Появившийся в руке револьвер напустил на людей дополнительную волну ужаса, кто-то пытался высвободиться, дергаясь из стороны в сторону, некоторые в немом оцепенении уставились на оружие. Кристоф почувствовал, как сердце упало в пятки. Особенно активный в попытках освободиться заложник вызвал у Стефано недовольство, поэтому, ударив его прикладом по голове, убийца вынудил остальных людей замолчать. Санитар, которому достался удар, обмяк на мгновение, но продолжал покачивать головой; из ссадины на бритом затылке пошла кровь.
– Не стоит портить все веселье раньше времени, – остановившись позади кухарки, по щекам которой текли черные дорожки из туши и слез, Стефано посмотрел на Кристофа и хитро улыбнулся. – Это ведь судьба выбирает нас.
Судьба выбирает нас…
Он помнит меня, помнит всех. Чертов ублюдок…
– Посмотрим, из кого она пожелает сейчас сотворить шедевр.
Прокрутив барабан револьвера, Стефано приставил дуло к голове женщины и нажал на спусковой крючок. Раздался глухой щелчок, после которого опустилась секундная тишина. Люди в ужасе, не зная, как реагировать на происходящее событие, вжались в стулья и с распахнутыми глазами смотрели на мужчину. Кухарка, чудом избежавшая смерти, издала утробное мычание и зашлась в рыданиях, раскачиваясь из стороны в сторону.
– Все не просто так, – задумчиво протянул Стефано, – в деле любого творца главное подобрать правильный инструмент, иначе все пойдет прахом. Доктор Новак воистину один из величайших творцов… такие чудеса с разумом может сотворить разве что бог. Ну а вы… вы не боги.
Провернув барабан, пациент подошел к следующему заложнику и нажал на спусковой крючок.
Клац. Тишина. Судорожные содрогания «защищенного судьбой».
– Но у каждого должен быть шанс, у каждого из вас, ведь когда-то мы сражались на одной стороне. Это было бы даже забавно, если бы не было столь трагично. Все зависит от воли случая… от заключения психиатра…
Подойдя к связанному парню в рубашке, Стефано приставил к его голове револьвер, и на этот раз оглушительный хлопок сотряс стены, вынудив людей в ужасе вздрогнуть. Брызги мозгов и костей плеснули Кристофу в лицо, запачкав левую щеку и плечо. Только теперь, когда пуля унесла первую жизнь в игре безумца, он осознал, как близко находился к смерти.
Страх медленно сдавил кольцо на его шее, запустил тонкие иглы под кожу, не позволяя шелохнуться.
– И от подписи юриста… да, док, не бойтесь, до вас дойдет очередь.
От адреналина жгло тело, кровь закипала, складывалось впечатление, словно грудная клетка превращалась в тиски, сжимающие сердце и легкие. Холодный пот скатывался по лбу, смешиваясь с каплями теплой крови. Кристофа начинала бить дрожь, остановить которую ему не удавалось. Мысли разбежались прочь по углам, оставив на виду лишь ту, что крутилась вокруг револьвера, барабан которого пополнился новой пулей.
Вся жизнь сжалась до размеров патрона. Маленькая, способная воспламениться, пролететь ни для кого незамеченной. Звук крутящегося барабана отсчитывал годы бесцельного существования, погоней за безумцами, сокрытием грязных секретов Murkoff.
Я служил тенью, скрывающей правду. Также и будет суждено умереть во тьме…
От отчаяния у Кристофа навернулись слезы, страх выдавливал последнюю надежду уйти из ада, вырваться из капкана, который он помогал выстраивать своими руками. Лишь на грани гибели осознаешь свои ошибки, что можно – и нужно! – было свернуть с этой дорожки уже давно.
Надеюсь, с Илоной все в порядке.
Тот факт, что девушка не находилась среди них, помог Кристофу облегчить душу. Раздражительнее всего оказалось то, что его повальной волной накрыли сожаления. Несправедливо и обидно!
