Эмили вспыхнула от счастья, Шон — от смущения, Хоук закрыл ладонями лицо и в очередной раз заявил, что отказывается считать этого человека своим отцом.
— Да что тебе не нравится? — не понял Шон. — Весело, живенько, не то что остальные…
— Как можно нести такую чушь со сцены? — вопрошал Лаватейн, страдальческим взором наблюдая, как экс-капитан «весело и живенько» переговаривается с кинооператором прямо на сцене. — Надо же, в конце концов, различать, когда и с кем ты разговариваешь. Для пиара на предвыборной кампании это совершенно не годится.
Само голосование уже пару лет проводилось в электронном виде. На телефон каждого гражданина приходила специальная форма, и её можно было заполнить, выбрав кандидата по своему вкусу.
Без лишних размышлений отметив Джонатана Сноу, Шон не сдержался и заглянул в телефон шефа, но тот уже отправил форму.
— Я же сказал — нет, — в последний раз ответил Хоук.
***
Присутствие.
Здесь явно был кто-то ещё.
Шон тоже почувствовал, значит, они не ошибаются. Пришлось разделиться, чтобы проверить всю площадь. Выборы подошли к концу: голосующие граждане со всей страны отправили специальные формы, и со сцены больше никто говорить не будет. Кандидаты в сопровождении охраны покинули центр города, отправившись по делам. И всё равно их долгом было убедиться, что никакие потусторонние существа не атаковали Манхэттен.
Дьявола ждали со дня на день — предугадать, когда он действительно появится, практически невозможно. Как сказала Таня: поймёте, когда он появится перед вами. Как всегда, слова беззаботной богини обнадёживали донельзя.
Шон отправился к торговому центру чуть поодаль — ему показалось, что нежелательное лицо, обладающее Силой, могло оказаться там. Хоук вызвался проверить практически безлюдный переулок по соседству с площадью, бок о бок с Бэттери-стрит. Они чувствовали даже не направление, а само присутствие, и если демона (или кто это может быть) упустить — то найти его снова будет крайне сложно.
Первые этажи жилых домов были отданы владельцам супермаркетов и одёжных магазинов, на углу виднелась прачечная. Кто-то держал окна открытыми нараспашку, кто-то занавешивал их как можно плотнее. Хоук поймал себя на том, что стоит посреди пустой улицы и разглядывает чужие окна. Он попытался сосредоточиться на присутствии, но ничего не выходило: подготовка к предвыборной кампании отняла у них с Эмили последние силы; ну, Эмили как-нибудь переживёт, но если он действительно сейчас кого-то упустит, это будет совсем нехорошо. Последняя надежда была на Шона, однако они уже разошлись в показаниях. Вероятнее всего, тварь из преисподней уйдёт незамеченной.
Закрыв глаза, чтобы сосчитать до десяти, Лаватейн не дотянул до трёх. Ноги подкосились, и он рухнул на колени, не чувствуя в себе никаких сил подняться. Голова кружилась, в висках пульсировала кровь, и жжение в месте татуировки кричало о том, что недосып здесь совершенно непричастен. Через силу он открыл глаза и посмотрел на дорогу перед собой, в который упирались дрожащие ладони; кожа была темнее на несколько тонов, а вместо ногтей торчали острые птичьи когти, впиваясь прямо в асфальт.
«Только не здесь…»
Он попытался встать и не смог, придавленный тяжестью собственного тела. С трудом фокусируя зрения на окружающих предметах, Хоук поднял голову и увидел в стеклянных дверях супермаркета напротив собственное отражение — скорчившийся на земле человек-оборотень с торчащими из спины крыльями. Теперь они достигали подоконника второго этажа. Рубашка на спине была порвана и пропитывалась кровью.
«Только не сейчас…»
Сила переполняла Первого изнутри. В голове беспрестанно крутились слова Мидорикавы — вы станете богом, это неизбежно, ну же, мистер Лаватейн, наше сотрудничество будет продуктивным, а я желаю вам только лучшего, меч выбрал вас, мистер Лаватейн… Последний импульс смешанной крови был настолько сильным, что заставил его закричать.
«Здесь никого нет, все на площади, там благотворительная ярмарка в честь выборов, здесь никого нет…»
После крика он некоторое время слышал только своё дыхание, а потом невдалеке хлопнула дверь прачечной. Хоуку хотелось встать и уйти, но он не мог сдвинуться с места. Как среагирует гражданский, увидев на улице превращающегося в птицу человека, вдобавок с окровавленной спиной?
Размытый человеческий силуэт на секунду замер, а потом кинулся к нему.
— Эй! Эй, вы в порядке?
Лаватейн не понял только одного — почему этого приставучего прохожего не шокировал его внешний вид. Он плохо видел, что происходит, зато прекрасно чувствовал вцепившиеся в локоть чужие руки. Сжав зубы, чтобы не пугать его лишний раз, Хоук кивнул и жестом попросил отойти. Человек пробормотал что-то испуганным голосом, потом повиновался и, спотыкаясь, убежал. На тротуаре остался валяться мешок одежды из прачечной, видимо, забытый им же.
Никто никогда не учил его складывать крылья. Когда Хоук пользовался ими в бою, то чаще всего отключался, а когда приходил в себя, они исчезали сами собой. Сейчас времени нет. Хорошо, если он успеет скрыться раньше, чем человек из прачечной позовёт кого-нибудь «на помощь». Управлять новыми органами тела так, будто они твои — примерно так он представлял себе теорию полёта. Осталось лишь повторить… Каждое движение непривычных для тела отростков вызывало боль в спине, поскольку их основания торчали из открытых ран. Подгоняя себя мыслью о том, что у него нет ни минуты на это дело, Хоук сильнее вцепился когтями в асфальт, окончательно раскрошив его, и чудом втянул крылья обратно.
«А рубашку… снова зашивать».
Не давая себе времени на отдых, Лаватейн быстро вытряс брошенный пешеходом мешок. Одежда — чистая или грязная, не имеет значения. Чёрных курток не было, но был того же оттенка достаточно плотный пиджак. Морщась от боли, шеф прикрыл им спину, надеясь, что крови всё же не так много, как в предыдущий неудачный опыт обращения.
Он вышел из переулка как раз в тот момент, когда кто-то вверху распахнул окно. Неподалёку была припаркована машина, на которой они приехали. Прислонившись к дверце в ожидании Шона и ключей, Хоук подумал, что зря они потратили время на поиски.
Татуировка горела огнём: он знал, что там сейчас не кожа, а сплошные ссадины.
«Неожиданно сильный всплеск Силы где-то на этой площади… — Хоук махнул рукой приближавшемуся Шону. — Это же я сам…»
***
Десятый мир,
США, Нью-Йорк, Бронкс
2025 год
Нагнувшись вниз и прильнув рулю мотоцикла, Кайл постепенно увеличивал скорость и заострял повороты, вспоминая навыки, приобретённые ещё в
