Ближайший час прошел для главного аврора в одно мгновение. И то, мужчина очень смутно помнил, как оказался за спинами Тома и Трис, слабо сжимая их плечи в молчаливой поддержке. Палочка осталась лежать на кресле, забытая, но Поттер бы и не подумал поднять ее на собственных детей. Он не смог тринадцать лет назад, не сможет и сейчас. Вынырнули из омута памяти внезапно, даже слишком внезапно, и тут же отшатнулись в разные стороны. Гарри так и не смог определиться, то ли от него самого, то ли друг от друга. Они замерли по разные стороны от чана, не говоря ни слова, и словно… сломались. Мужчина осторожно пошевелился и без всякого удовлетворения отметил, что ребята никак не отреагировали на него. А потом он увидел…
Том, белый, как смерть, смотрел широко распахнутыми глазами в пустоту. Блики на его безликой радужке делали глаза мертвыми, совершенно нереальными и какими-то дикими. Рот был приоткрыт в беззвучном крике, а руки мелко подрагивали. Беллатриса непонимающе хлопала длинными ресницами, а по щекам сами по себе текли черные от туши слезы. Губы у нее дрожали; было видно, какими усилиями волшебница сдерживала болезненный крик, который так и рвался из горла. Девушка обхватила себя руками, так, будто сильно замерзла, и внезапно осела на колени. Черные волосы тут же упали на лицо и скрыли от мужчины лицо ведьмы. За палочки они не спешили хвататься.
Гарри не знал, к кому кинуться первым, но мгновением позже здраво рассудил, что Белла сейчас не стабильнее. Конечно, его вмешательство легко могло сместить чашу весов, причем далеко не в его пользу, но волшебник все равно присел на корточки перед дочерью. Он осторожно заправил мешающие пряди за уши, мягко приподнял чужой подбородок и принялся бережно стирать не останавливающиеся слезы. На удивление, Трис оставалась в сознании и смотрела на отца весьма трезво, как-то понимающе и очень горько. Гарри даже показалось, что эта боль стала физической и передалась ему, оседая на кончике языка. Беллатриса громко шмыгнула носом и закрыла глаза. Ее руки на ощупь нашли крепкую шею отца, бессильно сомкнулись за ней кольцом, и девушка резко притянула мужчину к себе. Поттер на мгновение растерялся, но, впрочем быстро пришел в себя и просто обнял волшебницу.
— Я ее простил, давно простил, ибо это первый путь к спасению, — прошептал он и поцеловал Беллатрису в макушку. — Когда Джинни попыталась убить вас и спалила семейное древо, я был даже благодарен ей. Ее чистая злоба выжгла гобелен со всеми именами и, когда я восстанавливал его, стер Беллатрису Лестрейндж. Вам было запрещено рассказывать об этой Пожирательнице смерти, я взял непреложный обет с кого только мог. Я боялся, что вы можете раскопать, ведомые любопытством, если увидите незнакомое имя на древе. Тогда объяснить нормально не представлялось бы возможным.
— Папа, — шепотом позвала Трис, — я помню. Помню слова, которые ты сказал перед погружением, и я верю тебе. Я была этой женщиной когда-то и я ненавижу ее всем сердцем. Если бы я могла, я бы убила ее снова за все то, что она… — девушка сдавленно всхлипнула, так и не закончив фразу, сквозь которую сочились гнев и ледяная ярость.
— Мертвое — мертвым, живое — живым, — просто отозвался Гарри и внезапно почувствовал на лице какую-то влагу. Беллатриса смотрела на него ошеломленно, но с таким облегчением и счастьем, что у мужчины защемило сердце.
— Пап, я ног не чувствую, — призналась девушка. — Но… Том…
Гарри, несмотря на слабые попытки обратить его внимание на сына, легко подхватил девушку на руки и наконец обернулся. Он молча пересек разделяющее их расстояние и замер близко-близко. Белла по его просьбе крепко обхватила руками его шею, и мужчина аккуратно тронул Тома за плечо. Юношу била мелкая дрожь, а прикосновение осталось незамеченным. Поттер молча кивнул своим мыслям и аппарировал к себе в комнату. Волшебница сразу же была аккуратно сгружена на кровать и закутана в теплый плед, а Тома мужчина усадил на кресло, надавив руками на плечи. На мгновение он исчез, а затем снова появился с двумя кружками горячего чая. Одна осталась на прикроватной тумбочке, а другая была торжественно вручена Трис.
— Не пугайся, милая. Я сейчас сделаю одну вещь, которая выглядит весьма жутко, но по другому никак. А потом мы займемся твоими ногами, хорошо? — сказал Гарри и присел возле сына. Он аккуратно огладил его запястья, помассировал предплечья, успокаивая, а затем, поймав глазной контакт, не сильно сдавил виски. Волшебник чувствовал, как его медленно затягивает в чужое сознание и не сопротивлялся. Какое-то время перед взором мелькали картинки его собственных воспоминаний, которые он показывал детям, а чуть позже его рывком выбросило в Запретный лес. Он стоял среди совершенно живых Пожирателей смерти, которые смотрели в спину Волдеморту. По правую руку от него замерла смертельно бледная Нарцисса Малфой, именно такая, какой он ее запомнил на седьмом курсе. Сам Том замер чуть в стороне от змееподобного чудовища и раз за разом смотрел на повторяющееся действие. Яркая зеленая вспышка, вырывающаяся из палочки мага, и якобы мертвое тело отца, навзничь падающее на холодную землю. Фоном звучал торжествующий смех мадам Лестрейндж. После третьего раза Поттер не выдержал — подошел к Тому со спины и опустил руку на плечо. Юноша даже не вздрогнул.
— Я убил тебя, —
