Он запрокинул голову к темному небу, где среди невидимых облаков появились первые звезды.
– Может, до онэнджу мне неоткуда было понять, кто я такой под обликом куницуками? Я не ведал, каким могу быть. – В глубине его глаз мелькнула глухая тоска, голос стал тише, смешиваясь с шумом волн. – С тобой этот облик мне не нужен.
Он все глядел в небо, а Эми слушала не дыша.
– Я забыл бы все остальное, неважно, – проговорил кицунэ, – лишь бы не то, кто я с тобой. Вот, кем я хочу быть.
– Широ…
Он повернулся к ней, и в его глазах сплелись тоска и желание.
– Я не хочу все это терять. Ты – мое пламя, Эми. Ты – мое тепло. До тебя огонь во мне были холодным, как лед.
Несмотря на обещание самой себе, Эми не сумела сдержать слезы.
– Широ… – Она коснулась его щеки подрагивающими пальцами. – Я… мне жаль… если бы я могла…
Кицунэ едва ощутимо коснулся ее губ кончиками пальцев, заставляя умолкнуть – и она понимала, почему. Сожаления о несбыточном, ее безнадежные мечтания, которым никогда не суждено сбыться, причинят лишь боль.
Эми прижала к его щеке ладонь. Широ скользнул пальцами к ее подбородку, наклоняясь, коснулся ее губ своими… и тут же отстранился. Опустил руку, отвернул лицо, оставляя ее ладонь одиноко висеть в прохладном воздухе.
– Широ… – прошептала Эми, пронзенная болью.
– Прости. – Кицунэ смотрел на невидимый океан. – Твое макото-но-кокоро слишком важно. Если в день солнцестояния ты погибнешь…
– Я…
Она хотела сказать, что это неважно. Что ей все равно. Но не могла. Ведь слишком многое зависело от нисхождения Аматэрасу завтрашней ночью.
В каждой клеточке ее тела мучительной болью отзывалась тоска.
– Прости и ты меня. Мне не стоило…
Широ поднялся на ноги и протянул ей ладонь.
– Юмэй ждет нас.
Эми взяла его за руку, и Широ помог ей встать. А потом развернулся и в трепещущем свете кицунэби отошел к сумке и остальным вещам.
– Широ.
Он замер, оглянулся.
– Спасибо, – прошептала Эми. – Спасибо тебе за все.
Мгновение он не двигался. А потом ринулся назад и обхватил ее руками, крепко обнимая, утыкаясь лицом ей в волосы. Эми стиснула его изо всех сил, словно могла слиться с ним – чтобы им больше никогда не пришлось расстаться вновь.
Его хватка ослабла раньше, чем она была готова, не оставляя ей иного выбора, кроме как отступить на шаг. Они быстро собрали вещи, покинули пляж и вернулись в лес, к Юмэю – и двери в окруженный зимой храм.
И если прежде Эми хотела, чтобы этот день не кончался, теперь она больше всего на свете желала стереть из глаз Широ скрытую боль, растущую тень одиночества, которое ждало его после ее гибели. Она больше всего на свете желала избавить его от того холодного огня, что грозил навеки обратить его сердце в лед.
Глава 23
Открыв двери своей спальни, Эми обнаружила там Нанако и почти не удивилась. Скорее ее удивило не присутствие мико, а то, что она вместо привычной одежды облачилась в мягкое желтое кимоно. Волосы Нанако убрала на макушку и скрепила фиолетовой заколкой.
– Ну наконец-то! – тут же набросилась на девушку мико. – Так и знала, что ты из-за него опоздаешь. Поторопись, идем!
– Куда идем? – устало спросила Эми.
– Надо привести тебя в порядок. Через полчаса ужин.
– Ужин? – Она с тоской глянула на постель. – А можно я поем в своей комнате?
Нанако забрала пляжную сумку и отставила в сторону.
– Хорошо провела день?
