А возможность реально заработать и реализовать свои животные инстинкты были основными причинами того, что на стороне марионеточного правительства Маурины воевало множество всякого сброда со всех континентов и островов. Убийства, грабежи, похищение людей, торговля наркотиками и оружием были основным источником обогащения боевиков из карательных батальонов, поэтому недостатка в комплектовании они не испытывали.
Ополченцы как могли удобряли свою родную землю этим мусором, но уж слишком много налетело со всех концов мира всякого отребья под знамёна ароанских священников.
Тут послышалась какая-то возня, сопровождавшаяся криками, хрипом и звуком ударов, и внимание командира на мгновение переключилось в другую сторону, хотя и он, и несколько его бойцов всё так же держали под прицелом и меня, и стоящих рядом на коленях ополченцев.
– Что там?
Из-за машины вышли два боевика, которые, закинув карабины за спину, под руки тащили окровавленное тело ополченца. Судя по разгрузке, форме и наколенникам – наш командир Валнак.
– Да вот, Муркон, один из джипа выжил. Живучий, тварь светловерская.
Тарга, посмотрев на пленника, презрительно усмехнулась.
– Это – Валнак, приближённый Вятко Смурного. Действительно живучий. Его бы надо сохранить и допросить, он многое может рассказать.
Главарь боевиков на мгновение задумался и через мгновение выдал вполне разумное распоряжение:
– Перевяжите его, – и тут же его внимание снова переключилось на меня.
Внимательно рассмотрев фотографии, этот Муркон поцокал языком, что вызвало недовольство Тарги. Естественно, он заинтересовался – принцесса Ириана была очень привлекательной девушкой, перенявшей всю красоту своей матери, которая в своё время сумела привлечь внимание избалованного женским вниманием Императора.
– Что скажешь, наёмник?
– Что ты хочешь услышать?
– Сколько тебе обещали за эту девушку? Ты, с твоей деревенской рожей, точно не её родственник. Тут чувствуется порода.
О, как!
А мальчик-то с мозгами и явно за спиной имеет минимум какой-нибудь технический институт. Такой всегда опаснее, и его нужно кончать в первую очередь.
– Я служу её отцу, очень влиятельному человеку. Но для выкупа в случае необходимости предусмотрены очень немаленькие средства. При необходимости я могу организовать обмен.
Наступила пауза…
Главарь бандитов вертел в руках фотографию девушки и, посматривая на меня, стоящего перед ним на коленях и держащего руки на затылке, пытался решить, что ему делать. Он видел, что я не вру и фактически сильно отличаюсь от остальных добровольцев, но всё же что-то его останавливало.
Надо действовать и не терять времени, пока появилось некое окно возможностей.
– Посмотри фотографию ещё раз и покажи своим людям. Может, кто что видел или слышал. Тогда, думаю, договоримся, чтоб не терять время. Время – деньги.
Он зло улыбнулся.
– А если я тебя по-другому спрошу, выбью всю информацию – кто, откуда, зачем – и сам выйду на твоего нанимателя?
– Можешь попробовать. Я не первый и не единственный, кто направлен на поиски. Недавно были две попытки подсунуть пустышку и получить деньги. Умников выявили и зачистили. Моего нанимателя интересует только положительный результат. Если будет нужно, при необходимости, он в состоянии выйти к Святому Престолу, у него есть и там связи, но это просто будет стоить намного дороже. Пока поисками занимаюсь я и мои сослуживцы.
«О, как они задёргались. Почувствовали большой куш!» – с удовлетворением подумал я.
Да и священник, услышав про Святой Престол, немного струхнул и напрягся. Он тоже стал внимательно рассматривать фотографию принцессы и спустя пару мгновений выдал:
– Она не похожа на роннийку.
«Будем добивать…» – решил я про себя и тут же включился в разговор:
– А я что, похож на роннийца и просто на идиота, который будет воевать за пустую идею?
Несколько ухмылок боевиков показали, что они думают примерно так же. По чуть опущенным стволам карабинов и расслабленным позам было понятно, что момент, когда меня будут зачищать на месте, пройден, а теперь начались тёрки, по результатам которых и решится моя участь.
Из кустов, пыхтя и матерясь, вылезли два боевика, тащившие на себе крупнокалиберный пулемёт на треножном станке – родной брат того, что был закреплён на нашем джипе. За ними следовал третий боевик, который, закинув карабин за спину и спотыкаясь на камнях, нёс две большие коробки с пулемётными лентами.
– Ну что, никто не видел? – спросил я бодрым голосом, который резко контрастировал с обстановкой, а особенно – с моим положением на коленях перед вооружёнными торкскими карателями-бандитами.
И главарь, и боевики, и священник, и Тарга, изучив фотографии, смотрели друг на с надеждой: а вдруг им повезло, и сейчас они смогут просто и без затей заработать много денег.
Но я не стал надеяться только на их жадность – пока была такая возможность, я задействовал одну заготовку на крайний случай из арсенала императорских гвардейцев, которую мне под наркозом внедрили ещё на крейсере. Небольшая мантра, повторенная десять раз, включает некое устройство, которое запускает в кровь дикую смесь разного рода стимуляторов и гормонов, что на короткий промежуток времени обостряет зрение, увеличивает скорость реакции и физическую силу. Правда, вещь достаточно вредная, и после её применения меня ещё долго будет трясти приличный отходняк, но…
– Ну если никто из вас ничего не знает про эту девушку… То, значит, вы мне больше не интересны и не нужны, – сказал я, чувствуя, как мышцы наливаются силой, тело становится лёгким как пушинка, а прояснившееся сознание чётко распределяет порядок уничтожения целей, как бы мимоходом отмечая, как на лицах боевиков появляется удивление.
Ещё бы…
Одно из внешних проявлений действия этого дьявольского коктейля – почти мгновенное покраснение белков глаз, расширение зрачков и кратковременное слабое свечение вокруг тела, что, конечно, произвело впечатление на невольных свидетелей этого преображения.
У меня было ровно девять с половиной секунд, чтобы решить возникшую проблему, угрожающую выполнению задания, потом все преимущества сойдут на нет, и на одиннадцатой секунде я стану опять простым человеком, разве что уставшим и опустошённым.
Из моего рукава вырвался тонкий углепластиковый клинок, он, пролетев метр и пробив глаз главаря этих зверей, вошёл на всю длину в мозг. Пока у него подгибались ноги, я сделал прыжок на месте, шаг вперёд и ударил сведёнными пальцами стоящему рядом боевику в горло.
Ещё через мгновение удар ребром ладони по правому предплечью Тарги – которая широко раскрыв глаза, уже медленно тянулась к пистолету на поясе – заставил её кулем свалиться на землю, выронив оружие.
Я не смотрел на результаты, не оценивал последствия, на это не было времени, просто бил и шёл дальше, прекрасно осознавая силу и смертоносность ударов.
Подхватив на лету выпавший пистолет главаря – очень сильно напоминающий земной пиндосовский «Кольт 1911» – прыгнул в сторону, сбивая прицелы боевикам, которые быстро просекли обстановку и уже ведут, правда, очень медленно, в мою сторону стволы штурмовых карабинов.
Время неумолимо летит, уменьшая мои шансы на выживание, поэтому начинаю стрелять, прекрасно помня,
