Хм, как знакомо…
А вот второго номера у стрелка явно не было, поэтому боевая машина стояла пустая с открытыми люками, хотя – судя по кассете со снарядами с латунными гильзами, вставленной в приёмный лоток – орудие готово к стрельбе, достаточно только взвести и нажать на спуск. Конструкция автоматики вполне типичная для местного технического уровня, а простота и отсутствие множества ненужных деталей явно говорили о том, что технология устройств отработана и выверена…
Опять побежал по протоптанной дорожке небольшого окопа до крайней точки холма, где по данным космической разведки была ещё одна позиция с замаскированной бронемашиной.
Но тут меня ожидало разочарование: окоп был, сетка была, достаточно свежие ветки для улучшения маскировки тоже были, а вот бронемашины – нет. Только свежие следы широких рифлёных протекторов говорили о том, что бронетранспортёр недавно съехал отсюда, а вот чем нам это грозит, я пока не мог спрогнозировать.
Поэтому пришлось только прикинуть направление, в котором умотал несостоявшийся трофей, а затем развернуться и бежать в сторону первого блиндажа, где Ланка держала на прицеле троих вражеских офицеров, да и надо было прихватить того генца, который меня узнал, но раскрывать не стал.
С чего бы такой альтруизм?
Ну уж очень не похоже на матёрого профессионала, которым он мне показался…
Двинул я его хорошо, и по времени он ещё должен лежать в отключке, но кто его знает, лучше не допускать непредвиденных сюрпризов в такой обстановке…
Где-то за холмом заревел двигатель джипа, который на пониженной передаче нёсся по кочкам и ямам, пытаясь взобраться на скорости в горку. Моя чуйка – которая обычно сразу выдавала сигнал опасности – странно молчала, и мгновением позже я понял, что это мои бойцы, услышав, что на горе идёт интенсивный бой, наплевав на все инструкции, пошли на прорыв, на помощь.
Добежать до места, где лежал оглушённый генский офицер, было делом нескольких секунд. Как я и предполагал, он уже начал приходить в себя, хотя как противник в данной ситуации не представлял никакой угрозы. Удар, отправивший спецназовца в глубокий нокаут, был чёткий, качественно поставленный инструкторами ещё в Академии ВКС, но тут оказался достаточно крепкий человек, имеющий и неплохую подготовку, и отменное здоровье.
Когда я остановился перед ним, держа наготове карабин, он из-за сильной головной боли тихо стонал сквозь плотно стиснутые зубы, свернувшись в позу эмбриона и дрожа всем телом. Во как приложил-то, даже гордость берёт за себя любимого, жаль никто не оценит.
Тащить его по окопам особого желания не было – кто его знает, на что можно ещё нарваться, а с такой ношей сильно не попрыгаешь и не постреляешь – поэтому, стянув с лежащего невдалеке трупа ремень, я просто связал офицера и пошёл обратно к блиндажу, где меня ожидала Ланка…
* * *Девушка, услышав кодовую фразу, очень обрадовалась моему появлению – пленные, за которыми она присматривала, уже начали подавать признаки нетерпения и явно задумывались об организации побега. Ей даже пришлось выстрелить в стену, чтоб напугать подопечных, и моё появление избавило её от необходимости стрелять на поражение.
Буквально минуты через полторы, когда я вернулся в командирский блиндаж, на горку ворвались все бойцы моей группы. К моему полному удовлетворению, сделали они это вполне грамотно, прикрывая друг друга.
Уяснив обстановку, Драй, не дожидаясь моей команды, тут же выставил боевое охранение, обезопасив нашу позицию от неприятных сюрпризов с флангов.
Когда стало понятно, что воевать, в принципе, уже не с кем, Орел с большим интересом и изумлением посмотрел на трупы противников, но воздержался от комментариев – командир не в первый раз устраивал такое побоище.
Драй понятливо покивал головой, давая понять, что тоже не удивлён, и спросил:
– Что делать будем, командир?
– Дальше по ходу сообщения лежит один связанный офицер. Осторожно принесите его сюда, – на вопросительный взгляд Драя и удивлённый Ланки я пояснил: – Он меня узнал и с ходу раскусил, но выдавать не стал, очень бы хотелось узнать о причинах такого необычного для генского спеца поведения.
Боец кивнул головой, давая понять, что объяснение принято, а я продолжал раздавать указания:
– Мауринских контриков вывести и положить там, в сторонке, я с ними сам чуть позже переговорю. Есть пара моментов, которые хотелось бы прояснить.
Когда Драй с Орелом уже собрались выполнять задание, я выдал последнюю фразу, которую специально подготовил – ну так, из природной вредности, чтоб ещё больше произвести впечатление на своих подчинённых – прекрасно зная про их хомяческие ухватки:
– Там, метрах в ста по тропинке, у них замаскирована бронемашина. Думаю, в качестве замены на пожертвованный джип она вполне сойдёт, – и не удержался, хмыкнул, увидев удивлённо поднявшиеся брови Орела, который больше всего болел за наше автотранспортное оснащение.
И ведь действительно, в условиях манёвренных боевых действий генский колёсный бронетранспортёр «Мартон-600» с автоматической малокалиберной пушкой и мощным дизельным двигателем был просто шикарным приобретением взамен расстрелянного джипа.
Пока мои люди совместно с Ланкой размещались на новой позиции, прятали трупы, с восторгом приходовали новые трофеи и обсуждали, как лихо сумели обмануть врага, у меня состоялся достаточно «информативный» разговор с захваченным в плен командиром.
Как профессионал он на контакт не пошёл и сразу выдал, что никаких разговоров и показаний не будет. Я его вполне понимал: парень – неплохой воин, но вот задание не выполнил, весь отряд потерял и в поединке один на один слился, хотя вроде как они тут воевали с махровыми сепаратистами, которые только и умели пинать таких же неумёх с мауринской стороны. Получается, что высокомерный генец нарвался на специалиста, который походя его сделал – это был очень сильный удар по самолюбию, подпитываемому юношеским максимализмом.
А вот его зам, который уже пришёл в себя – старший лейтенант войск быстрого реагирования Генского Союза Аалон Маркет – в личной беседе был, наоборот, общителен, насколько это было возможно после такого нокаута, и никакой обиды не держал, хотя это как раз и настораживало.
В такой обстановке на долгие расспросы времени не было, учитывая то, что мы тут неплохо повеселились, поэтому пришлось общаться в ускоренном формате ну и, конечно, использовать кое-что из инопланетного арсенала. Я его напоил водой, куда был добавлен несильный комбинированный транквилизатор, который в некотором роде и успокаивал, и развязывал язык. Некая упрощённая вариация на тему «сыворотки правды», которая потом не может быть выявлена любыми доступными средствами, даже если у местных безопасников и возникнет такое подозрение.
Парень минуты через три-четыре успокоился, чуть поплыл и вполне правдоподобно и аргументированно объяснил своё поведение тем, что его мать – коренная роннийка, его дед по
