Ведьмак принес её в лагерь на руках. Появившись с нею в огненном круге портала, с лицом, полным оторопелой сумятицы, он просто не мог выдавить из себя ни слова. Кровь Аники, размазанная по одежде Белого Волка, алая и, как будто бы, еще теплая (но, как оказалось, промёрзшая насквозь) стоит перед моими глазами и сейчас, спустя два бесконечных дня скорби. Её лицо, впервые на моей памяти, действительно спокойное и безмятежное, будет сниться мне до конца дней. Не поняв ничего, я подумал, что милая инопланетянка просто уснула, но… Больше она просто не сможет проснуться. Наконец-то звездная странница отправилась туда, где нет больше опасностей, где нет боли и тех, кто смог бы причинить её.
На руках своего близкого товарища Аника постигла свой последний, полный триумфа и отчаянья, путь до скромной обители — потрепанной осенними ветрами палатки. Все, и Старшие Расы, и кметы, и воины, и короли, собрались посмотреть на финал долгих странствий этой прекрасной девушки. Понуро стояли они и смотрели на ведьмака, несущего горькую, драгоценную ношу, безмолвные, как истуканы… Но мысли каждого были написаны на лице: „Если воины Aen Elle в состоянии победить даже асгардскую деву, то чего ожидать простым смертным от грядущих боев?“.
Не было голоса, звонкого и открытого, заявить им, что еще не все потеряно. Не было того, кто осмелился бы возразить любому, пусть и заикаясь от ужаса. Не было больше Аники Эмергейс.
Мы уложили тело на кровать, где Ани провела последние свои дни. Кот с рваным ухом оказался первым, кто нашел в себе силы дотронуться до своей дорогой хозяйки — растянувшись рядом, сэр Ланселап, как истинный рыцарь, принялся охранять покой своей дамы и отогревать промороженный магией холода стан своим худеньким, шерстяным тельцем, полным любви и тепла к ней и её памяти. Ведьмак сидел на полу, рядом, боясь взять холодную руку своей подопечной, касаясь лишь кончиками шероховатых, потрескавшихся перстов до её плеча. Постаревший в одночасье больше, чем за последнюю сотню лет, Белый Волк совершенно обернулся в седого старца, разбитого болью утраты, желанием наверстать все минуты разлуки и готовый отдать всего себя за секунду, способную возвратить жизнь. Трисс Меригольд рыдала. В звуках душераздирающего воя была боль столь пронзительная, что поражала в самое сердце даже просто любопытных зевак, толпящихся у палатки в асгардском лагере. Волосы, непослушные, потеряли былой лоск и цвет осеннего каштана, обращаясь всего лишь в растрепанные крылья матери-птицы, потерявшей свое дитя в схватке с коварным змеем. Старая подруга сердца, знаменитая Йеннифэр из Венгерберга, утешала её, тщилась погасить отчаяние коллеги словами и заклинаниями. Вскоре, когда Четырнадцатая с Холма, наконец, была выжата, истомлена и начала примиряться с утратой, именно Йеннифэр увела её и уложила в постель перевести дух.
Регис и Люсинда, не в силах выносить дух царившей округ неутешной скорби, занялись подготовкой к погребению. Церемониал решено провести после предстоящей брани, чтобы Аника тоже смогла увидеть, хоть символически, что труды её не пропали зря, и дело, начавшееся с пламенного стремления спасти тех, кто был дорог, продолжило жить, не смотря ни на что.
Мною неописанным остался лишь Йорвет, ибо только его состояние я не смогу выказать пером. Эльф, противоречивый по своей природе, импульсивный, властный, спесивый… Растерял все свои достоинства в миг, когда клинок неприятеля пронзил юное девичье тело. Говорят, командира Аэдирна едва смогли удержать четверо эльфов, насильно истаскивая в портал, ибо жажда мести воину-магу из мира Ольх была сильнее разума. В секунду, когда чистая душа Аники покинула плоть, умерло сразу двое. Теперь одному из них остается только лишь доживать свой длинный век, а другому — ждать любимого в царстве покойных. Ибо, а я, несомненно, уверен в этом, первой, кого увидит Йорвет, войдя в ворота царства Хелы, будет его Аника.
Она всегда его ждет. Неделю, мгновение, вечность. Всю свою жизнь.
Даже Геральт смирился и уступил, оставив дозор у постели бесценной приемной дочери. Безгласно, без просьб, без приказов, лишь взглядом единственного глаза Йорвет отвоевал себе место подле Эмергейс, и за два дня, прошедших с момента гибели, эльф почти не покидал её. Замороженная магическим клинком, сохранившая необычную притягательность и прелесть, Аника, только лишь мертвой, смогла получить его целиком, без остатка. Раствориться в своем возлюбленном, осыпаться пеплом на дно его черной, ожесточенной на всех и каждого, кроме нее, души.
Они были вместе. Он держался за её за замершую руку с кровью, ставшей льдиной и застывшей в жилах в самом подлинном смысле этого слова. Гладил кожу, пронзительно холодную, от чего сам почти покрывался инеем, но сил отпустить ее бывший скоя’таэль не мог найти.
Как и не мог уйти от неё, ни сейчас, ни все эти годы. Я никогда в жизни не встречал пару, сродную этим двоим, но только теперь осознал: все их ссоры, ругань и бесконечные столкновения были проявлением своеобразной гармонии. Хрупкого равновесия, живущего в их взглядах, которое они безалаберно преступали и сами же залечивали раны, нанесенные друг другу. Потому что оба, на деле, безрассудно похожи и ужасно различны, и только потому представляли единое целое. Но когда умирает одна часть, смерть второй всегда остается вопросом времени…»
— Лазутчики донесли: армия твоих собратьев пересекла границу миров, — Тор хмуро почесал бороду, с металлическим скрежетом, неприятно бьющим по ушам.
— Я знаю, — ответил Авалак’х, нехотя отрываясь от медитации и распахивая свои аквамариновые глаза. — Я почувствовал это меньше часа назад. Мне доступны спектры ауры всех бывших соратников. И похвальная мощь Эредина, и пыл молодого Карантира, и даже глупость…
— Мог бы сообщить, — возмущенно процедил сквозь зубы сын Одина. — Слишком быстро! Я рассчитывал, что в запасе будет еще хотя бы пара дней.
— Смерть Анны окончательно раскрыла портал, замкнула складку бытия и высвободила необходимую энергию для перехода. Иными словами, создала все необходимые условия для упрощенного перехода из Тир на Лиа в Веленские болота. Стабилизировала вход.
— А где вход, там и выход, — вздохнул Тор. — Упрощенный и… как ты там сказал?.. Устойчивый. Главное, чтобы план сработал и обошелся той самой малой кровью, о которой там много говорят мудрецы вроде тебя.
— Осталось разрушить артефакт-проводник, на котором завязали точку магического контакта чародеи Aen Elle. И тогда жителям этого мира будет гораздо проще защитить себя. Отвечая на твой немой вопрос: нет. Я не ведаю точно, у кого этот артефакт, могу
