– А вы можете нас с ним связать?
– Существуют определенные правила поведения в подобных случаях. В доме только вы и ваша сестра?
– Да.
– Вы подозреваете одержимость?
– Не понял.
– Вы считаете, что эта сущность контролирует вас и вашу сестру?
Грант встретился взглядом с Пейдж.
– Не знаю.
– Я с удовольствием встречусь с вами обоими. На сегодня у меня весь день расписан, но вы можете прийти ко мне в понедельник, прямо с утра.
– А как зовут этого священника? Который в Портленде?
– Лучше всего будет, если вы прежде встретитесь со мной. А потом я смогу вас порекомендовать.
– С нами это не получится, – сказал Мортон. – Я хочу, чтобы вы записали наш адрес: Крокет-стрит в верхней части Квин Энн – отдельно стоящий дом на углу. Прошу вас, сообщите этому священнику в Портленде, что нам необходимо его увидеть.
– Если это действительно так необходимо, я могу прийти сам, после того как закончу вечером в офисе.
– А вы знаете, что делать в подобных случаях, святой отец?
– Ну, это не точная наука, – услышал Грант после короткой паузы, – но, если честно, то я не лучший кандидат.
– Тогда не приходите сюда один. Или дайте адрес тому священнику, или вообще ничего не делайте.
– Я подумаю, чем вам можно помочь.
– Благодарю.
Мортон продиктовал свой номер телефона и разъединился.
Вода на плите уже кипела.
Он подошел и снял кастрюлю с огня.
– Этот мужик никого не пришлет, – заявила Пейдж.
– Возможно, ты права.
Грант высыпал свежераздробленные зерна из чулка в горячую воду. Помешал деревянной лопаточкой и накрыл кастрюлю крышкой.
– Ты сильно побледнел, – заметила его сестра.
Полицейский согласно кивнул. А еще у него кружилась голова. И головную боль уже невозможно было игнорировать.
– Ночь оказалась слишком длинной. Мне просто нужно выпить кофе, – ответил он.
– Кофе здесь не поможет. Назвать тебе все симптомы? Мне они отлично известны.
– Со мной все будет в порядке.
– Надо быть никудышным детективом, чтобы верить в это.
Сестра была права, но Грант еще не был готов отказаться от надежды на то, что его головная боль и расстройство желудка – это просто последствия бурно проведенного вечера, за которым последовал кошмарный ночной сон.
– Все это только начало. Ты даже не представляешь себе, до чего это дойдет, – добавила Пейдж.
Она подошла к кастрюле и подняла крышку. Появилось ароматное облачко, которое мгновенно растворилось в воздухе. Сестра взяла деревянную лопатку и несколько раз помешала темнеющую жидкость.
– Я через все это уже прошла. Тоже хотела продержаться. Думала, что смогу контролировать свой упадок.
– Пейдж, я против того, чтобы наверх поднялся еще один человек. Если ты на это намекаешь.
– Но когда плохо было мне, это было…
– Да, это было по-другому. – Грант прислонился к стойке.
– Потому что это возможно только в том случае, если помощь нужна именно мне?
– Это стало возможно, потому что моя сестра умирала.
Пейдж с грохотом швырнула ложку на стол и повернулась лицом к брату.
– Ему нужно еще, Грант. Думаешь, я этого не чувствую? Думаешь, оно не поставит меня на колени, если мы будем продолжать сопротивляться? Ты видел меня вчера вечером. Через ближайшие двенадцать часов я буду выглядеть так же, если не хуже.
– Мы не можем бесконечно водить мужчин наверх. Кто знает, куда они уходят или что они делают – после того как покидают твой дом.
– Мне тоже это не нравится. Может быть, ты этого не понимаешь, но для меня эти мужчины – больше чем просто клиенты.
– Понимаю.
«И даже больше, чем ты думаешь».
– Послушай, мы можем отложить это на потом, но наступит время – я тебе обещаю, – когда ты станешь молить меня привести кого-нибудь. И я не хочу, чтобы мы с тобой до этого дошли.
Грант обошел вокруг кухонного стола и сел на один из стульев. Он положил руки на холодную поверхность и опустил на них голову. Ему показалось, что его мозг опустили в ведерко со льдом. Каждая мысль казалась расколотой на куски, и полицейский старался собрать их воедино – единственным, что он ясно понимал в этом хаосе, было то, что сестра права. Он не сможет сопротивляться вечно.
Пейдж подошла к нему.
– Ты же знаешь, что у нас нет выхода. – Ее голос звучал очень мягко. – Но есть одна причина сделать это как можно скорее.
– Какая же? – Грант даже не поднял головы.
Комнату наполнил густой аромат кофе. В другой день одного этого запаха было бы достаточно, чтобы Мортон получил нужную дозу дофамина[21] в предвкушении своей порции кофе. Теперь же аромат показался ему неаппетитным и малопривлекательным.
– Мне только утром это пришло в голову, – стала рассказывать Пейдж. – Не понимаю, почему не раньше. – Она потрепала брата по волосам. – У нас есть шанс узнать кое-что о том, что живет в моей спальне.
На мгновение любопытство взяло верх над усиливающейся болью. Грант оторвал голову от успокаивающей прохлады гранита:
– И каким же образом?
– Оно держит меня в плену вот уже две недели, а я все еще ничего не знаю о нем.
– Потому что, когда оно показывается, ты всегда без сознания.
– А когда все заканчивается, клиент уходит и у меня не остается ни малейшего представления о том, что произошло. А сегодня все будет по-другому. Мы все запишем на видео.
– Как это?
– На мой телефон. Я оставлю его на туалетном столике. Не думаю, что клиент обратит на него внимание. У него будет чем заняться.
Грант задумался. Записанное на видео свидетельство было именно тем, что им так необходимо, и не только им, но и тем, кто рано или поздно придет к ним на помощь. И это было лучшим, что они смогли придумать до сего момента. Но сама мысль о том, что он сможет наблюдать сестру с другим мужчиной, была непереносима. Звуков, которые он слышал накануне ночью, было больше чем достаточно.
– Неплохо, – согласился он наконец. – Нам необходима информация о том, с чем мы столкнулись.
Мортон с трудом поднялся на ноги и подошел к плите.
– Кофе? – предложил он.
– Да, пожалуйста.
Брат снял две кружки с крючков, на которых они висели под стенными шкафами, и положил в каждую бумажный фильтр. Подняв кастрюлю, стал осторожно лить огненную жидкость, стараясь ничего не расплескать, когда раздробленные зерна начали заполнять фильтр, а темный кофе просачиваться сквозь бумагу.
– Пахнет действительно кофе, – заметила Пейдж.
Детектив принес горячие кружки на стол.
– Вот так поступают все ковбои, – сказал он, ставя одну из них перед сестрой.
– И бордель у нас здесь тоже есть.
– А ты все никак не успокоишься, правда?
– Ты о чем?
– Продолжаешь давить на все, что видишь перед собой.
– А у тебя есть на что надавить.
Они стали пить, не обращая внимания на фрагменты горьких зерен, которые проникли сквозь фильтр.
– Неплохо, – сказала Пейдж.
– Сойдет на крайний случай.
– У нас как раз такой.
На какое-то мгновение простой факт, что он держит в руках кружку с кофе, от которой идет пар, поднял Гранту настроение. Простое знакомое действие посреди бесконечного хаоса. Мир, может, и перевернулся, но он все еще может приготовить кофе.
– Знаешь, это может не сработать, – заметил он. – Мы можем ничего
