— Стало быть, он будет хорошо охраняться, — заключил царевич, начиная, судя по голосу, чувствовать себя крайне неуютно в нашем обществе. — Правда, стоит поискать пути, которые приведут к нему. Я уверен, что они есть. Ты знаешь, как он выглядит, Аника? Кажется, ты говорила, что вы с ним знакомы?
— Голубоглазый такой, — ответила я, с напускной строгостью пожимая плечами. — Вот совсем голубоглазый, как будто сапфиры в глазницы по втыкали и заставили ими смотреть.
— Охраняться будет, несомненно, — согласился Локи, игнорируя меня подчистую. — Но ему необходимо быть на передовой, иначе чаровники не смогут ухватить магический канал.
— То есть, достаточно просто оттащить парня подальше? — с любопытством вставил Вольштагг.
— Если удастся. В идеале, всё же, стоит его убить, — ответил трикстер. — Иного выхода я не вижу. Обезопасить себя от чародейства — наше первое дело, иначе мы проиграем, учитывая сложившийся баланс сил. Но при этом надлежит не забывать и то, что Карантир — незаурядный, по мнению ведуна, навигатор. Скорее всего, именно он является связующим звеном между этим миром и планетой Aen Elle. Авалак’х предположил, что именно его ученик уловил момент Сопряжения Сфер и дал пространственной дыре стабилизироваться.
— Талантище-то какое. Горжусь боевыми ранами, — фыркнула я, демонстративно глядя на трикстера. Тор, чувствуя желчь в подтексте, с удивлением кинул взгляд на меня. Я сделала вид, что ему показалось: — У нас с этим Карантиром просто любовь до гроба, не меньше. Он, как меня увидит, сразу забывает про всё на свете и пытается меня убить. Не понимает, наверное, что сердце силой взять нельзя. Тем более такой.
Локи ухмыльнулся снова, но как-то подозрительно загадочно, будто бы уже взял интервью у страстного поклонника моих синяков и конкретно выяснил, где же я ему так насолила. Тор устал переводить свои непонимающие взгляды с нашей парочки, а потому тоже сел за стол, и принялся с удвоенной интенсивностью выковыривать грязь из-под ногтей кинжалом.
— А что насчет Цири? — не поднимая голубых глаз, как бы невзначай, спросил сын Одина.
— Авалак’х уже отправился за ней, как ни странно, — ответил Лафейсон. Я вытаращилась, чувствуя, что глаза становятся больше, чем линзы очков. Сбежит чувак, ой, сбежит и нафиг ему эти сторонние разборки. Выжить и шкуру свою благородную целой оставить, в данной ситуации, куда более логично, чем с размаху вписывать свое имя в историю чужой войны. Уловив мое «непонимание крайней степени», трикстер пояснил: — Не переживай. Он точно вернется. И девку, твою подружку, с собой приведет. Мы с ним пришли к консенсусу почти по всем вопросам, и нашли общий интерес, который простирается куда дальше этой мелкой войны. Осталось урегулировать один нюанс и… Впрочем, не будем забегать вперед. Просто прими к сведению, — Локи повернулся к брату. — Толковый эльф. Большая редкость в наше время.
Внутреннее око подсказывало, что это будет первый в истории случай, когда Локи сумеют обмануть. Но вдаваться в подробности, пытаясь выудить информацию из трикстера, не горела желанием. Встав, я попрощалась с Тором и его приятелями, коротко кивнула Богу Обмана и отправилась рассказывать друзьям, что сумела выведать за последние пол часа. Локи порывался встать и выйти следом за мной, но короткое: «Подожди, брат, у меня для тебя письмо от матери!» дало мне фору, чтобы убежать подальше в сторону Аэдирнского лагеря.
====== Глава 26. Вечер откровений. Часть 1. ======
Маленький, аккуратненький, прямой носик скривился, презрительно принюхавшись к запаху. Цирилла с недовольным выражением милой физиономии, держала мою любимую рубашку двумя пальчиками и придирчиво оглядывала каждый её миллиметр, ища, а главное, находя в ней изъяны и громко повествуя об этом благодарной публике. Зеленые глаза княжны оглядывали рисунок в наркоманскую клеточку самурая-шахматиста с явным неодобрением, как будто бы она была, как минимум, Карл Лагерфельд*, а предоставленная мною от широкой души одежда — дизайнерским изыском студентки швейного ПТУ города Нижний Залупинск. Вздрогнув, приемная дочь Геральта откинула рубашку подальше и с выражением мученицы засунула руку в сумку, доставая теплую вязанную кофту. Я, глядя, как из моего гардероба делают мусор, громко и четко фыркнула. Цири резко скинула голову, бросая в меня взгляд, способный пронзить насквозь любого астрального духа, но не плотное физическое тело и оскалилась, маскируя сей акт под милую улыбку. Я, в ответ, украдкой от остальных присутствующих, показала девушке средний палец. Отвернувшись обратно к сумке, ведьмачка с омерзением запустила руку в недра сумки, с отвратным выражением лица ковыряясь в её внутренностях. В моей душе вскипало желание подойти и рывком выдрать свою сумку обратно. Я, вообще-то, притащила её на Плач Геральта о том, что его вернувшейся дочурке не в чем ходить, и уже категорически жалела о своей благотворительной миссии, придавленная собственным альтруизмом и добросердечностью натуры.
— А зачем тебе порванные штаны? — девушка достала художественно состаренные и протертые специально в нескольких местах джинсы и поковыряла ногтем бахрому на разрезе. — Выкини. Или зашей, если с деньгами плохо…
— Это грандж, — возмущенно задыхаясь, сообщила я, уже чувствуя, как Курт Кобейн начинает неистово вращаться в гробу.
— Это рванье, — отрезала княжна с явным раздражением. — А вот это ничего, — девушка достала новенькие, еще ни разу не одетые леггинсы, раскрашенные под камуфляж. — Но вкус у тебя, конечно…
— Нормальный вкус.
— Ужасный, — констатировала Цири. — Удивительно, что в таком тряпье тебя вообще к Императору пустили.
— Не нравится — ходи в своем, — начала заводиться я, чувствуя, что за последний вечер было достаточно оборотов двигателя внутреннего страдания и пора поддать газу раздражительности. Вообще-то, я искренне старалась подобрать самое лучшее, на свой вкус, из своего гардероба и соответствующее местным стандартам приличия одновременно. Видимо, джинсы случайно в сумку «закатились». — Или носи, что дают, или не ной. Царевна, блин…
— А я и есть царевна … —тоже принялась повышать тон Цирилла, принимая позу бронированного, ощетинившегося кабанчика.
— Девочки, не ссорьтесь, — вполне благодушно пробурчал ведьмак, погладив сначала одну, затем другую питомицу по голове. Два уничтожающих на месте взгляда сообщили Белому Волку, что мы еще и не начинали. У нас с Цири явное затишье перед грядущей
