— А тебе не кажется, что… — «что ты ведешь себя как гандон?» хотела было спросить я, но в последний момент передумала и решила поставить вопрос по-другому, —… что ты не справедлив к другим мирам? Насколько я знаю, ты не был принцем на белом коне, обещающем увезти кого-то в сказку. Или у тебя просто цыгане украли четырехногое средство передвижения? А может... дай-ка, подумать... Дракон оказался лучше, чем принцесса, м? Аника говорила, что...
— Когда мы говорили о будущем, я дал достаточно ясно понять, что хочу, чтобы она осталась. Мне казалось, она знала на что шла, – ЧТО_о? Ему там фантазии не жмут, а?
— Не помню, что бы Аника рассказывала что-то подобное, — пробормотала я, изо всех сил акцентируя внимание на своем псевдониме. Меня раздражает, с каким упрямством он называет меня как угодно, но не по имени. — Аника говорила, что ты отверг ее, и при том весьма жестоко.
— Ох, неужели? — Йорвет с такой силой бросил в костер ветку, что она отскочила и улетела в сторону, поднимая в воздух горящую красными угольками пыль. — Представляю, каким извергом она могла бы меня выставить. Разумеется, я сам виноват. Вел себя не совсем…по-доброму. Но я обещал решить эту проблему, если она осталась бы.
— А можно с этого момента поподробней? — эльф был настолько уверен, что невольно захотелось послушать его версию, причем в полном варианте. Йорвет так убежден в своей правоте, так категоричен, что даже обычное его упрямство теперь кажется детским лепетом. Нет, ну и я фантазировала на тему подобного, но услышать его «истину» было бы интересней, чем придумывать свою. Это, как известно, гриппом вместе болеют, а с ума должны поодиночке сходить.
— Зачем? — тут же обломал Йорвет. — Если она не рассказала тебе правду, то чувствует, что виновата. Это уже не плохо.
— И все-таки? – попыталась настоять я.
— Кто ты такая, чтобы я обсуждал с тобой личную жизнь? — резонно заметил эльф. — Общие знакомые, тем более такие, как Amadanwed или Трисс Меригольд не делают нас близкими знакомыми.
Я обижено отвернулась, чувствуя, что краснею. Иногда Йорвет умудрялся бить не в бровь, а в глаз, и не только стрелами, но и злобой. А я забываю, что внешность лица нынче у меня не та, чтоб “допросы учинять”, как сказал Золтан. Только, боюсь, когда она будет “та”, то меня тем более слушать не станут. И, блин, если «Я тебя не люблю, мне на тебя плевать» — это намеки на совместное будущее, то я вообще мужиков не понимаю. Я помню, как Йорвет мне в красках расписал свою любовь к Деве из Аэдирна, а я, типа, лишняя во всех отношениях и эльф с радостью бы меня пристрелил, да ведьмак не дает. Опять же, эльф, может, пытается выглядеть белым и пушистым? Мол, тебя там не было, а Аня сама во всем виновата? Фи, смеюсь и плачу от банальности. Йорвет однозначно просчитался, потому что я не просто очевидец, а участник тех событий, прошла сценарий по каждой строчке от пролога до титров. Но какой ему от этого резон?
Да-а-а, быть думающей бабонькой немного страшненько. Ясно. Мне все ясно. Ну и так понятно. Ты что, думаешь, я ничего не понимаю? Не нужны мне твои объяснения, и так все видно. Я не обижаюсь. Нормальное у меня лицо. Смотрите во всех кинотеатрах страны. Детективно-психологическая драма: “Женщина, которая делает выводы”.
Туман потихоньку начал рассеиваться и вдали угадывалась линия горизонта, из-за которой лениво пробивали туман первые солнечные лучи. Опавшая утренняя роса капельками стекала по траве, а одна даже умудрилась залезть мне за шиворот и теперь с упорством танкера стремилась к земле, рассекая спину надвое и вызывая мурашки, трясучку в коленях и непонятную слабость, тянущую внизу живота.
— Как она? — нарушил тишину эльф.
— Кто?
— Аника, — пояснил Йорвет и от звуков своего имени-псевдонима, произнесенного именно эльфом, дрожь забила в разы сильнее.
— Нормально, — поежившись, ответила я. — Не жалуется, во всяком случае. Влипает в неприятности, выпутывается из них. Потом колесо Сансары дает оборот и она снова влипает в неприятности. Ничего нового.
— А Локи с ней? Как же она без своего принца?
— Прости? — не поняла я, но по его лицу догадалась. — О, Один, дай мне сил! Почему никто не хочет понять, что они – друзья. Хорошие такие друзья. Прям лучшие, но все равно друзья.
— Ну-ну, — ухмыльнулся эльф. — Конечно, лучше быть принцессой, чем жить в этой дыре. Если уж даже у Аники хватило на это мозгов, то... – он не договорил.
— Иногда ты невыносим, знаешь ли.
— Да, я осведомлен об этом.
— У нее никого и не было с возвращения на Землю. В смысле, мужчины любимого, — попыталась я оправдать саму себя. — Даже кота себе не купила.
— Хотя бы Сэру Ланселапу хранит верность, — и тут же пояснил: — Это ее кот. Теперь живет у меня, потому что больше… Не важно.
Котик! Мой рыжий, наглый котенок! Он еще жив! Почему-то я была уверена, что все про него забыли и выгнали на улицу, а теперь он ловит дворовых крыс, если еще не задран злыми собаками. А нет, смотрите-ка, его Йорвет к рукам прибрал. Моего Сэра Ланселапа, между прочим, которого мне почетно вручил Флотзамский тролль! Я целый месяц была его хозяйкой, кормила, убирала за ним, воспитывала! Надо будет навестить сударя усатого, и может, даже забрать себе обратно, ибо подарки не передаривают и все такое. А “Вискас” вкуснее местных мышей, я точно знаю, я проверяла.
— А зачем ты его забрал?
— Забудь, я сказал.
Скояʼтаэль деловито встал, и, шатаясь на онемевших ногах, исчерз в тумане, словно Ёжик Юрия Норштейна. Через какое-то время оттуда донеслось журчание, доказывающее, что Йорвет натурально ссыкует со мной разговаривать. Что ж, нашим легче. Как приятно быть той, из-за кого мужик бесится даже при условии, что тебя не было рядом года два. В принципе, оно и понятно. Все скоя’таэли хотят, чтобы было по-ихнему, но так не будет, потому что нет такого слова.
— Тебе холодно? — командир вернулся, и теперь, скрестив руки, стоял за спиной.
Я оглянулась, разглядывая его. Йорвет будто бы постарел, хоть эльфы этого банально не умеют – везучие, суки, победители генетической лотереи. Лицо его, и
