Белла все еще тихо всхлипывала у него на плече и громко шмыгала носом. На футболке постепенно образовалось мокрое пятно. Чертовы некомпетентные санитары, сожри их оборотни! По большей степени состояние его дочери объяснялось как раз таки смирительной рубашкой, связывающим заклинанием и четырьмя стенами узкой комнатушки. Прежде чем Джинни поместили в тот же сектор, она выглядела так же безумно, и колмедики «снаряжали» ее в путь прямо в их доме.
Шесть лет назад. Дом на площади Гриммо
Гарри вышиб забаррикадированную входную дверь бомбардой и тут же опрометью кинулся вглубь дома, откуда только что донесся испуганный детский крик. Когда молодой человек наконец оказался в главном зале, это место больше походило на полноценное поле боя. Прямо перед входом валялась сорванная со стены книжная полка, рядом валялись мелкие деревянные щепки. Вся мебель была перевернута и раскидана по абсолютно непредсказуемым местам, в окнах выбиты стекла, а семейный гобелен на стене сожжен дотла. Джинни стояла аккурат напротив мужа, растрепанная, с горящими ненавистью совершенно черными глазами, и нервно подрагивающими от возбуждения руками, крепко сжимающими древко палочки. Поттер за какие-то жалкие доли секунд успел заметить перепуганных детей — Джеймс с диким видом выглядывал из-за перевернутой тумбочки, на лбу виднелась фиолетовая ссадина, на переносице кровоточила тонкая царапина, а правый глаз заплыл подозрительным бельмом; к его спине зажалась дрожащая, как осиновый лист на ветру, Беллатриса. Она с остервенением сжимала руку брата до судороги, опиралась исключительно на одну ногу и судорожно втягивала воздух через нос. Волосы были неровно обкорнаны, а губы разбиты в кровь. Чуть поодаль за куском бывшего дивана стонал Альбус, баюкая сломанную руку, как младенца, и отчаянно боясь лишний раз моргать. С другого конца, прикрываясь одним лишь деревянным стулом, неловко выставленным перед собой, стояли Том и Лили. Девочка крепко держала младшего брата за пояс, ее руки были одним сплошным ожогом. Кожа имела неестественный красноватый оттенок и пошла красными волдырями, которые уже успели кое-где лопнуть. Лицо малышка прятала за волосами, уткнувшись лбом куда-то между лопаток. У Тома на щеке расплылось алое пятно, а на тоненькой шее ожерельем синели отпечатки чужих пальцев. Лодыжка ребенка была перебита, подозрительно распухла и посинела. На бедре вздулся такой же характерный пузырь.
Фиолетовый кривой луч сорвался с кончика палочки злорадно захохотавшей Джинни и с поистине сумасшедшей скоростью устремился к Тому и Лилз. Гарри не знал, как он успел кинуться наперерез проклятию, да еще и выставить перед детьми довольно-таки крепкий щит. Грудь тут же обожгло боевой магией, съедая кожу и цепляя мясо. Громкий крик вырвался из горла волшебника, и он грузно осел на одно колено. Короткого взгляда в сторону хватило, чтобы убедиться, что ребята в относительном порядке. Альбус, пользуясь положением, тут же скользнул отцу за спину, а Джеймс и Белла судорожно перебежали в бывшее укрытие брата, пока Джинни отвлеклась на главу семьи. Она обрушила на мужа сильнейшие боевые чары из своего арсенала, бешено вращала глазами в глазницах и постоянно визгливо требовала отдать ей Тома и Беллз. Конечно, из ее уст это слышалось как: «Сукин сын, красноглазая тварь, Волдемортова шлюха, мерзкая падаль и грязные выродки». Гарри был удивительно спокоен. Никакой суетливости, опасного гнева и вульгарных выкриков. За спиной дети, а, значит, малейший его прокол мог обернуться страшными последствиями. Рыжая бестия в таком состоянии не остановится даже под воздействием империуса. Гарри одним коротким движением выставил щит возле Джеймса и Трис, чем тут не преминула воспользоваться безумная колдунья — серебристый луч, переплетаясь с иссиня-черным, резко ударил в тот самый щит и тут же срикошетил в мага и детей. Гарри, явно не ожидавший такой подставы, не успел придумать ничего лучше, чем кинуться к детям и сбить их с линии обстрела.
Джинни, отвлекшаяся на неожиданно резвую мишень, кинула в них режущее заклинание, следом отправила чары взрыва. Следом прилетело жалящее. Джеймс тем временем вместе с Беллатрисой осторожно отступали к двери. Знаменитый летучемышиный сглаз ведьмы кинулся агрессивной черной тучей в сторону Гарри и троих ребят, но молодой человек успел ловко выкинуть из-за спины Тома, почти в руки Трис, и одновременно выставить щит. Джеймс судорожно вытолкнул в коридор сначала младшего брата, а затем и сестру. Мальчонка, глотая слезы, полуобернулся на отца, но прочел по его губам лишь одно: «Бегите!» И, прежде чем Джинни успела развернуться к детям, запечатал дверь. Женщина надрывно закричала, а затем, совершенно неожиданно швырнула в их сторону непростительное. Зеленый луч «Авады Кедавры» едва загорелся на кончике палочки, а Гарри уже успел призвать простенькими манящими чарами ближайщий портключ до Малфой-мэнора и припечатать его к груди Альбуса. Мальчишка тут же исчез в воронке искусственной аппарации, а Гарри прижал к себе Лили и просто закрыл глаза… Прошла мучительно долгая минута, но ничего так и не произошло. Когда Поттер осмелился открыть глаза, Лили надрывно плакала, цепляясь обожженными пальчиками за клочки рубашки на его груди, Джинни безвольным телом лежала на полу, связанная, а напротив них зависло обычное зеркало. В дверях стояло сразу трое Малфоев.
Настоящее. Больница имени Святого Мунго
Дети тогда смогли так долго продержаться до его прихода только благодаря защите их крестных родителей. Чужая магия оберегала их, как могла. Сейчас Поттеру даже страшно представить, что могло случиться, не подумай он провести обряд крестин, что случилось бы, если бы его хоть на минуту задержали на работе. Он до сих пор помнил то слепое отчаяние, с которым все пятеро детей жались к нему, ища утешения, как Джинни увезли в больницу и как Малфои по одному аппарировали их в госпиталь. Спустя неделю после происшествия Гарри полностью восстановился после сумасшедшей схватки и помогал подлечивать ребятишек своей энергией. Благо, Альбусу помог обычный костерост, Лили — заклятие против ожогов, собственно как и Тому с его бедром. Ногу ему вправили обычным «эпискеи», а потом
