***
Ветер ещё свистел в ушах, и Ричард потряс головой, пытаясь от этого избавиться. Он изъездил весь город, когда работал помощником почтальона, но этого места не находил никогда.
— Мы же ещё в О.? — на всякий случай спросил он. — Я такого не помню…
— Почти никто не знает, но это в черте города, — отозвался Рокэ, спускаясь к берегу заледеневшего озера. — Возможно, об этом месте вспоминают летом, когда замечают, как блестит вода…
— Проклятое оно, что ли?
— Это ещё что за городские легенды? Просто находится в таком тупике, куда ни одна людная дорога не ведёт.
— И здесь никто не живёт, — пробормотал Дик, оглядываясь по сторонам. Озеро небольшое, взглядом охватить можно, но чтобы его обойти, явно потребуется не меньше часа. Лёд прятал подводное царство, снег лежал неровными горстями то тут, то там.
— Идите сюда.
Ричард подошёл к кромке воды и присел рядом с проректором; Рокэ расчистил поверхность от снега и провёл узкой ладонью по бирюзово-белому льду, покрытому неповторимым узором трещинок. Ричард коснулся холодного озера и почему-то представил себе, что озеро — это он, и он покрывается льдом и трещит… Но потом выходит солнце, оно становится теплее и теплее, и Дик, следуя за солнцем, тает и возвращается в норму. Что за мысль и откуда она взялась? Неважно… Трещинки можно было прочитать по-разному, если смотреть справа налево — похоже на оленя, снизу вверх — на кабана, расчистить снег ещё на пару сантиметров — получается ворон.
— Эт-то завораживает, — стуча зубами, признался Ричард. Руки заледенели — надо было брать перчатки…
— Летом здесь красивее, хотя и так неплохо, — признал Алва. — Ну что, вы распутались в своей жизни? Пора греться.
— Угу, — пробормотал Дик. Было холодно, но не настолько, чтобы мечтать о матушкином облепиховом чае. — Постойте, это там не Третья Цветочная улица?
— Она самая, — улыбнулся Рокэ, проследив за его взглядом. — Двадцать третий дом, если я не ошибаюсь. А говорите, не были…
— Просто там была одна девушка, которая очень любила писать письма подруге с другого конца города, — вспомнил Ричард, негнущимися пальцами застёгивая шлем. Не получилось. — Она, ну… одна из них была парализована и не могла ходить, а у второй не всегда получалось выбраться в гости, и я тоже возил… довольно часто. Вот этот дом, третий слева, на котором сугроб в виде собаки… это там.
Из-за холода и снега мотоцикл заводился дольше, чем обычно, что дало Дику лишние минуты три на возню со шлемом. В итоге он только замёрз ещё больше и не мог совладать с дурацкой застёжкой. Хотелось выть и плакать, но проректор таки сжалился и, заставив его задрать подбородок и не шевелиться, застегнул всё сам.
— Что вы как маленький, Ричард… — Рокэ как будто обращался к мотоциклу, не желавшему заводиться побыстрее. — Неужели ваша пресвятая матушка не заставляет брать с собой перчатки? У Эгмонта всегда были, даже летом.
— Я забыл, — пробубнил Дик, садясь сзади и цепляясь за Алву изо всех сил, потому что знал — сейчас рванёт. Рвануло небыстро. — А мы выедем?.. Снега тут полно…
— Выедем. Сюда же как-то въехали… Это покрытие и не с такими сугробами справлялось, а нас ждёт всего лишь ледяная дорога. Куда теперь?
Пока до Ричарда доходило, что Рокэ спрашивает его, куда ехать, они выбрались на шоссе. Тряхнув головой, он ляпнул первое, что пришло в голову:
— В «Марианну»?
— Не надо в Марианну, там ваш Робер.
— Тогда в библиотеку, — взгрустнул Ричард. — Может, я там распутаюсь…
— Взрослые люди в таких ситуациях иногда позволяют себе напиться, — заметил Рокэ, когда они остановились на перекрёстке с вышеупомянутой Цветочной. — Книги могут быть бесконечно хороши, но в них находятся не только ответы, но и отягчающие обстоятельства. Зачем вам лишние страдания?
— Я не пью, — слишком быстро ответил Дик.
— Ясно, не пробовали.
— П-просто здоровье… — Ричард махнул рукой: — Не пробовал…
— Это упущение, Ричард. А знаете… — мотоцикл не резко, но и не плавно сменил курс. — Вам будет полезно. Наверняка однокурсники уже не раз любезно звали вас выпить и потанцевать. Второе я вам не предлагаю, но свои пределы в первом надо знать, иначе запутаетесь так, что захотите вернуться к своим сегодняшним проблемам. — Ричард слабо запротестовал, и Рокэ безапелляционно заявил: — Никаких возражений! Мы едем учиться пить. Приказ первого проректора.
========== 13. Ричард. Квентин ==========
Комментарий к 13. Ричард. Квентин
Royal Republic - When I See You Dance With Another
На улице Ричард сориентировался быстрее, чем в подъезде. Он не знал, чего ожидал от квартиры первого проректора, вернее, вчера-то он не ожидал даже приглашения, а сегодня вываливался из небольшого домика в несколько квартир в Сапфировом переулке и опаздывал на пару. Если придираться к словам, приглашения как такового Дик не получал — его поставили перед фактом и привезли… Матушке было сказано, что он отрабатывает пропущенные занятия у Робера. Робер, будучи у Марианны, протестовать не мог.
Так или иначе, проснулся Дик с на удивление незначительной головной болью и желанием выпить всю воду в доме, хоть из матушкиной вазы. Матушкиной вазы не оказалось, разве что бутылка питьевой и записка с восхитительно изящным и столь же восхитительно издевательским почерком, которая любезно объясняла, как выбраться из квартиры на свет божий и куда потом отнести ключи. Ричарда секунды на полторы смутил тот факт, что Рокэ вот так вот оставил его у себя дома и куда-то ушёл: как-то его воспитали, что это нехорошо и опасно, но потом сообразил — в квартире настолько пусто, что и красть, если бы он захотел украсть, нечего, и хулиганить неприлично. Здесь были вещи и была мебель, но абсолютно ничего личного. Даже Моро живёт в универе…
До ОГУ недалеко, можно даже добежать пешком. Откопав в кармане наушники и врубив музыку погромче, Ричард вздохнул и побежал. When I see you dance with another, I can’t bring myself not to bother, when I see you dance with another… Бодрит, но бежать стоило побыстрее. Бежать и смотреть на светофоры — улицы он, слава богу, все знал.
«Приспичило же поучить меня жизни, —
