Сел, огляделся. Только голая земля, трава и грязь под коркой наледи. Нильса нигде не было, но на месте, где он явно лежал, почва пропиталась кровью. Карстен прикоснулся к затылку и поморщился, рука оказалась в крови и грязи.
Миг спустя он встал и поплелся заплетающимся шагом в сторону леса. Ожидал криков «ату», а потом свиста новых камней со стены, но все, что слышал, – шаги по траве и свое рваное дыхание.
«Другой город, – говорил он себе, пробираясь через кусты в деревья. – Есть другие города. Другие места, кроме этого. Где-нибудь меня обязательно примут».
Сперва он знал, куда идет, или так ему казалось. Но когда вокруг сомкнулись деревья, потерял чувство ориентации. На небе светило солнце; он мог бы идти по нему, ориентируясь, как по компасу. Но большую часть времени едва его видел сквозь полог красных и желтых листьев. Те лежали и на земле плотным слоем. Ему было трудно понять, как их может быть так много на земле и в то же время так много на ветках. Как будто другой лес сбросил листья, а потом растаял, чтобы уступить место этому, с новыми листьями.
Карстен потряс головой, чтобы прочистить мысли. Те не прочистились. Он поднял руку, коснулся затылка и снова испачкал руку – на этот раз скорее кровью, чем землей.
«Что со мной не так»? – спросил он себя.
Что они сделали с телом Нильса? Утащили за стену? Он не видел никаких следов, но, может, его перенесли или доставили другим средством, которое не оставляло следов, а может, Карстен просто плохо их искал. А если они забрали Нильса, то почему оставили на месте Карстена?
Возможно, Нильс смог встать и убрел умирать где-нибудь в лесу. Но разве на земле было не слишком много крови?
Карстен все еще мерз, но кости в руках больше не гудели. Он изо всех сил старался двигаться на восток по проблескам солнца в деревьях, пока земля не пошла в гору и он не свернул с курса. Наверное, на север, – можно было допустить, что это север.
Он услышал журчание ключа или подумал, что слышал, и собственный язык вдруг показался ему толстым и сухим. Но когда попытался найти источник, то нигде его не видел, а звук не становился ближе.
Карстен пошел дальше. Поднял с земли пару шишек и раздавил между плоским камнем и своим ботинком, надеясь что-нибудь из них добыть, но там не нашлось ничего съедобного на вид. Возможно, он просто не знал, что искать, возможно, это были какие-то не такие шишки, а возможно, он просто слишком запутался, устал и уже ничего не понимал в этом мире.
Когда начало темнеть, он уже страдал от голода, а еще жажды, но прежде всего – от холода. Он остановился на небольшой полянке, пинками собрал сухие сосновые иголки и опавшие листья в кучу. Собрал хворост, составил в шалаш над кучей, потом нашел несколько веток побольше, которые сложил рядом.
Порылся в кармане, нащупал онемевшими пальцами три тонких спички. Осторожно достал одну и зажег, поднес в пригоршне к листьям и иголкам.
Следил за тем, как пламя переползает со спички на лист, превращая его в деликатную паучью арматуру, которая быстро осыпалась. Иголки в пламени топорщились, становясь пеплом. Карстен спокойно и равномерно дул на костер, глядя, как кувыркаются искры, как растет и трещит огонь, и теперь увидел россыпь красных тлей, бегущих чередой по одной из веток подальше от тепла. Не успел он определиться, насекомые это или искры, как ветка занялась огнем и они пропали.
Он подкармливал костер, пока тот не заревел, и тогда уселся рядом, глядя, как танцует пламя. В конце концов, обессиленный, заснул.
Очнулся он, крича. Огонь как-то вырвался из кучи и добрался до волос. Карстен колотил по звенящей голове руками, потом вскочил и затоптал ручейки пламени, пытавшиеся сбежать с полянки в лес.
Когда закончил, руки покрылись волдырями, от волос почти ничего не осталось, а подошвы ботинок растаяли так, что стали липкими, но зато Карстен предотвратил лесной пожар. Он снова расчистил землю вокруг костра ботинком. Какое-то время стоял, тяжело дыша, не зная, что еще сделать, но потом снова медленно сел – сперва на корточки, потом скрестив ноги, потом наконец улегся на еще теплую землю.
Долгое время просто таращился в огонь. Это как наблюдать за водой, думал он, только не за водой. Казалось, его гипнотизируют. Как же пламя так разошлось? Разве он не был осторожен, когда разводил костер?
«Надо встать и проверить, – думал он. – Обойти костер и убедиться, что я ничего не пропустил». Он не пошевелился. «Я встану», – подумал он снова. И миг спустя уснул.
* * *Во сне он находился в другом времени, был другим человеком, хотя в то же время и собой, здесь. Он вместе с мужчиной, лицо которого не удавалось толком разглядеть, путешествовал на конях по горам на злом ветру. Второму прострелили бедро. Во сне Карстен рассеянно спросил себя, не он ли сам стрелял. Он спросил об этом человека, что всегда ехал чуть впереди, но тот не ответил. Просто следовал дальше по тропе, сгорбившись над лукой седла, а Карстен смотрел ему в спину, болтал без умолку и не знал, с человеком говорит или с самим собой. Штанина напарника пропиталась кровью, и Карстен видел, как та просачивается через ткань и стекает по боку коня, словно это коня тяжело ранили, а не человека.
– Эй, – сказал Карстен. Его голос был ему незнаком. – Эй. Тебе надо сделать перевязку. Не сделаешь – умрешь.
Но и на это напарник ничего не сказал. Просто ехал дальше, а из ноги по боку коня сочилось невозможное количество крови, и она рисовала на ребрах жеребца узор, отдаленно напоминающий человеческую фигуру – словно кого-то в балахоне или ангела. Но нет, Карстену мерещилось – это просто кровь, говорил он себе, просто медленное трение окровавленной ноги по лошадиному боку. Это ничего не значит.
И все же он не мог оторваться от этого зрелиша, от человека на коне, от плотного слоя крови на лошадином боку – та уже доходила до брюха и начала капать. Карстен теперь почти не видел тропинку. Все, на что он смотрел, – это медленное кап-кап-кап крови с коня на грязь тропики; на кровавую капель, по которой теперь шел его собственный конь, словно это и была настоящая дорога.
Даже когда сон кончился, капель не прекратилась. Когда Карстен открыл глаза, перед ним оказалась маленькая темная лужица, в которую кап-кап-капало откуда-то
