Мэр Мурслоу оказался веселым, полным энтузиазма человеком, которого в хорошо упорядоченном мире назвали бы мистером Физзиуигом [16]. Тот факт, что в этом мире мэра звали мистер Браун, лишний раз подчеркивал, в каком все плачевном состоянии.
– Господин мэр, – приветствовал его Кабал. – Как я рад вас видеть. Простите, что не имел возможности навестить вас сам.
– Ну что вы, ну что вы. Деловой человек вроде вас, предприниматель, наверное, занятой круглые сутки, – мэр улыбнулся, явно ожидая ответа.
Кабал перестал пытаться отыскать в его предложении глагол.
– Чем могу вам помочь? Весь к вашим услугам. Все для вас и вашего замечательного города, конечно же.
– О, что ж, чудесно, видите ли. Малефикарус! Пуф! Да, в мгновение! Ока! Чудесно! – мэр зачем-то изобразил жест, будто ударил по мячу битой, как в крикете, затем выждал, пока мяч исчезнет из виду, после чего добавил: – Образцово!
– О, я понимаю. Вы о том, как я разрешил небольшую неприятность с Руфусом Малефикарусом? Что ж, это пустяки. Мне в удовольствие. – Последние слова были чистой правдой.
– Пустяки? Нет! Что вы! Ей-богу! Существенно, не незначительно. Заработали все очки. Все очки, поверьте! Великолепно, великолепно!
Мэр потряс головой, как бы подчеркивая весь драматизм ситуации.
– Местный герой! – Несколько секунд он со скорбью смотрел на пол, затем выдохнул, на лице его вновь появилась широкая улыбка. – Занятой человек! Исчез!
И он ушел.
Какое-то время после того, как за мэром захлопнулась дверь, Кабал смотрел на нее.
– Да уж, – изрек он наконец. – Что ж, если я когда-нибудь получу травму мозга, буду знать – всегда есть возможность сделать карьеру местного политика.
Уродливый человек и толстый уродливый человек уставились на палатку.
– И что нужно делать? – спросил толстый уродливый человек.
– Нужно лишь бросить мяч для пинг-понга и попасть в один из аквариумов, – просиял Боббинс.
– И я выиграю приз? – уточнил толстый уродливый человек.
– И вы выиграете приз, – отвечал Боббинс. Сияя.
Боббинс получился в результате экспериментов Кабала с базовой формулой «тряпка, кость, прядь волос (и немного жира)»: в данном случае некромант добавил полироль «Брассо». В результате, что бы ни делал Боббинс, он делал это сияя.
– Хорошо, – сказал толстый уродливый человек, и просто уродливый человек повторил вслед за ним. – Пожалуй, я попробую.
Был произведен обмен монет на мячи для пинг-понга. Толстый уродливый человек высоко подбросил мяч примерно в сторону аквариума, даже не потрудившись прицелиться. Мяч ударился о край одного аквариума, высоко подскочил и приземлился точно в соседний аквариум.
– Отлично, сэр! – просиял Боббинс. – Вы выиграли!
Толстый уродливый человек и его компаньон почему-то смутились.
– Черт возьми, Андерс, – сказал толстый уродливый человек своему спутнику. – Я только начал, а уже выиграл – неужто?
Андерс выглядел несчастным.
– Черт возьми, Кроул. Похоже, что да. И что теперь?
– Вы выиграли аквариум! – встрял Боббинс сияя.
Кроул даже не взглянул на Боббинса.
– Эм-м, действуем по схеме, наверно. О’кей?
– О’кей, – ответил Андерс, а затем во весь голос выдал заученную реплику: – Черт возьми! Обман! Надувательство! Здесь обжуливают!
– Да! – присоединился Кроул. – Надувательство! Обман! Обман!
– Но… вы же выиграли? – сказал Боббинс, уже не столь сияя.
Словно по волшебству, из собравшейся толпы выступили восемь или около того человек, вооруженных ручками от кирок.
– Все подстроено! – кричали они хором. – Это надувательство! Разнести здесь все к чертям!
– Ой-ой-ой, – запричитал Боббинс – он едва ли сиял теперь, когда мужчины громили его палатку.
Кабал в это время находился рядом с паровой каллиопой и заправлял в нее неподписанную перфорированную ленту. Узнав о беспорядках, он тут же направился к месту происшествия, по пути заскочив в Туннель любви, где он обнаружил Хорста, который осыпал комплиментами одну молодую привлекательную особу, да так, что из-за этого могли возникнуть сложности.
– Хорст! У нас проблемы! Буду благодарен, если ты поможешь.
Хорст явно собирался поспорить с Кабалом, но тут над Туннелем любви пролетел аквариум и с глухим плеском приземлился в воду. Это отвлекло Хорста.
– Похоже, мое присутствие не помешает, – согласился он, а затем обратился уже к юной леди: – Простите, моя дорогая, но дела зовут. Никуда не уходите. Я скоро вернусь.
Когда Хорст шагнул в сторону, некромант заметил, что девушка продолжала смотреть в ту же точку, где его брат стоял всего секунду назад.
– Ты не можешь вот так уйти и оставить здесь загипнотизированную девушку. Не хватало еще, чтобы они нам замусоривали территорию, – рявкнул Кабал. – Это не гигиенично, что ли.
– Это ярмарка. Люди привыкли к тому, что здесь творятся необычные вещи, – возразил Хорст. – Кроме того, я умираю с голоду. Я уже несколько дней ничего нормального не ел. Из всех повстречавшихся мне сегодня она единственная, кто хотя бы выглядит съедобной. Я не допущу, чтобы она сбежала. А теперь идем, – он растворился в темном проходе между аттракционами.
Кабал огляделся, заметил Костлявого и щелкнул пальцами, чтобы привлечь его внимание.
– Костлявый! Сделай что-нибудь с этой женщиной!
Костлявый вопросительно посмотрел на застывшую фигуру.
– Что, например, босс?
– Ну, не знаю. Накинь на нее одеяло или что-нибудь, – рявкнул некромант и спешно последовал за братом.
К тому моменту, когда Хорст и Кабал добрались до палатки, вокруг царил полный хаос. Начались драки, которые перекинулись на соседние ларьки. Хорст поймал за шкирку мужчину, который пытался поджечь аттракцион «Сбей кокос», заявил, что он – плохой человек, и зашвырнул нарушителя на соседнее поле, находившееся на другом берегу реки. Отчаянный крик отправившегося в полет мужчины заставил хулиганов слегка присмиреть. Кабал довершил дело, прохаживаясь в толпе и успокаивая бушующих тростью. Спустя несколько минут подобной силовой дипломатии драки прекратились – большинство собравшихся, а в основном это были мужчины, стояли побитые, покрытые синяками, мрачнее тучи. Некромант взглянул на них, и можно было ощутить исходящую от него ненависть.
– Кто все это начал? – спросил он, и люди, давно уже вышедшие из школьного возраста, внезапно почувствовали себя нашкодившими учениками.
Ответа не последовало. Кабал вышагивал взад-вперед перед толпой, сцепив руки за спиной.
– Мне нужна правда. Тогда никто не будет наказан, – пообещал он, но ему никто не поверил.
– Они ушли, – донесся слабый голос из останков палатки. Слабый, исполненный боли, но по-прежнему стремящийся угодить голос. Одним словом, сияющий.
– Помогите ему, кто-нибудь, – распорядился Кабал, и тут же несколько человек со сбитыми
