— Мой фирменный отвар, названный лично мною «Ку д'фудр»!
— Что в преводе обозначает? — скривился Нестор.
— Удар молнии! — горделиво подбоченился повар. — Как раз для молодёжи, пить перед экзаменами четыре раза в день через равные интервалы!
— Экзамены давно закончились, Рамон! — парни переглянулись, и в их глазах ясно читалось подозрение. Ага, не заболел ли бедный повар?
— Ну или перед долгим походом, — невозмутимо ответил Рамон, разгружая поднос. — Перед любыми физическими нагрузками!
И отчего-то посмотрел на меня, выразительно так, долго. Я ощутила быстрые холодные пальцы на лбу, хотя никто меня не трогал. И нервно схватилась за амулет. Пальцы исчезли. Рамон неожиданно подмигнул мне, лукаво кося чёрным глазом, и до меня дошло: он пробовал забраться в мой мозг! Он тоже телепат, хотя и бес! Физические нагрузки? На что этот чертяка намекает? Ведь не просто так весь этот спектакль!
В раздумьях я выпила полную кружку отвара, настоянного на травах, который горчил и кислил одновременно. Жанна смаковала свой напиток, методично перечисляя названия трав, входивших в его состав. Рамон только кивал, прикрыв глаза. А для меня все эти «ромашки перлистые» и «долголистники сумрачные» были невообразимой дикостью. По мнению соседки, в отваре плавали около двадцати разных ингредиентов, включая и абсолютно непонятный «порошок шеменной суховырстки»!
Дала не выдержала:
— И откуда ты всё это знаешь?!
— Ну, половину трав я мамочке помогала толочь ещё в детстве! — спокойно объяснила Жанна. — А остальное на факультете узнала. В Вырьей бурсе прекрасные преподаватели! А Яриславочка Олесовна, травовед, просто душечка! Если вы придёте учиться, сами увидите!
Мы с Далой переглянулись. Хрен его знает, придём ли мы на знахарский факультет. Надо было спросить у этой, как её, кикиморо-берегини, куда она нас зачислила, а теперь вроде как поздно метаться…
Жанна отставила кружку и встала:
— Ну что, девочки? Вы со мной в лес? Как раз и в травках потренируетесь!
Мы кивнули в унисон, а Яна пробурчала:
— Больно надо! Свежим воздухом бы подышать…
Спустя десять минут мы всем сплочённым коллективом углубились в подлесок. Утренние птички нежно перекликались с ветки на ветку тихим чириканьем, ветерок шевелил листву, бросая блики солнца на травку, везде вокруг нас царило спокойствие и благодать. Мои сапожки мяли мягкий мох, оставляя тонкие, едва видные следы. Дала плыла рядом, виляя между деревьями, наслаждаясь свободой, природой и свежим воздухом, если только она могла наслаждаться всем этим. Яна же чувствовала себя в своём элементе, и это было заметно по её движениям, по размашистому шагу, по блуждающей на лице улыбке.
Жанна болтала, не переставая. Её звонкий голосок перекрывал щебет птиц, журчанье близкого ручейка, шелест листьев на ветру. По её словам, берёзовые листья хорошо помогали от цистита, мох с северной стороны лип излечивал кожные болезни, а грибы, росшие там и сям на стволах, отлично смягчали жёсткую кожу на пятках и локтях, но только вываренные должным способом.
В конце концов, знахарские примочки слегка поднадоели, и голова сама собой переключилась на другие мысли. Я невольно задумалась о своей жизни. Что делать как быть…
По своей прежней жизни я абсолютно не скучала. Ну, если не считать Марусю. Подружки мне ужасно не хватало. Никого ближе её у меня не было. Это был, наверное, единственный минус во всей приключившейся со мной истории. Плюсы же налицо: семью нашла, даже почти сиамскую близняшку, живу бесплатно и беззаботно в обществе ведьм, бесов и оборотней, да ещё и сама обладаю некоторыми способностями, которыми пока не умею управлять, но со временем обязательно научусь.
