Этим днем ей пришлось торчать в примерной, где под нее подгоняли наряд для солнцестояния. Утром двенадцатого дня для процессии, что пройдет по землям храма, и последующей церемонии ей предстояло облачиться в великолепное фиолетовое кимоно.
Пожилые мико суетились вокруг, добавляя последние штрихи, а Эми с трудом сдерживала бушующие внутри чувства, злилась из-за своей слабости, бесполезности. Зачем она тут стоит? Изанами через несколько дней уничтожит мир. Почему никто ничего не делает?
Эми спрашивала у Широ, что дальше, и он ответил лишь, что надо дождаться Сусаноо. В том загадочном сне Аматэрасу упоминала, что Широ должен что-то передать остальным куницуками, однако он уходил от ее осторожных намеков так умело, что Эми в конечном итоге сдалась. Широ что-то от нее скрывал, и она не знала, что ей чувствовать по этому поводу.
– Что за гвалт? – спросила мико, недовольно цокнув языком. – Бегают по залу очищения как по детской площадке, надо же.
Эми прервала свой полный тревоги внутренний монолог и глянула на дверь, из-за которой доносились быстрые шаги и переполошенные голоса. А ведь обычно в зале было тихо, как в склепе.
Топот приблизился, дверь без стука распахнулась, и в комнату ввалился белый как мел сохэй.
– Госпожа, – выдохнул он. – В-вам нужно подойти.
– Что стряслось? – осведомилась Эми.
– Там, во дворе… гуджи Ишида в храме и… прошу, идемте! – Сохэй развернулся и выбежал обратно, махнув ей рукой.
Настороженность мигом переросла в самую настоящую тревогу, и Эми бросилась за юношей, проклиная тяжелое многослойное кимоно и распущенные волосы. У нее даже не было офуда. Что бы там ни напугало сохэя так сильно, Эми сомневалась, что сумеет справиться безоружной.
Он вел ее по коридорам почти бегом и постоянно нервно оглядывался, проверяя, идет ли она следом. Когда они добрались к выходу, там обнаружилась целая толпа. Каннуши, сохэи и мико сгрудились у закрытых дверей, словно хотели выглянуть наружу, но боялись коснуться тонкого барьера между ними и тем, что ждало снаружи.
– Кто они?..
– Не может же?..
– Почему они здесь?..
– Разойдитесь для камигакари! – провозгласил ведущий ее сохэй.
Люди подскочили так, словно их всех дружно ударили током, а потом удивительно быстро прижались к стенам. Громко стуча лакированными деревянными сандалиями в воцарившейся вдруг тишине, Эми прошествовала мимо сохэя к двойным дверям, и пара ближайших каннуши раздвинули створки.
На окутанный полумраком порог хлынул ослепительный солнечный свет. Когда зрение прояснилось, перед Эми предстал двор, и ее трепещущее сердце замерло. На мгновение она даже перестала дышать. А потом, расправив плечи, шагнула на ступени. Во рту пересохло.
Во дворе ровными колоннами стояли трое куницуками и семнадцать ёкаев.
Правую колонну возглавлял Сусаноо, облаченный в куда более изысканное сине-серое одеяние, нежели раньше. За его спиной выстроились шестеро незнакомцев: четверо мужчин и две женщины. Узумэ в роскошном зеленом кимоно с золотой вышивкой ожидала слева в сопровождении шестерки своих вассалов. А центр занимал Сарутахико. Самый высокий из присутствующих, широкоплечий и крепкий, глава куницуками источал власть одним своим видом. Его длинные темно-каштановые, почти черные волосы были забраны в высокий хвост. Величественное черное с бронзой одеяние заставило бы покраснеть от стыда любого императора. За спиной своего господина, на расстоянии – словно кого-то в их рядах не хватало, – замерли еще пятеро ёкаев.
