Мы приземлились на восточной оконечности острова, поодаль от Старушки Мод и домика смотрителя. Я пошла по узкой тропинке, вглядываясь во тьму в поисках Силаса. Он никогда не позволил бы огню погаснуть. Произошло что-то страшное.
Далеко внизу расстилался черный песчаный пляж, присыпанный снегом. В детстве я провела на этом острове много счастливых часов и знала его как свои пять пальцев. Несмотря на волнение и усталость, я все равно была рада видеть знакомые скалы и расселины.
Мы свернули и вышли прямо к утесу, на котором располагался маяк.
– Вот это да, – выдохнул Кассиус, окинув взглядом бескрайний океан.
Я улыбнулась. Мне почему-то стало приятно оттого, что он был так впечатлен. Волны с шумом бились о скалы, в воздухе витал терпкий запах соли. Повсюду до самого горизонта виднелись белые шапки волн, и над морем стремительно сгущались тучи. В небе то и дело сверкали молнии: приближался чудовищный шторм. Когда мы вернемся на Сольтен, весь остров, наверное, заметет снегом.
Кассиус медленно огляделся по сторонам, оценивая ландшафт острова, и внимательно присмотрелся к Старушке Мод.
– Что это такое? – спросил он, указывая на вершину маяка.
– Молниеотвод. Он защищает здание, притягивая молнии.
– Сегодня он очень пригодится. Тебе не кажется странным, что во время метели так много молний? – Кассиус зажмурился от свистящего ветра.
Ниже на холме располагался домик Силаса. В узких окнах с толстыми стеклами, предназначенными специально для суровых калейских ветров, было темно.
– Ключ внутри, – сказала я, не в силах оторвать взгляд от этих пустых окон. Меня не покидало ощущение, что оттуда на нас кто-то смотрит. – Силас обычно вешает связку на крючок в кухне, – добавила я и крепче закуталась в шарф.
Мы вошли в дом через боковую дверь и оказались в прихожей. На длинных штырях вверх ногами сушились высокие бродни[34], под которыми лежал впитывающий коврик. На самом верхнем крючке висело тяжелое шерстяное пальто. Когда-то оно было черным, но уже давно насквозь пропиталось солью.
– Он не вышел бы без этого, – пробормотала я, потрогав старый Ольстер[35] из толстой шерсти. – Силас! – позвала я, – Это Аннали Фавмант. Вы здесь?
Мы притихли, но не услышали ничего, кроме ветра, тоскливо свистящего за стеной.
– Ты сказала, ключ на кухне? – уточнил Кассиус и прошел чуть дальше в дом.
На столе в центре небольшой комнаты стояла керосиновая лампа, и я нащупала рядом коробок спичек. Я попыталась представить, как Фишер и Силас сидели перед камином в стареньких креслах, по очереди проверяя сигнальный огонь. Возможно, они играли в карты, чтобы скоротать время. Или пели песни. Или рассказывали страшные истории. Фитилек загорелся, и его теплый свет немного рассеял ночную тьму.
Теперь, когда у нас был огонь, мы быстро нашли связку ключей, висевшую у черного хода. Я сняла ее с крючка, и над нами что-то скрипнуло, будто кто-то прошелся по неровному полу.
– Силас! – позвала я. – Это вы? Надо подняться и проверить. Вдруг ему плохо? – обратилась я к Кассиусу.
– Я схожу, – предложил он, окинув взглядом шаткую лесенку на второй этаж. – Подожди здесь.
Над нами снова послышался скрип, и я замотала головой.
– Силас меня знает. Я тоже пойду.
Кассиус передал мне лампу, взял кочергу у камина и взвесил ее в руке.
– Тогда иди за мной. На всякий случай.
– На случай чего? – спросила я, пока мы поднимались по лестнице.
– Если там не Силас, – прошептал Кассиус.
Осталось всего несколько ступеней, и я постаралась отогнать от себя страх. На верхнем этаже было три комнаты. Кассиус легонько толкнул ближайшую из закрытых дверей, и мы оказались в пустой спальне Фишера.
В следующей комнате располагался кабинет Силаса, заваленный кипами книг и учетных журналов. У приоткрытого окна стоял старый глобус. Когда мимо пронесся порыв ветра, шар со скрипом прокрутился на ржавой оси, и я понадеялась, что внизу мы слышали именно этот звук.
За последней дверью находилась скромная спальня Силаса. Там не было почти ничего, кроме книг, устилавших пол. Раздвинутые занавески из простого хлопка открывали потрясающий вид на Старушку Мод. Прямо напротив окна стояла широкая латунная кровать.
– Ой, Силас! – прошептала я, заметив под бело-синим одеялом неподвижную фигуру.
Он лежал на подушке лицом вверх с открытой книгой на груди. Загорелое лицо старика, испещренное морщинами, выражало полное умиротворение, будто он просто спал. Но он не шевелился, и в воздухе витал кислый запах, от которого свербело в носу. Возможно, вчера или пару дней назад он прилег отдохнуть с книжкой после долгой ночи у сигнального огня и умер во сне.
Я посмотрела в окно на Старушку Мод. Казалось, она с тревогой заглядывала внутрь, переживая, что не может помочь старому другу. Надеюсь, в последние минуты жизни Силас смотрел на свой любимый маяк. Я вспомнила его хитрую улыбку и лающий смех, и на глаза навернулись слезы.
Кассиус бегло проверил пульс Силаса и накрыл его лицо одеялом. Мы тихонько выбрались из спальни и осторожно закрыли за собой дверь, как будто боялись разбудить его.
– Нужно будет отправить сюда Верховного Морехода с первыми лучами солнца, – сказала я, когда мы спустились обратно. Мой голос дрогнул от невыносимой печали. – И Фишера тоже, конечно.
– Очень жаль, что он умер, Аннали. – Кассиус ласково погладил мое плечо. – Но мне показалось, он прожил хорошую долгую жизнь.
– Как думаешь, он не мучился?
– Уверен, что нет, – ответил Кассиус, смахнув слезинку с моей щеки.
– Наверное, здесь закончился керосин, и сигнальный огонь погас.
Я засунула руку в карман и нащупала ключи.
– Ты знаешь, как разжечь его заново?
Я кивнула:
– Силас всегда поручал мне нести ведро с горючим по лестнице. Он говорил, что с молодыми коленками это можно сделать вдвое быстрее и с меньшими усилиями.
– Тогда нужно торопиться. Когда начнется буря, я не смогу вернуть нас в Хаймур.
Я еще раз обернула шарф вокруг шеи и завязала концы, чтобы ветер не сдул его.
– Ты не можешь путешествовать во время бури?
– Во время грозы с молниями. Слишком непредсказуемо.
– Тогда не будем тратить времени. – Я решительно взялась за ручку двери и приготовилась бежать к ангару. Силас хранил там большие бочки с керосином. – Ты готов?
Мы вышли на улицу. Стало еще холоднее: над островом поднималась метель. Я отперла дверь, нашла старое железное ведро и наполнила его на три четверти. В нос ударил сильный запах керосина.
– Столько хватит? Я отнесу, не переживай насчет веса, – сказал Кассиус.
– В бак больше не поместится, – ответила я и закрыла кран, подающий керосин. – Этого хватит на несколько дней, по крайней мере до возвращения Фишера. Пойдем.
Мы пошли обратно к маяку, стараясь не поскользнуться на обледенелых ступенях, выдолбленных в скале. Переступив порог, я остановилась, чтобы достать соринку из глаза. Неожиданный порыв ветра с грохотом захлопнул за мной