Опять же, природа вокруг, свежий воздух, птички-лисички, сплошная экология! Никаких тебе выхлопных газов, никаких выбросов из заводских труб, никакого плавящегося под душным городским солнцем асфальта. Только лес, мох под ногами и еловые лапки, нежно царапающие кожу иголками…
Минутку! Какие ещё лапки? Мы же вроде в березняке гуляли?! Я обернулась и похолодела: ни Жанны, ни Яны, ни Далы! Одна-одинёшенька в тёмном бору, я ощутила себя абсолютно несчастной маленькой девочкой, потеряшкой, птенцом, выпавшим из гнезда. Ели обступали меня со всех сторон, словно злобные монстры, и даже солнце, только что весело сиявшее на прозрачном голубом небе, спряталось куда-то за облака.
Остановившись посреди леса, я позвала дрожащим голосом:
— Девочки! Ау! Вы где?
Шуршание еловых иголок было мне единственным ответом. Захотелось заплакать, но я только мужественно всхлипнула, сдержавшись, и уже увереннее позвала единственное существо, которое должно было быть неразлучным со мной:
— Дала! Где ты?
И попыталась увидеть её в голове. Потом вспомнила про амулет и сжала в ладони деревянный кругляш со знаком-метёлкой. Где же ты, сестричка? Когда надо, тебя нет рядом, самый настоящий закон подлости!
И тут далёкий голос откликнулся в моей голове:
— Блина, Лада! Ты где?
— Тут я… Посреди чёртовых ёлок! — я сильнее сжала амулет в побелевших пальцах. — Давай уже, подтягивайся!
— Боги! — только и ответила Дала, и я почувствовала её близость, словно что-то тёплое и невесомое обняло мою голову. И снова близняшкин голос заорал прямо в ухо:
— Мы потерялись! Мы в идиотском лесу одни, без проводника!
— Не истери! — радостно отмахнулась я. — Главное, что не поодиночке! Вдвоём найдём!
— Что мы найдём?! — продолжала орать Дала. — Мы банально потерялись, мы в дремучем лесу и помрём тут, как собаки!
Шорох под елью заставил меня вздрогнуть и обернуться. Никого. Зверюшка какая-нибудь… Наверное.
Шорох повторился. Тут уже и Дала всполошилась:
— Что это?! Оно нас сожрёт! Как пить дать, сожрёт и не подавится! Или высосет всю энргию, и мы умрём!
— Перестань паниковать! — я снова сжала оба амулета в руке, пытаясь контролировать сестру, но Дала дрожащим голосом проблеяла:
— Нет уж! Паника — самая подходящая эмоция в данной ситуации!
И исчезла. Ну как исчезла… Я её не видела, но чувствовала, в той части мозга, где было её место. Вот трусиха! Ну надо же! Придётся теперь выбираться одной. Ладно хоть Дала во мне, пусть даже поджавши хвост, но здесь. Уже не так страшно.
Шорох переместился куда-то вглубь леса, за ёлки, и я с несвойственным мне безрассудством решила следовать за ним. Бог знает, что это за существо, но идти всё лучше, чем стоять на одном месте. Развигая колючие ветки, я двинулась на звук. К шороху примешался тихий шёпот, словно меня звали. И звала не Дала. Таинственное существо увлекало меня всё дальше и дальше…
— Что я делаю! Что я делаю… — шептала я, и голос Далы отвечал изнутри с обычным ехидством:
— Глупость, самую обычную глупость!
— У тебя есть встречное предложение?
— Может, позвать Яну?
— Я запретила ей обращаться! — фыркнула я. — Как она нас найдёт? И как я её найду, во-первых? Я же не умею!
— Зато всякую фигню ты умеешь прекрасно!
— Фу ты, замолчи! Без тебя тошно!
— Смотри! — взвизгнула Дала. — Туман!
И правда! Светит
