— Пушком будешь, – проваливаясь в дрёму, сказала Валя.
Присутствие Пушка значительно скрасило дорогу. Большую часть пути пёс бежал по тракту рядом с серой, изредка удаляясь в заросли. Валя приловчилась забирать собаку в седло, если замечала, что та устаёт. Следующую ночь им посчастливилось провести на постоялом дворе. Охочая до слухов трактирщица всё выпытывала от Вали, зачем той понадобилось в Морфал.
— От мужа сбежала, – соврала Валентина. — Напился гад, в очередной раз с кулаками полез. Ну я его чугунком и огрела. А потом оружие забрала из дома, лошадь из конюшни и была такова. Найдёт — убьёт.
— Бедная, – посочувствовала хозяйка трактира, – а в Морфале родичи, небось?
— Да нет там никого, – изображая горечь, Валя сильно хлопнула ладонью по столу, – только в Морфале он меня наверняка искать не станет. Пересижу там, я крепкая, работать умею, а потом и к родичам подамся.
— И далеко они?
— В Виндхельме...
В тусклом свете масляных ламп трактирщица даже не заметила, каким мрачным огнём блеснули Валины глаза.
Чем больше Валентина удалялась от Вайтрана, тем беднее становились селения, встречающиеся на её пути. Тракт превратился в разбитую дорогу с колдобинами, угрожающими повозкам сломанными осями и не только. Очень скоро между булыжниками начала хлюпать вода — верный знак того, что поблизости были болота. Валя свистнула, подзывая Пуша, и хлопнула рукой по холке лошади. Пёс быстро сообразил, что от него требуется и вскочил на спину серой. Впереди были топи и трясины, а Валентина совсем не хотела, чтобы пёс увяз где-то, забывшись в погоне за зайцем или лисой.
По мере приближения к Морфалу, пейзаж вдоль дороги менялся, и не в самую приятную сторону. Валя к своему неудовольствию заметила, что деревья вокруг были увядшими, с почерневшей корой, ветви их были неестественно выкручены, а корни выступали наружу из болотистой почвы, будто растения хотели вырваться и уйти прочь из этих болотистых земель.
Неприятный гнилостный запах царил повсюду, а с наступлением сумерек на топях зажглись те самые огни, о которых предупреждала Даника. Валю передёрнуло, когда она подумала о том, какая мерзость может скрываться за этими огоньками. Но свет в туманном и дурнопахнущем болотном царстве был настолько заманчивой целью, что даже подготовленная Валентина с трудом оторвала глаза от дрожащего пламени. Тракт круто уходил влево и скрывался в сплошной клетке ветвей искорёженных деревьев. В голову постучались непрошеные гости, вроде мыслей о обманных тропах, колдунах, которые заманивали себе новых жертв изменяя направление дорог. Но жрица Кинарет ни о чём таком не говорила, поэтому Валентина попыталась прогнать от себя всю эту дурь. Что, впрочем, сделать ей не дали. Из серо-зелёной мглы на дорогу шагнула тёмная фигура в одеянии с капюшоном. Ни факела, ни фонаря некто при себе не имел, зато из его руки лилось приглушённое голубоватое свечение. Пёс, сидящий в седле перед Валентиной, нервно забурчал. Женщина похлопала собаку по мохнатому боку и окликнула незнакомца:
— Доброго вечера! Не скажите, далеко до Морфала?
Человек повернулся, магический свет вырвал из тени молодое слегка одутловатое мужское лицо. Мужчина был темнокожим, а взгляд его необычно светлых глаз уставшим.
— Недалеко! – крикнул он в ответ. — А по какому делу в Морфал едешь?
— А тебе что? – Валентина остановила лошадь в нескольких шагах от незнакомца и теперь смотрела на него сверху вниз.
— А может ты с недобрыми намерениями? – с вызовом сказал мужчина. — Тогда тебе в город и дороги нет.
— Ты никак стражник? – недобро усмехнулась Валя, красноречиво положив ладонь на рукоять меча.
Но если мужчину и смутил этот жест, то он не подал виду, наоборот, весело улыбнулся в ответ на дерзкие слова.
— Скорее страж, – ответил он, – и не стоит пугать меня оружием. Меткое заклинание куда быстрее стрелы, что уж говорить о мече.
— А Фалиона ты часом не знаешь? – спросила Валя, но руку с меча не убрала.
— Может и знаю, – уклончиво ответил мужчина, – ты сперва на мой вопрос ответь.
— Я к Фалиону еду, – пёс снова недовольно зарычал, и женщина столкнула его с седла. Пуш ловко приземлился и сел рядом с лошадкой. — По делу.
— Какие дела могут быть у провинциального мага с воинственной девой?
— Ну-у-у, – протянула Валя, приглядываясь к незнакомцу, – например, касающиеся вампиров.
— Вампиров? – переспросил мужчина, подходя ближе.
Пуш встал между лошадью и человеком.
— Не надо рычать, пёс, я не причиню тебе зла, – спокойно обратился к собаке незнакомец и протянул раскрытую ладонь.
Пёс обнюхал пальцы мужчины и вернулся к переминающейся с ноги на ногу лошади.
— Значит, вампиры, – незнакомец ещё приблизился и посмотрел прямо в глаза Валентине. — Спешивайся, приехала.
Морфал разительно отличался от тех городов Скайрима, которые Вале уже довелось посмотреть. Вайтран, Виндхельм и даже крохотный Ривервуд с наступлением темноты жили своей ночной жизнью. Раздавался гогот выпивших стражников, которые скрашивали часы бдения мёдом, влюблённые парочки теснились по тёмным углам, а пьяницы и нищие то и дело затягивали свои заунывные песни. Морфал же казался вымершим. Погружённый в болотистую мглу, он притаился в полной тишине, будто хищник поджидающий добычу. Ни стражи, ни случайных прохожих не было видно. Если бы не свет в немногих окнах, то Валя бы вообще его не заметила, проезжая мимо.
— Лошадку твою мы в сарайчик ко мне поставим, – приглушив голос сказал Фалион. — У меня корова есть, думаю и для лошади места хватит. А собаку в дом заберём, тебе с ним спокойнее будет.
После недолгой возни с размещением серой в коровнике, Фалион и Валя в сопровождении Пуша направились к дому мага.
Одна просторная комната дома Фалиона служила одновременно спальней, столовой, гостиной, рабочим кабинетом и библиотекой. Полки шкафов, расставленных возле стен, просто прогибались под весом множества тяжелых томов, несколько длинных скамей вдоль стен блестели, отполированные юбками и штанами посетителей. Столы, коих
