Это был звонок будильника, пытавшегося его разбудить. Звук был пронзительным и резким. Он что, спит? Нет. Нет, это реальность. Найквист вытащил ящик, и звон тут же прекратился. Он взял часы. Стекло на циферблате было разбито. Стрелки застыли ровно на семи минутах восьмого. Часы выпали из его руки.
Семь минут восьмого, семь минут восьмого…
В голове забрезжило воспоминание. Это было время, которое он видел во сне, когда напали на Элеанор Бэйл. Да, теперь он вспомнил, как бедная девочка страдала и задыхалась, а из ее глаз уходила жизнь.
Тем не менее он не увидел во сне нападающего, только движущуюся тень.
Что это значит? На него подействовал наркотик?
Найквист больше не мог трезво мыслить. Раздался еще один звенящий звук, более тихий. Это была мелодия, звучавшая как крошечные колокола и куранты. Он вернулся в гостиную – звук доносился оттуда.
Из музыкальной шкатулки.
Она стояла на журнальном столике с открытой крышкой, и внутри кружилась маленькая балерина. Мелодия продолжала играть. Но теперь музыка была иной, более медленной, чем обычно, наполненной грустными нотами. Разве он сделал все это сам – перевел стрелки на часах, разбил циферблаты, включил музыкальную шкатулку – под влиянием киа? Он не мог вспомнить.
Найквист захлопнул крышку. Музыка прекратилась.
Он посмотрел на отцовские часы, все еще облегающие запястье.
Они показывали семь минут восьмого.
ВоротаВ Ночном районе редко бывает дождь. Говорят, что только одна из десяти капель достигает земли сквозь плотный шар разбитых ламп ночного неба. С годами растения и цветы адаптировались, впитывая влагу с помощью дополнительных клубней и корней. Люди также адаптируются, находя способы жить в таких ограничительных обстоятельствах, более того, они учатся любить условия своей жизни и воспринимать это место как рай земной.
Машина мчалась через темноту, сверкая фарами. Найквист крепко сжимал руль, наклонившись вперед, чтобы лучше различать дорогу. Все размыто, дворники размазывали капли дождя по ветровому стеклу. Он проехал мимо нескольких автомобилей. Это был один из самых отчужденных кварталов Ночного района. Люди, как правило, не решались покидать помещения.
Машина подъехала к перекрестку, где мягким жутким свечением загорелся дорожный знак. Было предложено четыре направления. На маленькое пятно света брызгал дождь. Найквист взял сумку девушки с пассажирского сиденья и достал дорожный атлас. Сверившись со знаком, он поехал дальше, повернув направо, в сторону Водопада тьмы.
В голове крутилось видение, которое он пережил под действием киа.
На Элеанор нападают и убивают ее. Это происходит в семь минут восьмого. Но по какой из многих тысяч временных шкал и по чьим часам?
Казалось, что это произойдет в будущем. Но наверняка такие мысли могут свести с ума? И вдруг он вспомнил о том, что поведала ему на крыше офисного блока старуха – лампочный верхолаз: в этом городе время – это жидкость, а не твердая субстанция. Оно движется вперед и назад, подобно приливу.
Насколько он мог доверять видению? Что это вообще было?
Было ли оно правдивым, символическим или еще каким-нибудь?
Действительно ли Элеанор в опасности?
Если даже столь крохотное количество наркотика открыло ему такой доступ к скрытой части разума, то что случилось бы после принятия полной дозы?
Вопросы, вопросы… Секреты на каждом шагу.
