— Не отвечай, — лицо богини вновь стало вынужденно холодным. Она встала на ноги и прошла к окну. Бейджинг покрывался вечерней полутьмой, но неоновые огни все ещё боролись за свою жизнь против ночи. — Я рада, что тебе хорошо с ними. Ты согрешила дважды, обретя связь с нечистым, но это пошло на пользу защите наших миров. Теперь ты считаешься смертной, но ты всегда останешься моей дочерью и подругой Татьяны, Анджелина.
Эти слова тронули Энджел — она никогда не слышала такого от матери. Собственно, они и не беседовали в такой неформальной обстановке: ни разу, ни в одном из доступных миров. Девушка была бы рада и обнять её, но грешницам запрещено прикасаться к божественной коже.
На пороге появился Чжу, очевидно, призванный богиней телепатически.
— Отведи Анджелину в её покои, Чжу, — не отворачиваясь от окна, сказала Ан Ли. На долю секунды она задержала свою ладонь на рукаве дочери. — Благословляю тебя.
Энджел вдохнула полной грудью. Спёртый воздух помещения вокруг неё стал совершенно новым.
«Спасибо, мама. Я благодарю твою луну за это».
***
Энджел вернулась в свою уединённую комнату. Внутри не было ничего, кроме пола, стен и потолка, а также занавешенного окна. Но она нажала на пару кнопок, и вот из стены выехала раскладная кровать, проявились стенки шкафа, под подоконником зажужжал и открылся холодильник, а напротив кровати раздвинулись обои, являя миру выключенный телевизор. Современные китайские квартиры были оборудованы очень хорошо, гораздо удобнее и компактнее западных. В небоскрёбе Ан Ли было так же уютно и комфортно.
Устроившись на диване и разложив перед собой холодные блюда, Энджел подумывала, с чего начать, когда зазвонил телефон. Испугавшись, не потревожит ли это святости всего помещения, девушка быстро схватила трубку.
— Слушаю вас!
— Добрый вечер, ты должна была позвонить днём.
— Хоук… — Энджел с облегчением рассмеялась. — Прости, я забыла. Серьёзно. Тут такая суматоха!..
— Если бы мне не сказали, как долго ты обычно гостишь у своей божественной матушки, я бы обиделся смертельно, — беззаботно ответил шеф. — Ну ладно… всё в порядке?
— Разумеется. — Эндж не говорила никому, что находится в храме у матери. Когда они жили в Токио, это всех шокировало, так что теперь скрывать визиты к старшей богине вошло в привычку. — Но вот с вами могло что-то произойти.
— Ничего нового, знаешь. Шон перепробовал все возможные места для свиданий, я не понимаю зачем, если мисс Саммерс и так любит его без памяти. Недавно они ходили в парк аттракционов, и колесо обозрения остановилось прямо наверху, ну, знаешь, такая точка невозврата, где все девушки начинают бояться высоты, а у парней возникает желание зацеловать девушек до смерти…
— Ты что, следил за ними? — со смехом спросила Энджел.
— Нет, но это же главное правило колеса обозрения! Ты что, не знала? Как вернёшься, покажу…
— Покажешь колесо или зацелуешь до смерти?
— Решай, — усмехнулся шеф. — Всё зависит от тебя. Но я пока могу проверить, насколько прочные здесь колёса.
— Да я скоро вернусь, вместе проверим, — не обращая внимания на пылающие щёки, отмахнулась она. — И… неужели всё так спокойно? Меня так неожиданно позвали сюда, что… я была уверена, что-нибудь случится в моё отсутствие. В конце концов, за вами всё время кто-то охотится.
— Охотится, — неожиданно подтвердил Лаватейн. — Я пока не знаю, кто или что… Но к нам определённо приближается какая-то потусторонняя дрянь.
«Ещё не Дьявол, — убеждала себя Энджел. — Ещё слишком рано для Дьявола. Значит, что-то рядовое».
Но кое-что её насторожило.
— Откуда ты это знаешь?!
— Мне кажется, — не очень уверенно сказал Хоук. — Вроде нам положено полагаться на предчувствия, верно?
— Да… — Энджел осадила саму себя. Скорее всего, он прав. Первых чутьё не подводит. — Ладно, думаю, пока опасаться нечего. Если что-то выйдет из-под контроля, мы об этом узнаем. И к тому моменту я уже точно вернусь.
— Когда ты улетаешь?
— В ночь, через два с половиной часа. Скоро подъедет такси. — Она без особого энтузиазма посмотрела на распакованную лапшу. Нужно как-то это съесть, а она давно отвыкла от пищи быстрого приготовления. С Шоном, конечно, только такое и ели, но… — Что ты делаешь? Прямо сейчас?
— Слушаю твоё недовольное сопение в трубку, — подколол Хоук. — И жду, пока сгорит моя яичница. Если что, у нас тут время завтрака.
— Я бы сейчас всё отдала за твою яичницу, — в сердцах воскликнула Энджел, отталкивая коробку со своим непочатым ужином. — Здесь семь вечера…
— А здесь — семь утра. Классно, скажи? Мы слышим друг друга и отвечаем друг другу, при этом находимся на разных континентах, и я опережаю тебя на один день. Разве это не чудо?
Энджел затаила дыхание.
— Конечно, чудо.
***
Десятый мир,
США, Нью-Йорк
2025 год
Самолёт приземлился мягко: наверное, такой идеальной посадки Энджел ещё никогда не видела. По традиции поаплодировав пилоту вместе со всеми, она пропустила толпу и вышла. Горячий воздух из турбин ошпарил её лицо, но помимо бензина и сильного ветра чувствовалось кое-что ещё — запах другой страны. Невообразимо близкий запах Нью-Йорка.
Энджел нравились аэропорты, хотя она бывала здесь не так уж часто. В Девятом мире такого транспорта попросту не было, а здесь она путешествовала только к матери — из разных стран и обратно. Что-то в этих битком набитых зданиях, гудящих людях привлекало её. Рокот колёс каждого чемодана и гул самолётов, заоблачные цены в сетевых кофейнях и заблудившиеся туристы, залы ожидания с видом на взлётную полосу… Всё это было по-своему прекрасно.
Как ни крути, она была рада сбросить с себя китайское платье, убрать драконов в шкаф и облачиться в любимые джинсы, кроссовки и рубашку с длинным рукавом. Рубашка на самом деле была мужская — странный подарок на день рождения от Кендалла Лайта. Но девушке она очень шла, собственно, из-за того, что она была девушкой.
Подняв солнцезащитные очки на лоб, Энджел покатила за собой маленький чемоданчик, отправляясь к выходу.
После встречи с богиней и её жрецами реальный мир казался ей нереальным. Ненастоящим. Неестественным.
Вот эта женщина с ярко-розовыми губами, вон тот плачущий ребёнок, те туристы, эти путешественники, эта стюардесса, забежавшая выпить кофе.
Все они ничего не знают о богах, о нечисти, о Дьяволе.
Они живут беззаботной жизнью, не зная, в какой момент будет совершена атака. Более того, они не знают даже о том, что атака будет совершена.
Чувствуя на своих плечах
