АРБОРА, САД У ПАЛАЦЦО КАНАЛИ, НЕЗАДОЛГО ДО РАССВЕТА, 21-Й ДЕНЬ МЕСЯЦА ЖАРЫ В ГОД ВТОРОГО ВОСХОЖДЕНИЯ САСМИРЫ НА ПРЕСТОЛ
Он был мертв, в этом Маттео был уверен, но тем не менее он продолжал существовать… Он попытался пошевелиться. Это было странно. Как-то не так. Неуклюже.
Тьма окружала его. Было влажно. Грязно. Он не чувствовал никакого запаха. А ведь раньше у него было тонкое обоняние. Он поднял руку.
Видеть он тоже не мог. Наверное, из-за кромешной тьмы вокруг. Как будто он был заперт в хорошо закрытой бочке.
Маттео положил руку на лицо. По крайней мере, он надеялся, что это было его лицо. Потому что он ничего не ощущал, словно его пальцы и лицо онемели. Неужели он лишился всех чувств? Где он находился?
Он вспомнил красивую женщину с мальчишеской фигурой, которая пошла с ним в сад. И огонь. Голубой огонь!
На город обрушился жидкий огонь. Это было дело рук верховного священника Люцио Тормено! Томмасо Галли, капитан порта, явился в образе смерти на его пир, чтобы предупредить о проклятом священнике.
Гнев воскрес внутри Маттео. Он почувствовал это пылающее пламя, как будто снова загорелся пожар той давней ночи. Теперь он знал, где находится, вспомнил, как поднял тяжелую крышку клоаки, чтобы оказаться в безопасности. Какая ошибка! Он вспомнил о жаре, который становился невыносимым, и о нехватке воздуха. Задыхаясь, он пытался забыть о зловонии вокруг. Маттео не был уверен, как именно он умер, но вспомнил свои последние мысли: Отец небесный насмехался над ним за его поступки. Он стоял под землей, по грудь в кале своих лакеев. Он сварился заживо в фекалиях? Или же потерял сознание и захлебнулся ими?
Как бы там ни было, он умер!
Но почему он был здесь сейчас? Он вернулся… вооруженный знаниями, которые не мог иметь? Он знал, что в Далии жила Мария, внучка его младшего брата. Она ненавидела верховного священника, потому что он не помог ей с поисками ее сына Антонио. Знал, что его мать жила в Дрепане и ненавидела семью Тормено. Знал о дяде на материке. И знал об историях, согласно которым вовсе не был мертв, пережив падение Арборы.
Маттео был удивлен тем, что нес в себе мысли и чувства своих родственников и потомков. Все члены его семейства, которые не были в Арборе той роковой ночью, покинули Цилию после пожара. Часть их имущества была конфискована. Имя Канали покрылось позором. Им пришлось перебиваться мелкой торговлей, контрабандой и содержанием домов грез, в которых и поденщики, и дворяне лежали бок о бок и скрывались в снах, дарованных лекарствами из ханства.
Был ли он тоже в плену такого сна? Может, Арбора и не была разрушена? Может, он сейчас проснется?
Он чувствовал страх других людей… Раньше ему доставляло удовольствие вселять страх в других. Ему нравилось смотреть, как должникам ломали кости. Он также с радостью вспомнил военный поход в Швертвальд, в котором принял участие. Виселицы и прочие ужасы, которые они устроили для побежденных.
Теперь страх царил и в городе. Он отчетливо ощущал его. Сильнее всего со стороны порта. Но ему нужно было больше тела… Нужно было принять реальную форму. Быть больше, чем просто… Чем он был? Он снова пощупал себя. Но чувства подвели его. Как и раньше, он не мог ни видеть, ни осязать ничего.
Возможно, он теперь состоял лишь из костей? Маттео представил, как он привязывает к себе гумус, в который наверняка уже давно превратились фекалии. И вьющиеся растения, которые наверняка здесь росли. Представил, как водоросли, подобно сухожилиям, обвивают его кости.
Он исследовал мысли своих родственников и обнаружил мечты о мести. Со времени падения Арборы прошло много лет, но Тормено еще существовали. Он мог отомстить семье проклятого верховного священника. Он сотрет их с лица земли!
Маттео потянулся. Он увеличился в размерах. Что-то мешало ему. Кирпичный сводчатый потолок клоаки. Он попробовал надавить на него… Если бы только он мог что-то чувствовать!
Он медленно продвигался вперед, надавливал на потолок, делал еще шаг и пытался снова. Благодаря его усилиям потолок поддался. Маттео нашел плиту, под которую залез в надежде избежать пожара. Он без труда оттолкнул ее, протянул руку и поднялся.
Трудно было вылезать из темницы. Плечи Маттео стали намного шире. Он протиснулся, расслабился… Наконец он оказался снаружи. В его саду снова росли розы. Он запрокинул голову и посмотрел на небо. Увидел тысячи маленьких светящихся точек и лунный диск, который в эту ночь имел форму широкого полумесяца.
У него раньше времени отняли жизнь. Почему он получил ее обратно, Маттео понять не мог. Но он знал, для чего ее использует. Мечты и ненависть его родственников и потомков обрели в нем форму. Они хотели смерти верховного священника, и он с радостью сделает им этот подарок. Он чувствовал верховного священника. Тот был в городе!
Маттео поднял руки, посмотрел на них в лунном свете. Они выглядели как бесформенные лапы. Гораздо больше, чем человеческие руки. Они были сделаны из грязи, земли и наполовину перегнивших остатков растений, но они были полны силы!
Он обернулся, посмотрел на развалины своего палаццо, увидел лежащие в руинах дома. В отличие от Маттео, город не восстал из могилы, и у него было смутное ощущение, что стены ненавидели его. Они словно знали, что на нем частично лежала вина за их разрушение.
Но не он приказал поджечь город. Маттео тяжелым шагом направился через сад к своему палаццо. Его движения были медленными, неуклюжими.
Шум заставил его остановиться. Грохот камней. Маттео последовал за звуком. Вошел в зал, где музыканты когда-то играли танцевальную музыку.
Двое мужчин, полностью в черном, долбили кирками обломки. К ближней стене были прислонены арбалеты и большие черные щиты. Чуть ближе стоял искривленный, наполовину расплавленный серебряный светильник на пять свечей.
Они обворовывали его!
Нечленораздельный звук поднялся из глубин его глотки. Мужчины повернулись к нему. Маттео с удовлетворением увидел ужас на их лицах.
Но затем один из них бросился на него, замахнувшись киркой. Лунный свет заискрился на металле.
Маттео поднял руку. Он не мог сразу потерять вновь обретенную жизнь! Слишком медленно.
Кирка вонзилась в его грудь. Он не почувствовал боли. Вообще ничего…
Нападающий дернул оружие, выругался, пытаясь его высвободить.
Рука Маттео опустилась на голову мужчины. Сомкнулась… Раздался треск. Он впервые что-то почувствовал. Влага проникла через ладонь в его тело. Это было приятно.
Он отпустил труп с размозженной головой на пол.
Другой мужчина очнулся от онемения. Он схватил свой арбалет и подсвечник и убежал.
Маттео знал, что следовать за ним было бессмысленно. Он не смог бы его догнать. Но он и не хотел этого. Пускай