– А какова же твоя участь?
Поцелуй теплого дула пистолета в затылок пробудил юриста, вынудив вырваться из мыслей, как из холодного озера и очутиться на берегу реальности. Жестоком, колючем, словно усыпанным стеклом.
Глухой щелчок стал для Кристофа вторым моментом рождения.
– Судьба вам благоволит, господа, – довольно протянул Стефано.
За дверью послышались голоса, топот ног и нарастающий гам – похоже, звук выстрела привлек пациентов, слетающихся на кипишь разъяренным роем ос. Но у юриста не осталось сил переживать о проблемах будущего часа… минуты, секунды.
Я жив, черт возьми… я жив!
– Вы прошли первый раунд, господа, – убрав револьвер за пояс, военный фотограф подошел к двери и, с лязгом отдернув засов, открыл дверь. Внутрь попытался забежать исхудалый пациент, но мужчина пинком вытолкнул его обратна. – Но не расслабляйтесь. Второй начнется через пять минут. Советую не засиживаться.
Он ушел, оставив их в относительной безопасности, словно смерть, чья коса по воле случая не прошлась по головам.
Судьба или нет, но я не умру в этом месте. Я выберусь. Выживу. Любой ценой.
====== ЧАСТЬ 1.8 LES VICTIMES. Six premieres heures ======
Комментарий к ЧАСТЬ 1.8
LES
VICTIMES
. Six premieres heuresИ очередная музыкальная подборка:
Milck – Devil Devil;
Starset – My Deamons.
8 мая. 3:34
Франция, лечебница «CygneBlanc».
Ей все хуже и хуже.
Впервые Лиза пожалела, что вместо медицинской академии выбрала специальность программиста, да и то работала не совсем по той направленности. Чем ей помогут навыки тестирования программного кода среди больницы, заполоненной психами, да с единственной союзницей, которой становилось хуже и хуже.
Им удалось остановить кровь, однако Марьям становилась бледной, изрыхленное ожогами лицо покрывалось капельками холодного пота. Лиза отыскала пыльное одеяло, накрыв девушку. Было ли правильно позволять ей засыпать?
Во всяком случае она еще дышит. Мы дышим. Жизнь не покинула нас, поэтому нельзя отчаиваться.
Надо бороться и рваться вперед? Вздор. Им удалось сбежать от киллера, затеряться в суете и молиться, чтобы ночь сменилась днем, и наконец-то подоспела подмога. Но что-то подсказывало Лизе, что их встретят не распростертыми объятиями, а огнестрельной очередью.
Обхватив себя за колени, брюнетка буравила усталым взглядом дверь, отчаянно боролась с сонливостью и желанием упасть без сил. Как же ей хотелось спать. У нее складывалось впечатление, будто бесконечный кошмар длился невероятно долго, насчитав десятки часов. Хотя, скорее всего, прошло не больше трех-четырех.
Я в ловушке, без помощи, а вокруг бегают ненормальные психи. И где-то среди них тот художник… ох, лучше бы не вспоминала. Его приятный голос, блеск хищный глаз, задумчивый образ и колкий на слова язык. Он наверняка понял, что я испугалась и решила держаться от него подальше, а когда игнорируешь парня, это ранит его эго. Довольно неприятное положение…
Убьешь ты меня, если встретишь? А если встретишь, то что сделаю я? Убежать не смогу… я полностью измотана, а ведь еще не конец ночи.
Марьям заворочалась, бубня что-то под нос. Слова оказались незнакомы, но славянский акцент Лиза узнала моментально.
Интересно, ей всегда снятся кошмары? Или только сейчас, в состоянии полубреда?
Но бредом было бы оставаться на месте, дожидаясь неизвестности. За пределами комнаты бродил опасный хищник, и не один, но смерть представлялась куда менее прельщающим спутником. Если не принести лекарства и не обработать рану Канарейки,
