– Прости, – несколько сконфужено произнес тогда мужчина и отпрянул от нее, в задумчивости проведя пяльцами по губам.
Илона старалась не думать, где успели побывать его пальцы, пока он ощупывал ее тело, хотя поганая мысль резала сознание будто ножом. Уильям так и оставил ее, скрывшись за боковой дверью, после чего блондинка забилась под алтарь и рыдала, пока не уснула.
Сейчас она чувствовала себя разбитой и униженной, однако тот факт, что ей удалось избежать изнасилования и выжить не мог не радовать. Голова болела, в горле пересохло. Под сводом церкви кружилась тишина, вызывая небольшое успокоение.
Добро, зло. Нет никакого добра и зла! Есть только это – жизнь, полная насилия и искалеченных душ. Я пыталась, Анджей, пыталась обманываться день за днем, улыбаться и приносить в этот мир что-то хорошее, цепляться за созидание, а что в итоге? Меня разрушали, весь мир разрушался и вновь складывался в нелепый калейдоскоп, пока мы пытались вернуть его в исходное состояние…
Я будто всегда врала себе. Меня едва не убили, чуть не изнасиловали, и вера не помогла бы мне пережить это.
Это не я… Я никогда не верила в добро, так почему же здесь, в Белом Лебеде, изменила решение? Что меня заставило так думать? Или кто?..
Ночные охотники с первыми лучами солнца начали забиваться в норы, чтобы отдохнуть. Илона искренне надеялась, что теперь в коридорах станет хоть немного безопаснее и спокойнее, но интуиция ей подсказывала не расслабляться.
Вполне вероятно, Нестор объявил «черный код». Если так, то через несколько часов сюда нагрянет группа спецназа. Они будут стрелять на поражения, не разбираясь, кто свой, а кто – чужой. Нужно добраться до Нестора… и быстро.
«Только держись», – опять разнесся эхом голос Анджея, вынудив Илону слабо улыбнуться.
Я постараюсь. Я выберусь.
Только как? Вряд ли Уильям покинул церковь, это его обитель, и без своего Ангела она вряд ли куда-то уйдет. Будет охранять, как сторожевой пес. К тому же Илона вспомнила о пациентах, толпившихся ночью у входа. Холод и закрытые двери могли спровоцировать их разбежаться, но кто знает наверняка?
В любом случае стоит выбираться отсюда. Если Уильям уснул, то другого шанса не представится.
Появившаяся возможность слегка приободрила девушку, сжав кулаки и глубоко вздохнув, она медленно, стараясь не скрипеть половицами, выбралась из-под алтаря и осмотрелась. Никого, только мертвые ангелы, свесившие головы в обреченном поклоне. Закрепив уверенность, Илона бесшумно выпустила воздух через рот и выпрямилась, осмотревшись по сторонам. Никакого движения. Тишина.
Стараясь ступать бесшумно, она присела и свесила ноги со сцены и опустилась на пол зала. От волнения кровь в висках стучала так сильно, отчего складывалось ощущение, будто стук отзывался гулким эхом по всему помещению. Шансы на побег постепенно увеличивались, блондинка заставляла себя не радоваться, а быть начеку, на цыпочках двигаясь мимо скамей к выходу.
Еще немного, еще чуть-чуть.
Вера в лучшее не покидало ее, однако уверенность, что ей не выбраться, не отступала, поэтому, когда с наружной стороны в массивные двери кто-то врезался, Илона не сильно удивилась. Но разочарование заполнило ее до краев, поскольку громкий звук мог потревожить дремлющих хищников.
Дверь слегка приоткрылась, впуская внутрь прохладу утра и блеклую прослойку света. Быстро опустившись на колени, Илона прижалась к изгибу скамьи, надеясь, что ее не заметит незваный гость, забежавший внутрь. И, признаться честно, столь неожиданная встреча подстегнула девушку позабыть о безопасности и подняться.
– Лиза?
– Охренеть какой безумный день! – С возбужденной нервозностью бросила Лиза, бросившись навстречу медсестре.
У Илоны от удивления едва челюсть не упала. Девушка побежала ей навстречу, оглядываясь по сторонам, да с таким видом, будто подвешенные трупы ее ничуть не смущали. Как она сумела добраться из своего блока сюда? Но при детальном рассмотрении, когда блондинке довелось окинуть пациентку оценивающим взглядом, вопросы отпали. И появились новые.
– Боже, Лиза, – обхватив брюнетку за плечи, медсестра развернула ее к себе лицом. – Ты… кровь… что с тобой?
Лиза будто сейчас только заметила свое состояние, что корка крови покрывала ее едва ли не с ног до головы. В карих глазах бился безумный, истеричный огонек.
– А? Нет, это не моя кровь, со мной все в порядке.
– Не в порядке, ты дрожишь, – заметила медсестра. Не удивительно, ведь на улице стоял утренний холод, и бегать в разодранной сорочке с влажными волосами – верный способ заболеть или даже замерзнуть насмерть.
– Здесь есть еще кто-нибудь? – Не обращая внимания на волнение Илоны, Лиза, похоже, была куда сильнее озабочена окружением. – Я, конечно, рада, что встретила тебя, но, поверь, нужно где-то спрятаться. Или бежать дальше.
– Бежать? От кого?
– Ну… – неоднозначно покачав головой, брюнетка нервно захихикала. – я же говорю – безумный день.
С ней определенно что-то произошло, повлияв на рассудок. От девушки с ясным взглядом и спокойной улыбкой не осталось ни следа, ее место будто занял дух больницы – безумия и насилия. Первое ощущение легкой радости от встречи со знакомым человеком моментально растворилось в охватившей Илону тревоге.
Она будто стала частью Белого Лебедя, стала околдована его криком.
Пока Лиза озиралась в поисках чего-то, блондинка отступила на шаг, стараясь действовать осторожно, чтобы не вызвать у нее подозрения или резкой реакции. Опасность была повсюду, и никому теперь нельзя доверять, в особенности – себе.
Входная дверь в очередной раз отворилась, вынудив девушек оцепенеть и обернуться. Илона приготовилась к чему-то плохому, встрече с новым испытанием, и глядя на Лизу, ей стало страшно. Брюнетка побледнела еще сильнее и, затаив дыхание, с выражением злости и отчаяния посмотрела на блондинку:
– Что бы ни случилось, делай, как я скажу.
Илона не успела даже понять смысл сказанного, у нее в голове все смешалось, поэтому она успела только открыть рот, прежде чем под сводом церкви разлетелось эхо шагов.
– И зачем же ты убежала от меня? Не думала же… о-о, какой сюрприз. Сколько лет, сколько зим, Илона?
Кто это еще, черт возьми?
Медсестра смотрела на мужчину, преградившего выход, и не узнавала его. Возможно, видела несколько раз, однако она никогда не запоминала людей, с которыми не работала лично. Персонал старался держать свои имена в тайне от пациентов, если не было необходимости сблизиться с ними. Поэтому Илона дважды ужаснулась, услышав свое имя из уст незнакомца, сжимающего в руках нож.
В последней попытке присмотревшись к пациенту сквозь полумрак, к его отпущенной на левый глаз челке, заостренному подбородку и острому взгляду, она неожиданно уловила нечто знакомое. Словно ей довелось встретиться с ним когда-то давно,