Эми всеми силами постаралась собрать разбредающиеся во все стороны мысли. Возвращение в холодный, заснеженный лес было похоже на пробуждение от прекрасного сна. А то, что пришлось оставить Широ на границе священных земель, оказалось куда больнее, чем должно. Но день был прекрасным, захватывающим, полным красоты и чудес. Лучший день в ее жизни. Эми распрямила плечи и широко улыбнулась, позволяя спокойствию океанской бухты окутать ее солнечным жаром, прогнать печаль.
– Потрясающе, Нанако! Ты такого красивого пляжа никогда не видела! Вода настолько чистая, что мы даже увидели морскую черепаху.
Придя в себя, Эми быстро умылась и причесалась. Нанако ворвалась в ванную с красивым фиолетовым кимоно и помогла ей одеться. Затем мико скрутила длинные волосы Эми в простой узел и закрепила деревянными гребнями.
– Боюсь, на большее времени не хватит. Идем.
– Куда? – просила Эми, следуя за Нанако в коридор. – Мне кажется, я больше сюрпризов не переживу, честное слово.
Нанако помолчала, потом снова взглянула на нее.
– Ты знаешь свое расписание на завтра?
Эми нахмурилась.
– Да. Ритуал благословения огня утром, потом сразу церемония очищения и затем, в полдень, шествие по землям.
– А потом ты проведешь остаток дня в святилище, медитируя и готовясь к ночи солнцестояния.
Эми кивнула, все еще непонимающе хмурясь. Лицо Нанако смягчилось.
– Завтра у тебя не будет времени попрощаться.
Ее слова поразили Эми, словно удар молнии. Она так усердно закрывала глаза на близость солнцестояния, что не осознавала: обязанности камигакари поглотят ее последний день целиком. Нанако успокаивающе обняла ее и повела дальше.
– Это не прощальный ужин, – сказала мико, направляя Эми за угол. – Просто праздник в твою честь.
Двери в большую комнату в конце коридора были закрыты, но оттуда доносились приглушенные голоса и сочился изумительный аромат еды. Ободряюще сжав плечи Эми, Нанако выпустила ее, подошла к дверям и раздвинула створки. Навстречу хлынул звук и свет, присутствующие повернулись.
Ишида, строгий и величественный, стоял рядом с Фуджимото, чья высокая шапка каннуши слегка перекосилась у него на голове. Неподалеку виднелись и Тамаки с другими мико, которые сопровождали обучение Эми с ее первого дня в Шионе. Широко улыбающийся Катсуо сидел за длинным столом рядом с Минору.
Но гораздо больше, чем людей, в комнате было ёкаев: здесь были Сарутахико, Узумэ и Сусаноо, облаченные в прекрасные одежды, в которых они прибыли, Юмэй с тремя дайтэнгу, Бьякко и остальные шиджины, а также полдюжины вассалов куницуками.
Ишида подошел первым и проводил Эми на почетное место посредине, напротив дверей. Все еще ошеломленная, она опустилась на подушку. Перевести дух ей не удалось: двери снова распахнулись.
Через порог шагнул Широ. Он тоже привел себя в порядок – и сменил одежду. Новое белое кимоно, подчеркнутое яркими всплесками алого, резко выделялось на фоне темных хакама и было гораздо больше похоже на то, в чем она его видела в памяти Юмэя семьсот лет назад, нежели привычное безрукавное косодэ. Кицунэ больше не был одет неподобающе; теперь он выглядел величественно.
– Копаешься дольше женщин, Инари! – крикнул какой-то дайтэнгу. – С прической возился?
Широ небрежно провел по своим вечно взъерошенным белым волосам.
– Не дольше, чем ты перья чистишь.
Дайтэнгу презрительно фыркнул. Вокруг возобновились разговоры, а Эми все не могла оторвать взгляд от Широ. Он обошел стол, ненадолго задержавшись, чтобы поговорить с Юмэем и Сусаноо, а затем сел рядом с ней.
Эми игриво потянула его за рукав.
– Новая одежда?
Широ поднял руку, глядя на длинную волну ткани.
– Узумэ
