– Инари, куницуками огня, в час солнцестояния Аматэрасу взывает к твоей силе. Даруешь ли ты ее?
Кицунэ протянул руку. Придерживая его ладонь, Эми виновато наслаждалась легким прикосновением и знакомым теплом его кожи. Поднеся нож, она рассекла его плоть, как и остальным. Убрать руку было так сложно, что она не удержалась и ласково провела по тыльной стороне. Он перевернул ладонь. Алая капля упала посередине символа огня. По кругу пронесся жар, запахло огнем и дымом.
– Я дарую свою силу амацуками ветра.
Она ненадолго прикрыла глаза, наслаждаясь звучанием его голоса. Затем поклонилась, отчаянно желая дотянуться через то крошечное расстояние, что их разделяло. Преодолев себя, Эми очистила нож и в последний раз повернулась, становясь лицом к юго-востоку. Талисман ветра лежал перед ней, но никто не стоял на коленях за ним. Подняв нефритовый клинок, Эми занесла его над своей ладонью.
– В час солнцестояния я, камигакари Аматэрасу, дарую амацуками ветра свое тело, силу и верность – отныне и навек.
Замахнувшись, она с острой, жгучей болью вонзила острие в кожу. Повернув ладонь, задержала ее над талисманом. Капля крови упала и мгновенно впиталась в бумагу.
Сила в круге пришла в движение, сгущаясь вокруг нее. Эми положила нож, все еще испачканный в ее крови, на ткань, и сцепила руки на коленях. Закрыв глаза, она ждала.
Комнату вновь заполнил тихий шелест – четыре куницуками и три человека поднялись. Эми потребовалось все самообладание, чтобы не глянуть налево, где так близко стоял Широ. Усилием воли она заставила себя сидеть неподвижно. Звуки ненадолго стихли, затем раздался негромкий стук. Двери во внутреннюю часть храма закрылись.
Эми осталась одна. Весь оставшийся день и ночь она будет в кругу, медитируя, готовясь и ожидая. А когда двери вновь распахнутся, она присоединится к куницуками и их воинам в битве против господина и госпожи Такамахары.
* * *Дыхание Эми было медленным, тело расслабилось, голова опустилась так низко, что подбородок почти касался груди. Она давно потеряла счет времени, но где-то в глубине ощущала, что прошли часы.
Оставаясь внутри круга, среди объединенной силы куницуками, она поняла, почему церемония солнцестояния так важна для нисхождения амацуками. Пусть они могли спуститься быстро и без подготовки, как поступил Изанаги, полноценная церемония во время солнцестояния значительно уменьшала давление на камигакари. После десяти лет подготовки амацуками явно не хотелось бы рисковать своим камигакари без крайней необходимости.
Последние часы в тело Эми постепенно проникала ки Аматэрасу, а вместе с ней пришел и дух богини. Внутри Эми дрожала невиданная ранее сила, но в отличие от времени, когда она была одержима амацуками, боль не приходила. Аматэрасу наполняла тело Эми мягко, естественно и постепенно.
«Ты готова, Эми?»
Она пошевелилась от тихого внутреннего голоса и частично очнулась от медитативного оцепенения.
– Готова, – пробормотала она в тишине комнаты, не открывая глаз.
«Солнце уже клонится к горизонту, – прошептала Аматэрасу внутри нее. – Вскоре придут куницуками, и мы отправимся с ними».
– Куда? – спросила Эми вслух, посчитав, что так удобнее, чем разговаривать мысленно. – Сарутахико говорил Изанами, что Мост открывается из особого места.
«Мост привязан к сердцу этого мира, первой земле, которую создали древние боги. Священного места могут достичь только самые могущественные ками и ёкаи. Именно там куницуками и намерены перехватить Изанами и Изанаги».
Эми нервно закусила нижнюю губу.
– Засада на Изанами в шаге от попытки открыть Мост не оставляет права на ошибку…
Отголоски разочарования и беспокойства Аматэрасу кольнули и Эми.
