После того как юных богинь распределили по мирам, Энджел попала в Китай — в страну, освящённую её матерью. Энджел никогда не знала полного имени её божественной родительницы: аборигены дали храму имя Ан Ли, ту же фамилию «Ли» присоединили к её имени. Скорее всего, истина далека от этих прозвищ и названий. И, более того, спрашивать запрещалось. Энджел не могла часто обращаться напрямую к своей матери.
Ан Ли олицетворяла луну, синий цвет и электричество. Наверное, ночной Бейджинг можно было описать этими тремя словами. Именно поэтому её божественная семья — дети, прислуга и ближайшие последователи — располагалась в одном из небоскрёбов столицы. Солнце садилось, и прямоугольник света медленно менял цвет и исчезал с пола. Вскоре комната погрузится в темноту, и Энджел закончит медитацию.
— Юная госпожа, — с порога послышался тихий голос. — Солнце село.
Небыстро открыв глаза, Энджел моргнула пару раз и поняла, где находится. Она встала на ноги и обернулась, поправляя традиционное китайское платье, расшитое драконами. Волосы девушка убирала в высокий пучок, так что узоры на спине были видны каждому. На пороге стоял один из жрецов Ан Ли.
— Спасибо, Чжу, — поблагодарила Энджел, не узнавая свой голос. Рядом с мамиными жрецами он всегда становился властным и высоким, что ей не очень-то нравилось. — Что-то ещё?
Чжу потупил взгляд.
— Вас зовёт госпожа…
Энджел понимала, почему её матери боятся. Ей самой старшая богиня внушала страх, и лишь мысль о том, что Ан Ли того же ранга, что и Таня, заставляла её не бояться. Странно даже представлять холодную величественную Ан Ли рядом с бесшабашной и немного сумасшедшей Таней, но когда дело доходит до силы и веры, они вполне могут потягаться друг с другом.
Ан Ли ждала её в приёмной комнате. Энджел никогда не была в личных покоях матери.
Небоскрёб на западе Бейджинга никак нельзя назвать храмом, но боги следовали современным тенденциям развития. Простые смертные думали, что здесь находится очередное скопление никому не известных офисов с пафосными названиями, но здесь жила богиня. По ночам луна отражалась в начищенном до блеска стекле.
Словно фарфоровые, руки женщины были сложены на коленях. Она одевалась так, чтобы соответствовать покорённой стране. На матери и дочери были одинаковые платья, отличающиеся лишь размером и цветом вышитых драконов. И Ан Ли позволяла себе распускать волосы, которые сейчас чёрным шёлковым полотном лежали на её плечах и спине.
Столкнувшись взглядом с глазами матери, Энджел увидела две бездонно-синих луны. Её собственные глаза больше напоминали два погасших солнца.
Погасших в память о её грехе.
С тех пор, как Энджел обрела кровные узы с нечистым, Ан Ли охладила их отношения, ранее бывшие дружественными.
— Анджелина, — тихо и спокойно заговорила богиня, называя её полным именем. — Ты хорошо выполняешь свою миссию, хотя я всё ещё поражаюсь смелости, с какой ты прикасаешься к нечистым.
— Мы должны сотрудничать с ними для достижения мира во всём мире, мама. Без моего благословения они никогда не одолеют Дьявола.
— Ты права. Но всё-таки меня это коробит. — Ан Ли наклонилась к столу, при этом её спина оставалась идеально прямой. Она встряхнула тонкой рукой, и из рукава выпали фотографии. — И я рада, что этот нечистый наконец осознал вашу с ним связь.
Энджел тихонько вздохнула, проследив за ногтем матери. Шон Ламберт. Товарищ. Брат. Бывший любовник. Они довели свои отношения до пика, и только напускная холодность Энджел не позволила согрешить ей в третий раз. Но они преступили правила дважды: сначала связав тело богини с телом нечисти, а потом повторив это деяние как брат и сестра.
— У него есть смертная подруга, и я полагаю, что он забыл обо мне… в этом плане.
— Правильно. Надеюсь, ты не сильно горюешь об этом.
— Нет, мама.
Ан Ли удовлетворённо кивнула. Это ей и было нужно.
— Если бы они не были нечистыми, я бы чуть больше гордилась твоей командой, Анджелина. Ты видишь, что эти четверо идеально подходят друг другу? В их сердцах сложилась гармония, которой не видно сразу, но которая выручит их не раз и не два. Будущее обещает быть тяжёлым.
Энджел не могла не согласиться. При взгляде на фотографии друзей у неё потеплело в груди. Флегматично спокойный, уверенный и надёжный Эйден, ранимый, эгоистичный, но при этом верный Шон, вспыльчивый и упрямый Кайл, добрый и сильный Хоук. Как ни складывай этот паззл, в итоге получится идеальная картина.
— Какое-то время ты будешь скреплять их. Но дальше они справятся сами.
— Слова Тани, — слегка улыбнулась Энджел. — Вы обе думаете, что меня не призовут раньше победы над Дьяволом?
Ан Ли предостерегающе вскинула брови. Об этом речи не шло.
— Прошу прощения, мама.
— Ничего. — Богиня выдвинула вперёд одну из фотографий, и сердце Энджел забилось чуть быстрее. — Я хотела поговорить с тобой о сыне Миджиси.
Если бы Эндж не сидела на диване, земля ушла бы у неё из-под ног. Ей было известно второе имя матери Хоука? Возможно, они были знакомы? Возможно, капитан Сноу знал слишком мало о своей покойной жене? Разволновавшись, девушка склонилась к столу. Освящённая маминой рукой, фотография Хоука чуть-чуть изменилась. Ярко-карие глаза отдавали слабым безумием и — теперь — чем-то ещё, чем-то, обычному Хоуку чуждым. Он казался взрослым и совершенно чужим, но при этом Энджел не утратила чувства привязанности к изображённому на фотографии лицу.
Она всё поняла.
Она не имела права говорить и даже думать об этом.
— Не может быть, — невнятно пробормотала она. Девушку с головой захлестнуло чувство восхищения и благоговейного страха.
— Так и будет, — подтвердила Ан Ли. — И ещё кое-что. Анджелина. Я была бы рада рассказать тебе о его матери — я знала Миджиси и имела удовольствие беседовать с нею в Городе Богов. Естественно, после её смерти. Но эта информация запрещена и тебе, и этому Первому, и его смертному отцу. Никто не должен ничего знать. По крайней мере, сейчас.
— Я поняла, — Энджел наклонила голову. — Спасибо, мама. Ты даровала мне уверенность…
— В себе или в нём?
Энджел удивлённо моргнула. На лице Ан Ли ей почудилась игривая
