— Как вы нашли нас? — дрожь прокатилась по телу ведьмы, когда она резко осознала, каким везением оказалось спасение. Седрик лишь рвано и как-то неопределенно качнул головой, а потом стремительно рванул к выходу. Вокруг пахло дымом, тут и там вспыхивали искры боевых и непростительных заклинаний, кто-то стенал, а кто-то корчился на полу в агонии. Крики неприятно били по ушам, а тошнотворный запах паленого мяса и волос провоцировал новый приступ. Мимо троицы с рвением боевой эскадры пронеслось трое авроров, знакомых Лили с работы отца, и тут же прикрыли их тыл каким-то мощным щитом. Режущие чары тут же столкнулись с полупрозрачной препоной, и на ней мгновенно образовалась тонкая трещина. Следующее проклятие отскочило от щита с противным криком, сравнимым только с сумасшествиями банши, и с удвоенной силой понеслось в сторону изначально отправившего его чародея.
Седрик довольно-таки лихо перескочил через поваленную стену, умудрился уйти от обычной подсечки какого-то мага и кивком головы указать «новой партии мракоборцев», куда именно нужно проследовать. Лили видела, как мимо них разъяренным вихрем пронесся Джеймс, которому разрешили принимать участие в боевой операции, а чуть позже и дядя Рон. Когда мистер Диггори выскочил из, как оказалось, горящего дома, мальчишка со Слизерина тут же перекочевал на носилки колмедиков, а потом и сама Лили. Их аппарировали прямиком в отдел снятия проклятий, девушка поняла это по голосам суетливых врачей, но уже ничего не видела. Перед глазами стоял лишь непроглядный белый туман. Последнее, что ведьма помнила — запах успокаивающего зелья, нервные крики работников больницы и мысль, что отец в очередной раз будет расстроен.
***
Седрик устало плюхнулся на диван и внимательно посмотрел на Гарри. Если сам он прекрасно понимал, почему время не властно над ним, то на какие ухищрения судьбы пошел главный аврор, чтобы выглядеть как молодой человек почти в самом расцвете сил? Развить мысленную дилемму восьмой, неактивный крестраж Волдеморта не успел, на низеньком столике появился небольшой поднос с бутылкой огневиски, чайник с крепким чаем, семь стаканов и одна кружка. Главный камин Блэков, а ныне Поттеров, полыхнул ярким зеленым пламенем и из него царственно вышла чета Малфоев. Первым, как обычно гордо вышагивал Драко, а следом неожиданно хмурый Люциус, который мило придерживал беременную жену под локоть. Нарцисса, насколько знал Диггори, была на предпоследнем месяце. Гарри коротко поздоровался с ними кивком головы и как-то покровительственно махнул рукой в сторону дивана и кресел. Уставшая, волшебница тут же плавно опустилась в одно из них, а двое мужчин тут же застыли за ее спиной. Правда, очень скоро Драко недовольно скривился и, несмотря на мрачный взгляд отца, торжествующе уселся прямо на пол, в ноги матери. Следом за ними с громким хлопком в гостиную аппарировал Рон Уизли вместе со своими детьми. Последние вежливо поприветствовали всех присутствующих и шумным вихрем унеслись наверх, к Поттерам. Чжоу, насколько было известно, сейчас лежала в одном из госпиталей Египта. Как оказалось, раскопки, которые она вела на территории чужой страны, были не совсем безопасными, а колмедиков и штатных мракоборцев с ее экспедицией не было. Женщина попала под очень серьезное темное проклятие прошлых столетий и сейчас никак не могла присутствовать на общем сборе. Наконец в коридоре послышался очередной хлопок, жуткий треск бьющегося стекла, а следом невообразимо истеричный вопль Вальпурги.
— Работает звонком, — неловко ответил Гарри под насмешливыми взглядами Рона и Малфоев. — Миссис Блэк не против, — клятвенно заверил их главный аврор, не стушевавшись ни на мгновение. Признаться честно, Поттер так и не смог до конца понять, какими доводами руководствовалась ведьма при жизни, когда намертво приклеивала в доме некоторые вещи. Вообще Вальпурга давно смирилась с проживанием Поттеров, а вот на гостей реагировала крайне остро и негативно.
Наконец в комнату, бледный, как мел, ввалился нынешний преподаватель Хогвартса и тихонько извинился за опоздание и сопутствующие ему крики. Невилл все той же грузной походкой прошел к Гарри, почти без всякого удивления взглянул на слабо улыбающегося Диггори и занял место рядом с ним. Гермиона, впрочем, тоже не заставила себя ждать слишком долго, появилась эффектно посреди гостиной и сразу же со всей строгостью отчитала своего мужа. За что именно, никто так и не понял, но интересоваться, впрочем, тактично не стали. Оставалась только Луна, но Поттер предложил начать собрание без нее, в конце концов, миссис Скаламандер всегда и обо всем была в курсе. Гарри упорно не видел ничего страшного, если она пропустит какую-то часть. Он связывался с чародейкой пару часов назад и получил в ответ патронус с уверенным заявлением, что Полумне ничего не грозило и грозить не будет.
— Итак, — разорвал затянувшееся молчание мистер Малфой, — мистер Поттер, не будете ли вы так любезны ответить, почему мы с Нарциссой срочно оторвались от важных дел и явились на Гриммо? — с тонкой насмешкой поинтересовался Люциус, не обращая никакого внимания на тяжелый вздох жены и злобное шипение сына.
— Очень правильный вопрос, мистер Малфой, — довольно-таки холодно отозвался главный аврор, а затем молча взял какие-то документы с камода и едва ли не швырнул их в лицо бывшего Пожирателя Смерти. Конечно, он действовал импульсивно, совсем как неопытный юнец, но ничего не мог поделать. Глухая ярость застила разум тонкой, но непробиваемой дымкой. — Читайте. Желательно вслух.
— Что ты себе позволяешь, мальчишка? — разгневанно прорычал мужчина, из его трости тут же вылетела волшебная палочка, но не успела даже лечь в руку, — в грудь смотрел искрящийся кончик чужого инструмента. Глаза Поттера полыхали опасным адским пламенем, уже весьма ощутимая тьма голодной тенью колыхалась за его плечами.
— Прекратите оба! Сейчас же! — совсем по-Блэковски вскинулся Драко, и в этом стремлении его с радостью поддержала Грейнджер-Уизли. — Вы ведете себя, как маленькие дети, не поделившие метлу, — отрезал колмедик. Если честно, теперь он понимал, как его школьные нападки на Гарри выглядели со стороны. — Аврор, опусти палочку, а ты, — мужчина красноречиво покосился на отца, — усмири свою гордость. Не до этого сейчас.
— Люциус, пожалуйста, — Нарцисса быстро заметила, как искривились губы мужа,
