Когда через час ходьбы по лесу мы присели отдохнуть, Патрик решил ненадолго отойти в сторону, но его остановил Хлапарь.
— Куда это ты собрался?
— Да мне на минуту отойти нужно…
— Я ж, кажется, сказал — без моего разрешения никуда не ходить.
— Так мне ж всего за те ели…
— За теми елями, голубь, начинается небольшая болотина — всего-то пару десятков шагов в длину, столько же в ширину… — Хлапарь мрачно посмотрел на Патрика. — Да и не болотина это, а небольшая топь посреди леса: как на нее ступишь — так и ухнешь с головой, и поминай, как тебя звали. Понял теперь, почему меня теперь во всем слушаться надо?
— Да чего тут неясного…
До избушки лесной колдуньи мы дошли только во второй половине дня. Должна признать: кое-где путь по лесу показался мне настолько трудным, а лес таким дремучим, что когда мы, наконец-то, добрались до того места, где находится избушка ведуньи — к тому времени я была уверена, что теперь меня уже ничем не удивить. Несколько раз на нашем пути оказывались лоси, дважды видели волков, а о такой мелочи как лисы, зайцы и прочая живность и упоминать не стоит — этого добра тут хватало. Да и устала я настолько, что мне хотелось сесть на какой-нибудь пригорок, и долго-долго не сходить с него.
Как оказалось, ведунья жила в мрачноватом хвойном лесу. Конечно, при свете дня и ярком солнце здесь находиться очень даже неплохо, но, мой взгляд, при пасмурной погоде или темной ночной порой на душе у любого человека тут просто кошки скрести начнут. Впрочем, не мне указывать, кому и где жить.
Крепкая избушка лесной ведьмы находилась посреди поляны, окруженной высокими елями, и стояла на небольших сваях, вкопанных в землю. Разумеется, до земли высоковато, но от дверей вниз вела лестница с широкими ступенями. Еще один домик, размерами куда меньше, находился в отдалении, и этот домик тоже стоял на сваях. Почему домики стоят не прямо на земле — это понятно даже мне: если б свай не было, то в здешние снежные зимы лесную избушку могло засыпать едва ли не по самую крышу, а то и выше. Оконца в избушке были затянуты чем-то прозрачным — то ли выделанной налимьей кожей, то ли высушенной шкурой сома. Еще кое-где по поляне вкопаны в землю столбы, и почти на каждом из них висит череп какого-то животного. В стороне от избушки большое кострище, у края поляны из-под земли вытекает небольшой родничок, чуть дальше находится большая колода, подле которой свернулось несколько больших змей… Н-да, не сказать, что здесь очень приветливое местечко. Если здесь каким-то невероятным образом вдруг окажется кто-то из городских жителей (что совершенно невозможно), то он кинется отсюда со всех ног, и будет бежать без оглядки. Отчего-то подумала: если здесь каким-то чудом окажутся инквизиторы, то эти люди не успокоятся до тех пор, пока не предадут огню все, что тут находится.
— Стойте здесь… — Хлапарь остановил нас у края поляны. — Мне надо вначале к здешней хозяйке подойти, а уж потом она, если захочет, вас к себе допустит. Бывает, что и дверь закрывает перед нежелательными гостями.
Хлапарь оправился к домику на сваях, но едва дошел до него, как дверь распахнулась, и на пороге показалась старая женщина, опирающаяся на клюку. Невысокая, худощавая, седые волосы убраны под платок, лицо изрезано глубокими морщинами, небольшой горб… Похоже, лет ей ой как немало!
— Госпожа Ульри, рад видеть вас в добром здравии… — поклонился Хлапарь. — Вот, привел к вам людей — уж очень они на встрече настаивали.
— Да знаю я… — ведунья посмотрела на нас. — Пока шли, шумели чуть ли не на весь лес — тут поневоле услышишь.
Это мы-то шумели? Шли, как обычно, да и мох в лесу мягкий, а где нет мха — там, как правило, толстый слой из старых иголок! Правда, за последние время мы стали спотыкаться чаще обычного — тут я не спорю, но услышать нас она все одно не могла. Хотя от такой лесной колдуньи можно ожидать чего угодно.
— Пусть подойдут… — продолжала женщина. — Поговорю с ними — не зря ж они столько времени ноги ломали, пока до меня не добрались.
Хлапарь махнул нам рукой, и мы подошли к женщине, которая по-прежнему стояла в дверях, не спускаясь вниз. Наверное, с минуту она смотрела на нас, а потом обратилась к Хлапарю.
— Ты иди, отдохни, только мешок в дом занеси, а я с гостями поговорю. Ну, чего топчетесь? Заходите в дом. Или вам отдельное приглашение требуется?
Женщина скрылась в избушке, а мы по лестнице поднялись к ней. Надо же, а внутри домика довольно просторно! Печь, стол, лавка, пара табуретов, большой сундук, полки вдоль стен, на которых стоят самые разные горшки и чашки, лежат ветхие книги и невероятно потрепанные бумаги… А еще здесь много выделанных звериных шкур, и всюду развешены сушеные травы… Хотя особо глазеть по сторонам не стоит — боюсь, подобное не понравится хозяйке.
Поставив тяжелый мешок на пол, наш проводник вышел, и я увидела, что он направился ко второму домику, тому самому, что стоят у опушки леса. Ну и хорошо, не стоит посвящать еще кого-то в наши дела.
— Не бойтесь, Хлапарь — человек верный и надежный, других у меня нет… — усмехнулась ведунья. — И хватит стоять — садитесь на лавку, в ногах правды нет.
Сама женщина села за стол, а мы все устроились на лавке, что стояла напротив стола. Заметно, что лесная ведьма передвигается с большим трудом — похоже, чувствует себя далеко не лучшим образом. Оглядев нас чуть прищуренными глазами, ведьма произнесла, глядя на Патрика:
— А ты, мил друг, меня удивил — я ожидала увидеть тебя в несколько ином виде.
— Вы меня узнали?.. — Патрик не нашел ничего лучше, чем задать этот вопрос.
— Не только я тебя узнала, но и Хлапарь тоже… — усмехнулась женщина. — У него взгляд цепкий, он тебя по походке узнал, пусть и не сразу.
Ведьма ясно дала нам понять, что Хлапарь сообщил ей о нашем появлении в поселке, и, похоже, это произошло еще вчера. Судя по всему, между деревней, где живет Хлапарь, и этой лесной жительницей имеется связь, только вот как это происходит — не нашего ума дело.
— Рассказывай… — продолжала ведунья. — Рассказывай, что с тобой произошло, как себе человеческий облик вернул, и зачем ты ко мне заявился, да еще и не один…
Рассказ о произошедшем занял немало времени, во всяком случае, когда мы закончили, за окнами было совсем темно, да и в избе стоял полумрак, только вот ведунью это не смущало. Помолчав
