Женщине показалось, что птица заметила ее в окне и внимательно на нее посмотрела. Понимая умом, что она делает полнейшую глупость, Дита выскочила на улицу, подошла к ворону и протянула руку, чтобы погладить перья. К ее изумлению, птах не только не улетел, но и подошел поближе, позволяя женщине коснуться себя.

— Передай Регису, что мне очень жаль, что мы так расстались, — прошептала Дита, лаская гладкие черные перья. — Он очень хороший, а мне очень стыдно…

Ворон склонил голову, громко каркнул и взлетел, легонько ударив женщину крылом по руке. Дита посмотрела вслед удаляющейся птице и смахнула слезу, ругая саму себя за чрезмерную плаксивость.

Пыльная дорога и пять всадников. Они смеялись, когда один из них срезал ей волосы вместе с кожей. Кровь текла ей на лицо, теплая и соленая, а она пыталась кричать, но не могла: алая влага не давала даже дышать. Рыдающая женщина с окровавленной головой сидела на обочине, а мимо ехал рыцарь. На нем была маска зайца, а вместо горла — шмат красного, сочащегося мяса. Он увидел женщину, засмеялся и направил лошадь прямо на нее. Подкованное копыто размозжило ей голову…

Дита попыталась проснуться, но не смогла, она лишь глубже окунулась в затягивающий ее кошмар, барахтаясь в нем, слово тонущий человек в бурлящем море.

А потом она увидела Региса. Она попыталась подойти к нему, попросить о помощи, но вампир только улыбнулся, глядя на нее. Женщина опустила глаза и увидела, что в ее животе торчит рукоять ножа. Ноги подкосились, а Регис засмеялся… глубоким грудным хохотом. Так он и смеялся, глядя на то, как по каменному полу склепа растекается темная лужа. Рука Детлаффа противно дернулась и, перебирая пальцами, подобно отвратительному пауку, полезла к ней. Дита попыталась отползти, но тело ее не слушалось, она уже была мертва…

— Доченька! Доченька, проснись!

Чей-то пронзительный крик прорезал тишину, будто лезвие. Дита распахнула глаза, увидела над собой испуганное лицо Марлены и поняла, что кричит она сама. Женщина дернулась, кровать куда-то исчезла и Дита с грохотом повалилась на пол.

— Милая, да что же такое, — Марлена попыталась поднять ополоумевшую от ужаса женщину, но силы в дрожащих морщинистых руках уже не было.

А у Диты перед глазами стояли страшные картины: мертвый Мильтон, смеющийся Регис, ползущая рука и кровь, очень много крови.

Пламя свечи дергалось от летнего ветра, влетевшего в распахнутое Марленой окно.

Дита пила воду, принесенную Варнавой-Базилем. Сам дворецкий стоял рядом, одетый в длинную ночную сорочку и колпак, показавшийся бы женщине презабавным, если бы не нежелающий отпускать ее кошмар.

Марлена сидела рядом с Дитой на кровати и поглаживала влажную от пота спину женщины.

— Ты так кричала, — шептала она, сочувственно глядя на Диту. — Так кричала… Я пришла, начала тебя будить, а ты вся в поту, мечешься и не просыпаешься. Это было так страшно…

— Обычный кошмар, — выдохнула Дита, отставляя пустой стакан. — Спасибо за заботу, но сейчас все пройдет.

— Да нет, не обычный, — глубокомысленно заметил Варнава-Базиль, задумчиво глядя в окно, за которым царила остро пахнущая цветами летняя ночь. — Я служил у многих знатных семей, а люди высокого происхождения подвержены кошмарам. Пришлось повидать всякого, сударыня. Но, уж поверьте, никто и никогда из моих хозяев не кричал так, чтобы было слышно через все подворье, в другом доме.

— Такое уже было, дочка? — Марлена взяла край простыни и принялась вытирать им лицо и шею Диты.

— Было раз, — нехотя призналась женщина. — Но на меня тогда напали, я здорово испугалась, а потом мне дали выпить какой-то успокоительный отвар. Регис… Целитель сказал, что это может быть реакцией на какой-то компонент отвара вкупе со стрессом…

— Насколько мне известно, в травах, — прошептала старушка, — в успокоительных отварах используют: корень валерианы, листья мелиссы, мяты, вахты. Иногда добавляют шишки хмеля, шлемник, котовник… Доченька, все это — безобидные травки…

— Да, — согласился с Марленой управляющий. — Они могут затруднить выход из кошмара, проще говоря — не давать проснуться. Но тем же самым они должны настолько снизить нервный тонус, чтобы не допустить кошмар.

Дита посмотрела на пляшущие огоньки свечей:

— Тогда я просто не знаю, — пробормотала она, мягко отстраняя от себя руку старушки, которая продолжала краем простыни вытирать ее лицо. — Последние дни — не лучшие в моей жизни… Но ведь после того случая я две ночи спала совершенно спокойно, — женщина посмотрела на своих собеседников, словно хотела найти в них поддержку.

— Если это повторится снова, — управляющий поправил пенсне, с которым он не расставался даже в ночную пору, — я бы настоятельно рекомендовал вам, сударыня, обратиться к господину Геральту. Он компетентнее нас с Марленой по части всяческих мистических явлений…

— Ты таким образом намекаешь на то, что меня кто-то проклял и наслал кошмары? — невесело усмехнулась Дита. — Только этого мне не хватало для полной, так сказать, гармонии.

— Ты не бойся, дочка, — Марлена улыбнулась беззубым ртом. — Мастер Геральт мне помог, а я вихтом ой как долго была… Чует мое сердце, и тебя в беде он не бросит.

— Он и не бросил, — вздохнула Дита, — а теперь ему еще и с моей больной головушкой морока… Вы извините, что я разбудила вас, — женщина посмотрела на озабоченных Варнаву-Базиля и Марлену. — Отдыхайте, а я тут уже сама…

— Я, конечно, не берусь утверждать, что это панацея, — управляющий почесал коротко стриженный затылок, сдвинув ночной колпак на бок, — но стаканчик красного вина на ночь должен успокоить нервы лучше всякого отвара.

— Но я не пью, — пожала плечами Дита. — Доброй ночи вам.

Марлена напоследок обняла женщину, а Варнава-Базиль церемонно пожелал ей спокойно ночи, и оба удалились, оставив Диту в тишине, нарушаемой лишь далеким собачьим лаем и стрекотом сверчков.

До самого утра женщина сидела, глядя в окно и раздумывая обо всем случившемся с ней за последние дни. Перемещение между мирами, встреча с Геральтом, несколько попыток покушения на ее скромную персону, а к тому же еще и свалившаяся на голову влюбленность в вампира — вполне могли вызвать беспокойный сон и даже кошмары. Дита попыталась проанализировать, когда она спала лучше всего, и пришла к выводу, что для хорошего крепкого сна ей нужно очень сильно устать. Поэтому с наступлением утра женщина натянула старые тряпки из числа тех, что вручил ей корчмарь из «Куролиска», и лихо принялась помогать Варнаве-Базилю и Марлене по хозяйству.

Начала она со стирки: мужики вытащили во двор корыто и стиральную доску,

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату