– Постой! Ты куда? Трасса в другой стороне! – крикнула Адал.
– Я знаю. Только я иду не к трассе. Я иду к складу!
Глава 14
Царство сказочных грез
– Что находится в том здании? – спросил я, продираясь сквозь бурелом.
– Не знаю, – ответила Адал. – Думаю, именно то, о чем писал капитан Откин в своем дневнике.
“Там упоминался какой-то аппарат, выпускающий концентрированный светлозан. Возможно, именно оттуда взялся весь этот туман. Тем более что впервые мы увидели его именно на постах – рядом со складом. Уж не знаю, кому и для чего понадобилось выпускать этот газ, но, если удастся перекрыть поток, туман исчезнет, и тогда конец всему этому безумию. Так?
Адал пожала плечами:
– Может быть. Тут уж я знаю не больше тебя. За пять лет никто не был внутри экспериментального корпуса, который вы называете складом.
– Был. Тот, кто снова пустил туман!
Я остановился, посмотрел по сторонам, припоминая топографическую карту, которую видел в доме Петровича. Прикинул направление и побрел дальше.
– Если я прав, в этом складе туман наиболее плотный. Как думаешь, насколько опасно туда войти?
– В мире, где монстры выдуманы самим тобой, нет ничего опасного. Нужно лишь перестать бояться.
– Ну а как насчет чужих кошмаров?
– Если ты перестанешь воспринимать их как опасность – безопасны. Когда ты видишь монстра, порожденного чужим разумом, ты пугаешься его. Так? И он тут же превращается из чужого кошмара в твой собственный. А потому становится опасным и для тебя. Не забывай: они – фантазии, ты – творец, они – лишь эрвы, ты же – тот, кто их создает. Просто перестань думать о монстрах – и о своих, и о чужих. Думай о чем-нибудь хорошем, и все будет хорошо.
– О чем, например?
– Например, обо мне. – Ад ал кокетливо улыбнулась и пошла вперед, бросив по пути: – Так уж и быть, давай покажу дорогу. А то мы так годами плутать будем.
Все время, пока мы шли до поста, я старался вообще не думать ни о чем, боясь, что любое воспоминание может воскресить кошмарных чудищ. Однако, когда в тумане возникли тусклые фиолетовые огни – освещение периметра поста оказалось все еще включено, я остановился, чувствуя, как сердце бешено забилось в груди. Ад ал сжала мне руку и прошептала:
– Старайся думать о том, что тут было, как о чем-то нереальном. Представь, что обо всем этом ты прочитал, скажем, в романе. Пусть страшном, кошмарном, но романе. На самом деле не было ничего ужасного, никто не погиб, а все случившееся – лишь больное воображение автора. Такого ведь не может быть на самом деле!
– Не может быть на самом деле, – тихо повторил я. – А такого ведь действительно просто не может быть! Все это какой-то бред сумасшедшего!
Сделал глубокий вдох, выдох. «Да, не может быть! Или вовсе окажется розыгрышем. – Подбодрив так себя, почувствовал, как успокаивается сердцебиение. – Вот сейчас закручу вентиль с веселящим газом, туман рассеется, а вокруг окажутся мои товарищи с криками:,Сюрприз!“»
Я шагнул к ограждению, снимая с ремня штык-нож. Перекусив, как учили, с помощью ножа и ножен несколько унизанных железными ежиками проволок, отогнул их, сделав в ограждении небольшой проход. Сначала пропустил Адал, затем пролез сам.
– Где-то здесь, в районе второго поста, должны быть ворота во внутреннем ограждении. Стоя на посту, не раз видел, как Петрович ходил к складу.
И я побрел по знакомой песчаной постовой дорожке. Раньше столько раз бродил по ней, что теперь ноги сами понесли в нужном направлении, несмотря на непроглядный туман. И я старался не думать о том, что здесь произошло. Ведь это произошло не со мной, а в каком-то безумном выдуманном романе… Вскоре перед нами возникли ворота. Я принялся срывать с замков печати и распутывать соединяющую створки цепь.
– Эй! Кто-нибудь! – Хрип раздался так близко и внезапно, что тут же вернул все страхи.
– Спокойно! – Адал сжала мою задрожавшую ладонь. – Прежде чем поддаваться игре фантазий, стоит проверить – вдруг это реальность?
В траве неподалеку послышался шорох, и хриплый знакомый голос снова позвал:
– Есть тут кто?
Сняв автомат, я осторожно двинулся на звук. Вдруг что-то выпало из травы прямо мне под ноги. Отскочив, машинально надавил на спусковой крючок. К счастью, забыл снять автомат с предохранителя. В метре от моих ног на тропинке высовывалась рука, а ее хозяин был скрыт травой. Осторожно раздвинув стволом автомата высокую полынь, я оторопел.
– Леха? Волков!
Мой сослуживец, считавшийся погибшим, живой лежал у тропинки и смотрел перед собой каким-то остекленевшим взглядом. Снова галлюцинация? Тут я заметил, что тело Волкова как-то странно присыпано землей. Приглядевшись, понял, что он не просто присыпан, а вкопан по пояс. Видимо, поэтому не может выбраться! И вдруг вспомнил, как это произошло. Я же видел, как под землю провалилось тело Волкова. Выходит, он был еще жив, а потом как-то выкарабкался на поверхность!
– Потерпи, сейчас помогу. – Я принял с я штык-ножом ковырять землю.
Волков продолжал отрешенно смотреть в пустоту. И вдруг он дернулся, словно пришел в себя. Его мутный взгляд остановился на мне.
– Леха, это я, Зверек! – говорил я, продолжая копать. – Узнал? Все будет хоро…
А в следующий миг мой сослуживец издал хрип, больше похожий на звериный рык, а потом резко схватил меня за штанину. Я упал, и Волков с невероятной силой потащил меня к себе. Его скрюченные пальцы, словно два паука, устремились к моему горлу. Адал бросилась на помощь. Мне удалось упереться ногой в грудь Волкова и с трудом оттолкнуть обезумевшего солдата. «Это еще хорошо, что он вкопан! – подумал я, отползая в сторону и потирая горло. – А если б был свободен? Наверняка разорвал бы меня на части».
Услышав за спиной сопение, я резко обернулся, схватив автомат. Но позади, громко дыша и высунув розовый язык, стояла овчарка.
– Уже все в порядке, Граф, – махнул я рукой. – Спасибо, что пришел.
Пес лизнул меня в щеку, вильнул хвостом и, не спеша, затрусил прочь, растворившись в тумане. Оперативно, однако! Телохранитель, блин…
Я снова взглянул на Волкова, который все еще хрипел и тянул ко мне руки.
– Да он не в себе!.. – прошептал я, оттягивая воротник и хватая ртом воздух.
– Как раз наоборот, – возразила Адал. – Он в себе! Причем так глубоко, что реальность для него кажется частью его нереальности. Сейчас он смотрит не сюда, а… как бы в глубь своего подсознания. Даже представить сложно, что именно он сейчас видит.
«Бывает, сознание покидает еще живое тело, – вспомнились слова полковника Светлова. – Наверняка вы слышали о зомби – этакое бездушное существо, лишенное разума».
– Ему как-то можно помочь? – спросил я, рассматривая бьющегося в исступлении сослуживца.
– Сначала разберись со своим собственным внутренним миром, а потом уже пытайся наводить порядок в чужом, – ответила Адал. – Лучше пойдем. Быть может,