«Я бы предпочла полностью уничтожить как Изанами, так и Мост. Но считала, что у нас есть годы на подготовку. И только когда Изанами явилась в Шираюри убить тебя своими руками, я поняла, что времени не осталось. – Аматэрасу как будто охватило легкое недоумение. – В каком отчаянии я была в ту ночь, когда велела тебе найти куницуками. Без воспоминаний Инари мало чем мог помочь, и все же вы двое каким-то образом справились. Без тебя, Эми, миру, каким мы его знаем, этой ночью несомненно настанет конец».
– Если бы я нашла их раньше, возможно, они сумели бы разрушить Мост, как ты и хотела.
«Я понимаю выбор Сарутахико, – ответила Аматэрасу. – Тем не менее, боюсь, что следующей попытке Изанами будет куда труднее помешать».
Изанами с самого начала была как минимум на шаг впереди противников. Ее план строился на хитрости и обмане, и вряд ли она опять захочет вести столь тонкую игру. Однажды она уже успешно разделалась со всеми куницуками. Она может сделать это еще раз, особенно если вовремя применит смертельную силу. Один только Изанаги способен убить любого из куницуками.
Смогут ли они остановить ее вновь?
«Меня терзает тот же вопрос, – тихо проговорила Аматэрасу, – как и Инари. Он видит в будущем неминуемую победу Изанами, а его чутье удивительно безошибочно».
Следующие слова амацуками оказались приправлены слабым весельем:
«Его безрассудные ставки столь часто оказываются верны, что у меня нет сомнений в его чутье».
– Сколько тебе еще нужно времени до полного нисхождения? – чувствуя, как в душе поднимается страх, спросила Эми.
«Обычно я трачу много часов, чтобы напитать тебя моей ки и не сокрушить твое тело. Но сейчас подобной роскоши у нас нет. Когда я низойду, мы ненадолго выйдем из строя, поэтому надо точно рассчитать время».
И это означало, что Аматэрасу придется низойти до битвы с Изанами. В противном случае они рискуют лишиться сил посреди смертельной схватки. Понимал ли это Широ, когда брал с Аматэрасу обещание сойти в последний момент?
«Я не могу сказать, что понимаю Инари, – призналась Аматэрасу, – но мне кажется, он надеется победить Изанами без моего нисхождения».
Сердце Эми замерло, но она покачала головой:
– Нельзя на это рассчитывать, особенно если ты не сможешь низойти во время битвы.
«Да, – с грустью согласилась Аматэрасу. – Прости, Эми, я должна сойти на землю».
В каком-то смысле для Широ даже лучше, оборвись жизнь Эми сейчас, чем наблюдать, как она день за днем все больше угасает, приближаясь к могиле. Пути, по которому они могли бы с Широ идти рука об руку, попросту не существовало.
«И пусть я мало что могу сделать, – произнесла Аматэрасу, – но я тоже буду за ним приглядывать».
Эми кивнула и прикусила губу, сдерживая накатившую легкой волной печаль.
– Рано или поздно он простит тебя за онэнджу. Он упрям, но он поймет.
«За онэнджу он, быть может, и простит, но за то, что я заберу тебя у него – не думаю…»
Звучащий внутри голос Аматэрасу вдруг оборвался, и Эми распахнула глаза; медитативное оцепенение разрушилось. В пустой комнате мерцал свет ламп.
– Аматэрасу?
Сила, наполнявшая ее тело, содрогнулась.
«Эми, – присутствие Аматэрасу вернулось так же внезапно, как и исчезло. – Посланник только что сообщил мне: Цукиёми покинул земное царство. Его камигакари мертв. Его дух поднимается в Такамахару».
– Что? – ахнула Эми. – Его убили Изанами и Изанаги?
«Нет, – отозвалась Аматэрасу, и ее бессвязные мысли пронеслись сквозь Эми
