- Что такое? – не понял сначала яут, а потом увидел, что в зале не хватает ещё одно действующего лица. – Та самка была твоей матерью?
- Да, но где она теперь?
- Во время битвы с мурвином, я её не видел, - задумался яут.
- Может она убежала в лабиринт?
- В любом случае, нам здесь делать больше нечего. Только одно «но»…
Он подошёл к телу зверя и разложил глефу, затем нанёс сильный удар по шее. Девушка удивилась, когда охотник взвалил себе на плечо увесистую голову убитого животного.
- Это у вас так принято? – с сомнением спросила она.
- Мурвин – ценный трофей. Последнего убили сотни лет назад, так что я не собираюсь оставлять его здесь, - заметил Иннар и пошёл на выход.
- Надеюсь только на то, что нам удастся выбраться отсюда, - сказала Эльза, следуя за Танцором.
Когда они ушли, к телу мурвина подошёл человек и склонился над ним.
- Ты молодец, не испугалась, - сказал он, глянув в сторону выхода. – Будем считать, что экзамен на стрессоустойчивость ты прошла. А с тобой Лина…
Он обернулся, из стены появилась женщина, она была скована органическим материалом, использовавшимся в этих постройках. Со стороны же создавалось впечатление, что тело будто вплавили в камень.
Когда начался бой, её вдруг что-то схватило поперёк груди и утащило. Всё это время стояла темнота, а потом, когда шум боя стих, она снова увидела свет. Перед ней стоял он, тот, кто похитил её восемьдесят лет назад. Женщина навсегда запомнила его, этот ледяной холод пронизывающий всё тело, когда он смотрел на неё. Навсегда в память въелась эта белая маска с двумя красными полосами, идущими через глаза. Лишь чёрный треугольник под правым глазом говорил о его статусе.
- Пожалуйста, - взмолилась Лина, попытавшись вырваться из захватов, хоть и знала, что это бесполезно. – Не трогай её!
- Ты нарушила обещание и запрет, - сказал он.
Из его ладони вышли три тонкие красные нити. Сердце застучало так быстро, что готово было разорваться в груди, живо всплыли воспоминания о том, что творил с ней этот человек. Хотя человеком этого монстра было назвать сложно.
- Придётся тебя наказать.
Он поднял руку, нити удлинились и полетели в сторону женщины. Резануло лицо и живот, одна из плетей обвилась вокруг шеи и сдавила её, чтобы женщина не смогла закричать и привлечь внимание ушедших.
========== Глава XIV. Трофеи ==========
Разгневанная и готовая защищать свою жизнь Матка пронзительно завизжала, призывая своих детей. Вниз спрыгнули два преторианца, преградив дорогу Воилу. Тант’ер зарычал и бросился вперёд. Пригнувшись и уйдя от удара когтистой лапой, Боль вонзил копьё одному из ксеноморфов прямо под рёбра, тварь заорала и ударила в ответ обеими руками, отбросив яута в коридор, из которого он пришёл. Быстро поднявшись, Окровавленный разложил запястные лезвия, копьё преторианец вытащил и отбросил в сторону.
Позади «детей» злобно зашипела Матриарх и рванула прочь, нельзя было её выпускать, но нестись сломя голову через двух преторианцев смерти подобно. Один из охранников Королевы протиснулся в проход, закрывая собой всё пространство. Боль заорал и кинулся вперёд, ему навстречу побежал Кайнде Амехда. Тварь врезалась в Хищника и сбила с ног огромной головой, выбрасывая Воила в другой зал.
Из цеха донеслись плазменные залпы, снова заорала Королева, преторианец отвлёкся, вслушиваясь в рёв Матери. Этим и воспользовался яут. Воил подсёк монстру ноги, опрокинув того и всадил лезвия обоих ки’чти-па в глотку, а потом развёл руки в стороны, разрезая плоть. Тут же хлынула кислотная кровь, попав на доспехи. Хищник отшатнулся, но его нагрудник не пострадал, лишь появились чёрные пятна.
Побежав в цех, он увидел следующую картину: Аунд-новинд отбивался от рассвирепевшего преторианца. Видимо, они с Оган-шитом нашли какой-то другой вход на завод, а Вереск и Бродяга кружили вокруг Королевы.
Умирать здесь Мать не планировала и яростно отбивалась от врагов, не подпуская к себе. Решив, что юнец сам справится с ксеноморфом, Боль подобрал копьё и бросился к Матриарху.
Бесцветный оказался зажат в углу и мог лишь отбиваться от раненого охранника, который наносил удары с такой интенсивностью и частотой, что не давал молодому охотнику никаких шансов перейти в наступление. В него полетело жало хвоста, яут смог увернуться и тут же получил удар рукой по лицу, заставивший воина упасть навзничь. Тварь нагнулась и уже выпустила челюсть, но она схватила лишь пустоту. Воин смог вовремя откатиться.
Выскользнули запястные лезвия, резкий удар не достиг цели, преторианец убрал голову, но всё-таки эта атака заставила Жёсткое Мясо отступить, тем самым дав Аунд-новинду возможность подняться с железного пола.
Преторианец выставил вперёд голову и прыгнул в сторону яута. Тот отставил ногу и выставил вперёд руки. Удар был страшным, но Хищник выстоял, хотя руки задрожали, но перелома удалось избежать. Преторианец давил тяжёлой головой, сдвигая охотника с места, тот медленно приближался к стене. Если монстр его прижмёт, то шансов не останется.
Чужой всё наступал, внезапно давление ослабло и тот, по инерции, бросился вперёд, ударившись головой. Бесцветный просто резко отпрыгнул в сторону, разложил сирюкен и бросил его в сторону дезориентированного монстра. Шипастый диск оторвал руку твари, на пол обильно полилась кислотная кровь, а затем последовал удар запястными лезвиями в голову. Преторианец умер быстро от ран и потери крови.
Тем временем Корв’еин и Оган-шит приняли помощь Воила. Понятно, что у Вереска уменьшились шансы на завоевания трофея. Тот, кто нанесёт смертельный удар, и будет считаться убийцей Матриарха.
Корв’еин хоть и обработал рану, но она всё-таки давала о себе знать. Боль в боку усиливалась с каждым движением. Королева не подпускала к себе охотников. Держала на расстоянии, порой делал мощные выпады передними конечностями и атакуя хвостом. Бродяге становилось всё тяжелее уходить от ударов, но он решил, что должен держаться до последнего. Молодой воин, стремившийся доказать всем, что тоже стоит многого, не понимал, что за свою гордыню он может поплатиться жизнью. В конце концов, когда его сковал приступ, пропустил удар. Мощный хвост сорвал с места яута, угодив в грудь. Доспех тут же вмялся, а сам воин отлетел на огромное расстояние, врезался в стену спиной и затих.
Матриарх не стала ликовать и выпускать из виду тех, кто остался. Она атаковала, побежав прямо на воинов, подняв голову, чтобы своей короной вдавить их в стену. Вереск и Боль кинулись в разные стороны, и Мать протаранила один из механизмов – крупную цистерну, внутри которой крутились огромные шестерни. Натужно заскрипели и застонали старые конструкции, оборвались тросы и полетели вниз металлические балки. Одна из них едва не пригвоздила Аунд-новинда, спешащего к Корв’еину.
Матка завертела
