Он был не очень широкий, но достаточно длинный. Сквозь высокие узкие окна проникало достаточно много солнца, и все же его не хватало. Поэтому над картинами прямо в воздухе висели мерцающие магические шары, дающие столько света, сколько потребуется, чтобы рассмотреть картины.
Из окон где-то далеко внизу виднелся дворцовый двор, по которому сновали люди, а выше… Выше было лишь небо – ясное, чистое, совсем не похожее на мои мрачные отношения с герцогом. Шаги по мраморному полу эхом отражались от стен и высокого потолка, создавая иллюзию пустоты и еще больше подчеркивая мое одиночество.
Обида засела внутри и, как коварный хищник, грызла и грызла, причиняя почти физические страдания. Слез не было, глаза оставались сухими, но неприятная дрожь изматывала. До ужаса хотелось совершить нечто такое, что девушки из приличных аристократических семейств себе никогда не позволяют.
И я решилась. Крепко зажмурив глаза, я завизжала изо всех сил и громко затопала ногами. Эхо отозвалось противным резким визгом. Нет, я не могу издавать таких звуков. Не могу, и все! Это из меня обида выходила, а обида, как известно, весьма безобразное чувство. Как ни странно, полегчало. Меня все еще потряхивало, да и негодование никуда не делось, но вот тот ком, что стоял в груди и мешал вздохнуть, причиняя неудобство, волшебным образом исчез.
– А я все думаю, кто так шумит в королевской галерее? – Чарующий голос укутал, словно в кокон из легкого невесомого шелка.
Резко развернувшись, увидела того самого незнакомца, что остался равнодушным к моим шуткам, но смотрел на меня так, что я смущалась. Он, словно хищник, учуявший добычу, плавно шагнул из тени не замеченного ранее алькова. Неужели Хоук его не заметил? Хотя я ведь просила хранителя отвести меня туда, где не станет искать герцог. О том, что я буду находиться в этом месте одна, речи не шло. И потом, дух сказал, что меня не услышит никто посторонний. Означало ли это, что незнакомца замок считал своим?
– Простите, не знала, что здесь кто-то есть, – от смущения почти прошептала я.
– Немудрено, – улыбнулся мужчина, блеснув глазами. Улыбка сделала его лицо еще прекраснее. Не думала, что такое возможно. – Это очень старая галерея. Здесь почти никто не бывает, кроме меня и старого слуги, поддерживающего порядок в помещении.
Незнакомец подошел вплотную и взял мою руку. Хотелось вырваться, отступить, но я как зачарованная смотрела в его синие глаза, не в силах отвести взгляд. Там отражалась я и еще нечто такое, что меня притягивало к нему, словно магнитом. Нужно отойти… Нужно… Необходимо. Жизненно. Но я не сдвинулась с места, а лишь хрипло выдохнула:
– Мы не представлены…
– Это большое упущение, не так ли, Саманта Терезия Гельямина Карр? – Голос незнакомца стал тише и теперь звучал вкрадчиво, интимно, заставляя меня нервничать. – Тогда позвольте представиться, герцогиня! Терион Энджамин Дуоли, маркиз и ваш покорный слуга.
Не отводя от меня глаз, мужчина склонился к моей руке. И я… Я ожидала самого обычного поцелуя, положенного по этикету, но мою руку перевернули и запечатлели горячий, влажный и от этого кажущийся недопустимо преступным поцелуй в самую середину моей ладони.
Колени предательски дрогнули, а внутри прокатилась горячая волна… Волна ярости и негодования. Негодяй! Мерзавец!
– Да как вы… Да как вы посмели?! – практически прошипела я, с силой вырывая руку. – Кто дал вам право прикасаться ко мне подобным образом?
Моя гневная тирада не произвела на него должного впечатления. Маркиз по-прежнему улыбался и, судя по всему, нисколько не раскаивался в содеянном. Злость требовала выхода, и я влепила ему пощечину.
Но он словно только этого и ждал. Отступив на шаг, поднял свое прекрасное лицо к потолку и громко, между прочим, очень обидно расхохотался.
– Стойкая, – произнес он, когда отсмеялся и неожиданно стал серьезным. – Столь похвальное качество для столь юной леди – весьма редкое явление. Поверьте. Но тем лучше.
– О чем вы? – гневно спросила я, испепеляя его взглядом. Очарование маркиза стремительно меркло.
Не делая больше попыток приблизиться, он склонил голову.
– Позвольте принести вам свои извинения, ваша светлость. Я вел себя недостойно и возмутительно.
– Признаете? – прищурилась я. Уж слишком быстро он сдался.
– Признаю, – не дрогнув, повторил маркиз. – Меня оправдывает лишь то, что я допустил столь невинное отступление от этикета в качестве проверки.
– Проверки? – повторила за ним, всеми силами подавляя в себе растущее возмущение. – Вы проверяли меня, маркиз?
– Вас, герцогиня, – не стал отрицать Дуоли. – В гибкости вашего ума я успел убедиться за обедом, который, в силу вашей некоторой наивности и неопытности, прошел для вас не совсем приятно. Так ведь? – Но ответа он не ждал и тут же продолжил: – Мне осталось лишь убедиться, что вы не жеманная кокетка и достаточно разборчивы, чтобы устоять перед привлекательной внешностью кавалера, при этом сохраняя ясность мысли.
Сказать «заинтриговал» – это ничего не сказать.
– Простите мое любопытство, маркиз, – чинно ответила я, – но не могу не спросить, для чего вам понадобилось это проверять?
– О, прошу вас, миледи, зовите меня Терион, а лучше – Терри. Маркиз – слишком официально! – На красивом лице вновь сияла улыбка, подчеркивая синеву глаз и безмерное обаяние моего собеседника.
– В таком случае позволяю вам называть меня Саманта, но только вне официальной обстановки, – поддалась я, поражаясь, насколько быстро маркиз сумел пробудить во мне желание выслушать его. – И все же зачем?
– Понимаете, Саманта, – он задумчиво почесал гладкий подбородок, – мы с вами в некотором роде в одной лодке.
– Не понимаю, – честно призналась я.
– В каком-то смысле мы с вами спасаем мир, – ответил маркиз.
– Неужели? – не удержалась от ехидного вопроса.
– Безусловно, спасают мир драконы, но мы… Мы с вами их вдохновляем на подвиги, даем им силу и уверенность в победе, – вдохновенно продолжил он.
А я задумалась. Если драконов, способных к обороту, а следовательно, к защите рубежей, осталось лишь двое, и теоретически Элиона вдохновляю я, то кого может вдохновлять этот Терри? Разве что… Разве что… Короля? Рот непроизвольно раскрылся, и я захлопала глазами, неприлично вытаращившись на маркиза.
– Вы… Вы и король?.. – выдохнула я. Когда-то я читала древние мифы, в которых присутствовала однополая любовь, но считала их сказками. И уж тем более не думала столкнуться с чем-то подобным в жизни. И сейчас в моей голове не укладывалось… Да я даже представить не могла, как эти двое весьма притягательных мужчин… Нет! Нет. Не могла!
Но маркиза нисколько не смутил мой нескромный вопрос. Он снова рассмеялся:
– Нет-нет, Саманта. Вы все неправильно поняли. Тарк и я – мы весьма близки, но наши отношения не настолько близки, насколько вы себе нафантазировали. И скорее носят платонический характер, в силу некоторых убеждений монарха. Но тем не менее на данный момент, кроме брата, я единственный человек, ради которого ему