Спустя некоторое время Найквист проезжал по узкой проселочной дороге, усаженной деревьями. Здесь не было уличных фонарей, свет давали лишь фары автомобиля. Он бросил взгляд из стороны в сторону, высматривая признаки жизни, шум, сияние, хотя бы что-нибудь. Его окружала темная ночь. У него возникло ощущение, что он потерялся, что ночь играет с ним. Тем не менее Найквист продолжал ехать, медленно входя в каждый извилистый поворот, надеясь, что карта его не подводит. И вдруг он увидел что-то между деревьями – какую-то вспышку и затем еще одну. Возможно, это два мерцающих фонаря? Автомобиль замедлил движение и свернул на обочину. В самом начале подъездной дороги была установлена пара железных ворот. К их верхним частям крепились фонари, по одному с каждой стороны, и адрес «Кольцевой проезд, 5» был виден издалека. Буквы были сделаны из светящегося материала.
Найквист остановил машину.
Слышался лишь непрерывный шум дождя.
Он взглянул на наручные часы. Часы стояли с момента того видения в квартире, и стрелки застыли на семи минутах восьмого.
Часы на приборной панели показывали без двадцати пяти одиннадцать.
Каким из них он должен верить?
Он вышел из машины и подошел к воротам. Через щели в решетке он увидел, что подъездная дорога идет вглубь и исчезает во мраке немного дальше. Он нажал кнопку сбоку от ворот, и через несколько секунд в соседнем окне появился бледный свет. Это была небольшая пристройка, расположенная среди деревьев. Дверь открылась, и появился луч фонаря, которым управляла темная громоздкая фигура. Найквист ждал, дрожа от холода. Приближающийся человек был одет в блестящий черный водонепроницаемый плащ. Плащ раздался на округлом животе толстяка, а его лицо почти полностью скрывал капюшон. Он посмотрел на Найквиста и спросил:
– Что вам нужно?
– Впустите меня.
Лицо привратника перекосило гримасой.
– Вы знаете, сколько сейчас времени?
– Времени?
– Уже два часа.
– Мне нужно поговорить с Элеанор.
– Имейте в виду, два часа ночи. Уже поздно.
Луч фонаря ослепил глаза Найквиста.
– Пожалуйста, мне нужно ее увидеть.
– Мисс Бэйл сейчас нет.
– Нет? Где она?
– Вы думаете, они все мне рассказывают?
– А… а отец Элеанор?
– Его тоже нет, извините. – Привратник покачал головой, и с капюшона слетело несколько капель дождя. – Сейчас дома только миссис Бэйл.
– Мама Элеанор? – Найквист схватился за решетку. – Скажите ей, что я здесь. Разбудите ее.
– О, миссис Бэйл сейчас не спит. Она вообще не спит. Ну, нечасто.
– Скажите ей, что пришел Найквист, Джон Найквист.
– Боюсь, это невозможно.
– Это касается ее дочери, Элеанор. Она в опасности.
Привратник нахмурился. Он выглядел недоверчиво.
– Какой опасности?
Найквист покачал головой.
– Я не знаю.
– Не знаете?
– Я не уверен. Мне просто нужно увидеть Элеанор или кого-нибудь из ее семьи. Хоть кого-нибудь!
– Я не могу…
Засунув руки между решеткой, Найквист схватил привратника за шиворот, отчего тот вскрикнул. Фонарь упал на землю. Лицо привратника было прижато к решетке, искажая его черты. Не имея возможности говорить, он издавал лишь сдавленное бормотание. Найквист немного ослабил хватку, позволив человеку отдышаться.
– Я не могу впустить тебя, – воскликнул тот. – Не могу.
– Скажи ей!
– У меня есть… есть указания.
Найквист снова притянул привратника к себе, на сей раз сильнее прижимая его к прутьям.
– Послушай меня. Элеанор Бэйл убьют, – сказал он холодным и ясным голосом. – Она умрет.
Привратник выглядел испуганным. Найквист оттолкнул его, так что он споткнулся и упал на землю. Полежав секунду, мужчина поднялся на ноги, сразу же отправился к своей хижине и исчез внутри. Найквист вытер дождевую воду с лица рукавом и ждал. Он знал, что от него скверно пахнет грязью и потом. Он не переоделся, не добрался