Эми держалась спокойно, хотя чувствовала, как в воздухе потрескивает сила, как ее излучают сами ёкаи столь явно, что она буквально ощущала вкус их ки. Слуги храма теснились в дверях построек. Те, кому не повезло оказаться снаружи, сбивались в углы двора группами, словно так могли защититься. Они понимали, что в храм пожаловали отнюдь не смертные.
Когда Эми спустилась по ступеням и в одиночку приблизилась к Сарутахико, люди как будто задержали дыхание. Она же, мысленно паникуя насчет того, что совершенно не представляет, как глубоко нужно кланяться, остановилась в нескольких шагах от ёкаев и умоляюще глянула на Узумэ. Куницуками леса ободряюще улыбнулась, ее желтые глаза светились весельем.
Эми прижала ладони к бедрам и низко поклонилась. Наверное, ей стоило опуститься на колени, как перед Сусаноо и Цукиёми. Однако, пусть она человек, а Сарутахико – божество, Эми все же представляла в этом мире саму Аматэрасу. Поэтому она все-таки выбрала самый низкий поклон стоя.
К ее изумлению, Сарутахико ответил ей ровно тем же, и Эми залилась румянцем. Выпрямились они одновременно. Эми лихорадочно пыталась припомнить все уроки этикета в поисках хотя бы намека на то, как ей надлежит реагировать.
– Камигакари Кимура. – От голоса Сарутахико, невозможно глубокого, казалось, дрожали даже камни двора. – Для меня честь наконец встретить ту, что освободила меня и моих собратьев-куницуками от плена.
Все еще краснея, Эми коротко поклонилась еще раз.
– Сердечно приветствую вас в Шионе, храме Аматэрасу, амацуками ветра.
– Благодарю, – ответил Сарутахико. – Нам предстоит многое обсудить. Где, хотелось бы знать, мое своевольное дитя огня?
– Дитя? – донесся голос Широ. – Чудно́е, мягко говоря, у тебя восприятие возраста, старик.
Эми вскинула голову. Широ как ни в чем не бывало сидел на изогнутом краю ближайшей крыши, уперев локоть в приподнятое колено. Когда на него обратились все взгляды, кицунэ лениво потянулся и соскочил на камни двора.
– Мой выбор слов, – негромко произнес Сарутахико, – касается скорее твоего нрава, нежели возраста, Инари.
Широ пересек двор и, остановившись рядом с Эми, окинул куницуками гор взглядом. Тот бесстрастно посмотрел на него в ответ. Рядом с собратьями-божествами и Эми в ее великолепном кимоно Широ в своих привычных черных хакама и косодэ без рукавов казался до смешного неподобающе одетым.
Эми перевела взгляд с Широ на Сарутахико и обратно. При первой встрече с другими куницуками Широ цепенел, однако их предводитель почему-то никак не пошатнул уверенность кицунэ.
Узумэ мягко рассмеялась:
– Какая сцена! Эми, дитя, можем ли мы перейти в зал? Как упомянул мой супруг, обсудить предстоит многое, а время на исходе.
– Разумеется, – отозвалась Эми, в спешке чуть не запнувшись. – Прошу сюда.
Развернувшись, она зашагала обратно. Широ и остальные отправились следом. Толпа, наблюдавшая за происходящим с порога, мигом пропала – за исключением нескольких особенно смелых сохэев и каннуши, вытянувшихся в струнку. Проходя мимо, Эми подозвала одного и шепнула:
– Прошу, немедленно пошлите за угощениями.
– Да, госпожа. – Каннуши шумно сглотнул. – А это и в самом деле?..
– Да. Пожалуйста, уведите всех непричастных и сообщите гуджи. Пусть он присоединится к нам в большой комнате для переговоров.
Каннуши поклонился и поспешил прочь.
Пятнадцать минут спустя Эми уже сидела во главе блестящего стола в самой просторной и роскошной комнате зала очищения. Узумэ и Сарутахико устроились с одной его стороны, Широ – с другой, а Сусаноо опустился на колени напротив Эми. Рядом с ней сидел Ишида, его лицо немного побледнело, но
