.
Он лежал, надеясь, что у мира еще остались козыри в рукаве и что хотя бы парочка будет в его пользу.
Через какое-то время – час, день, месяц, может, дольше, – он снова смог пошевелиться. В руках держал блокнот. Кто-то протягивал ему ручку и просил писать.
Это весь его отчет. Он сделал, как вы попросили, и задокументировал все, что помнит. Держал записи при себе и не показывал никому, кроме вас.
А теперь мы бы хотели знать, как все это понимать.
Кровавая капель
1Они наткнулись на город и пытались к нему подойти, но их прогнали камнями. Точнее, Карстена. Нильс остался у основания стены, умолял, и тогда в него прилетел камень, потом еще один. Когда Карстен крикнул ему уходить, Нильс отвернулся и тут, получив удар по голове, упал.
Из головы полилась кровь, и Карстену на краткий миг показалось, что он видел кость. Но, торопясь прочь, Карстен начал сомневаться. Правда ли он видел кровь и кость? Или убедил себя, что видел, хотел поверить, что Нильс мертв и он больше не несет за него ответственности? Раздосадованный, качая головой, Карстен развернулся и пошел назад.
Он остановился так, чтобы камни до него не долетали. Нильс кулем лежал у стены. Возможно, умер, возможно, всего лишь потерял сознание.
Карстен приложил руки ко рту и позвал друга по имени. Когда его услышали, люди на стенах швырнули пару камней. Ни один даже близко не долетел. Нильс не шевелился.
– Нильс! – позвал Карстен.
Может, тот без сознания, а может, просто умер. А может, ранен так, что не может двигаться – скажем, сломал шею, повредил позвоночник.
Но как бы то ни было, Карстен не мог его выручить.
– Нильс! – крикнул он. – Ты меня слышишь?
Ответа не последовало. Что Карстену оставалось? Пришлось бросить Нильса. У него не было выбора.
Он двинулся прочь, но не смог заставить себя уйти далеко. Нильс всегда стоял за него, спорила какая-то часть в голове Карстена, и сейчас надо за него постоять.
Были и другие голоса, которые говорили противоположное. Но в конце концов победил первый.
Он притворился, что уходит. Если Нильс ранен, но в сознании, Карстен надеялся, что он этого не увидит и не подумает, что друг уходит взаправду. Но если Нильс так подумает, поделать тут ничего нельзя.
Он вошел в лес и пробрался между деревьями, после чего вышел к городу в другом месте, ближе к углу стены.
«Они ни о чем не подозревают, – говорил он себе. – Думают, что я увидел, как в моего друга попали камнем, и потому сбежал. Но они не учитывают вот чего: откуда мне знать, что я видел?»
Возможно, да, Нильс мертв, но это не факт. Возможно, он мертв. Но «возможно, мертв» – не то же самое, что и «мертв», думал Карстен. Возможно, он не мертв, и его можно оттащить в безопасное место.
«Безопасное место? – задумался Карстен. – Что это вообще значит?» Они искали город, потому что в лесу было голодно и опасно, там бы они скоро умерли. Если их не принимают в городе, что тогда?
Он присел на опушке леса. Подождал, глядя, как солнце соскальзывает по небу.
«Буду ждать подходящего момента, – сказал он себе, – а потом оттащу Нильса в безопасное место».
«Безопасное место? И как понять, какой момент подходящий?»
Подходящий момент наступил, и он его прозевал. Или тот вообще не наступал. Как понять, какой момент подходящий? Солнце коснулось края стены, все вокруг распухло и покраснело, как кровь, а потом оно скользнуло за стену и пропало. Потом свет погас, а воздух стал неподвижен, и Карстен спросил себя: «Сейчас?» Но разве не лучше дождаться темноты?
Он все ворочался в кустах и моргал, и внезапно – а может, не так уж внезапно, – стало темно, безлунная ночь. Почти ничего не видно.
Он наощупь вышел из кустов, спотыкаясь на ухабистой земле. У него были спички, но слишком мало, а охрана наверняка все еще на стене и увидит огонь. Нет, ими пользоваться нельзя.
«Нильс уже умер, – рассуждал он. – Лучше просто его бросить. В этом нет смысла».
И двинулся вперед.
Когда он добрался до места, где должен был лежать Нильс, там никого не оказалось. Карстен пошарил вокруг, поводя руками над самой землей. Чувствовал, как трава щекочет ладони, но тела найти не мог. Он ходил взад и вперед, и через некоторое время забыл, с какой стороны лес, а с какой – стена. Земля и трава, и иногда камни, а больше ничего.
Так он и искал на корточках, вытянув перед собой руки, обшаривая все вокруг.
Через какое-то время встал и пошел к новому месту поиска. Почти тут же обо что-то споткнулся и упал. Охнул, тяжело повалившись на землю.
Услышал, как кто-то вскрикнул, увидел, как над ним замелькал свет. Под рукой оказалось что-то непохожее на почву или траву – может, грубая ткань. Он уперся руками, чтобы подняться. Новые крики. На него пролился свет. А потом он вскочил и побежал.
Что-то ударило в спину, больно. Он все бежал, спина гудела, получала все новые и новые удары. А потом что-то попало ему в основание черепа, и перед глазами расплылась до странного яркая тьма.
2Когда он очнулся, вокруг уже было светло. Кости в руках ныли от холода. Остальное тело тоже промерзло.
Карстен слегка повернул голову, понял, что лежит ближе к стене, чем думал. На ней, насколько
