Колдунья вытащила письмо из хрустальных пластин, и только собралась поднести его к огню, как Патрик спросил:
— А вы можете узнать, кто украл мое письмо? Я написал его своей невесте, и должен знать, у кого хватило дерзости его похитить и отдать моим врагам? Розамунда так рассеяна…
— Это можно… — и ведунья водила рукой над письмом еще какое-то время, а потом пожала плечами. — Твоя невеста и отдала. Причем добровольно.
— Ни хрена себе!.. — выдал Вафан.
— Не может быть!.. — Патрик только что кулаком по столу не стукнул.
— Ты голос-то на меня не повышай… — посоветовала женщина. — Ты спросил, я ответила, а если тебе что в моих словах не нравится, то я тут ни при чем.
— Извините, не сдержался… — выдохнул Патрик. — Еще раз прошу прощения.
— Ладно, бывает… — кивнула колдунья.
— А не знаете, как попало к колдуну второе письмо, которое я писал отцу?
— Это как раз узнать можно, оба письма связаны между собой… — женщина опять поводила рукой над письмом, а потом с легким сочувствием посмотрела на Патрика. — Отец твой письмо получил, рад был, а потом письмо у него, и верно, украли… Уж не знаю, как ты это воспримешь, но и пропажа второго письма — дело рук твоей невесты. Она утащила его из вашего дома, и отдала…
— Но почему?!
— Ее об этом попросили.
— Но ведь этому должна быть какая-то серьезная причина!
— Есть такая… — согласилась ведунья. — Только я тебе о причине говорить не буду — разбирайся сам.
— Ее заставили?.. — убитым голосом спросил Патрик.
— Нет. Все было сделано добровольно и без понуканий.
— Не понимаю… — прошептал Патрик.
— Да она просто дура!.. — сделал вывод Вафан. -
Я полностью согласна с оборотнем. Помнится, дядюшка Патрика охарактеризовал невесту своего племянника словами — «прелесть, что за дурочка», но мне кажется, что оценка Вафана куда более точная. Вот тебе и звезда чьих-то там очей…
Глава 14
— Это точно все, что ты написал в письме своему отцу?.. — поинтересовалась я. — Там больше ничего не было?
Мы сидели рядом с небольшой избушкой, из которой сейчас раздавался громкий храп нашего проводника Хлапаря — как мы поняли, здесь находился дом для гостей, то есть для тех, кто приходил к лесной ведьме и оставался здесь на ночь. Все верно: когда забираешься в такую лесную глушь (да и добираться до этого места надо достаточно долго), то перед обратной дорогой желательно отдохнуть, а то и ноги не донесут. Это сейчас лето и дни длинные, а если заявишься сюда зимой, то возвращаться назад в полной темноте вряд ли кто рискнет — слишком опасно, да и заблудиться можно очень легко. Патрик упоминал, что когда в прошлый раз он приходил сюда вместе со своими родственниками, то они тоже ночевали в этом домике. А что, тут даже зимой, в холода, вполне можно жить: небольшая печь, широкие лавки, подушки, набитые сухой травой, домотканые одеяла… Не сказать, что в домике уж очень комфортно, но, те, кто сюда приходят, вряд ли обращают большое внимание на удобства — не для того люди рискуют отправиться в столь отдаленное лесное место.
Нашей троице в эту ночь не спалось: Патрик вертелся с боку на бок, безуспешно пытаясь заснуть, мне не давал сомкнуть глаза богатырский храп нашего проводника, а Вафан и вовсе ушел из дома — ясно, решил побегать по округе в своей волчьей ипостаси. Спустя какое-то время наш оборотень вернулся, но в домик возвращаться не стал — снаружи храп Хлапаря звучит все же не так громко. Патрик, вздохнув, решил выйти из домика, а я последовала вслед за ним — если останусь здесь, то утром не избежать головной боли. Снаружи было темно, да и комаров хватало, но уж лучше здесь, чем в душном домике. Вообще-то ведунья велела нам ночью, если даже выйдем из дома, ни в коем случае не разгуливать по поляне, но делать это мы и не собирались. Немногим позже, сидя в темноте на ступеньках, мы обсуждали то, что нам сказала лесная ведьма.
— Конечно, я рассказал вам обо всем, что написал отцу в письме, которое отправил с дядей Эрнилом… — с ноткой легкого раздражения в голосе ответил мне Патрик. — Повторяю еще раз: в своем письме я сообщил отцу о том, что со мной все в порядке, и даже более того — Небеса проявили по отношению ко мне великую милость, и я встретил необычную девушку из числа тех, о встрече с которой мне сейчас можно было только мечтать. Очень надеюсь, что наш дальнейший путь станет для меня куда легче и безопасней. Все подробности расскажет мой дядя, но за меня беспокоиться не стоит — я сделаю все, что от меня требуется, чтоб вернуться домой прежним, и начать готовиться к свадьбе. Все подробности сообщит дядя Эрнил, и, надеюсь, отца они порадуют. Еще просил отца сделать подарок Розамунде от моего имени, и сообщить ей следующее: дескать, хотя я и вынужден был уехать по делам, не терпящим отлагательства, но о ней помню, ее образ в моем сердце, и с дороги посылаю ей небольшой презент, как доказательство своей любви. В конце письме пожелал отцу быстрейшего выздоровления… Вот и все.
— Если это письмо, и верно, оказалось в руках людей герцога Малк, то они вполне могли смекнуть, о какой девушке идет речь, и отчего твой дальнейший путь станет куда более безопасным… — вздохнула я. — Думаю, что колдун герцога Малк догадался, что речь идет о дарке, то есть о человеке, рядом с которым разрушается драконье колдовство. Легко сообразить и то, куда именно лежал ваш путь — к Синим горам. Понятно и то, какая конечная цель этой поездки, благо подсказок в письме хватает. Дорога в те места одна, так что ясно, где следует тебя искать. Естественно предположить, что оставшись один (вернее, в компании с новой спутницей) ты попытаешься сделать все, чтоб снять наведенное на тебя колдовство.
— Н-да… — Патрик потер лоб ладонью. — Ясно теперь, почему те, кого послали за нами, ничего не знали о Вафане — мы встретили его уже после того, как дядя Эрнил уехал, и увез с собой мое письмо. Хоть в этом нам повезло.
— Наверное, герцог немало удивился, когда выяснилось, что людей надо посылать не по дороге, ведущей к Синим горам, а в несколько иную сторону… — чуть улыбнулась я.
— Вероятно… — отозвался Патрик. — И все же я не могу понять, каким образом они заставили Розамунду отдать им мои письма! Наверное, заколдовали и ее…
— Ведунья же сказала — отдала
